Страница 22 из 71
— Самад! У тебя в чипе протокол уничтожения кодов. Доказательство того, что мы действовали по правилам. Без отсебятины… Оружие для дипломатов, палка для аборигенов, вздумавших воду мутить. Жаль, продублировать остальным нет возможности… Понимаю, могут быть сложности, но ты уж постарайся, обязательно доберись…
Заинтересованный взгляд Сквоча, обернувшегося на мою заминку, заставил Бо Мида отпустить мою одежду.
— Идите! Удачи.
***
По широченному боксу двигались спешно. Неизвестно, сколько народу в пожарке осталось. Набегут дежурные огнеборцы, спрашивать не о том начнут.
В соседнем гараже послышался лязгающий отзвук электропривода ворот и раскатистый, бесцеремонный голос Бо Мида:
— Вы чего тут крутитесь? Представьтесь по всем правилам! Я — сержант Федерации, а вы кто такие?..
В ответ доносилось хамоватое:
— Бу-бу-бу.
Отвечающий коп имел чрезвычайно хриплый голос и в силу этой особенности звуки сливались, точно он в трубу говорил.
— Да пошёл ты на хер! Останавливать он меня будет, чмо мордатое! Кто начальник?..
Командир, похоже, вышел на улицу — чёткость слышимости резко упала.
Сжавшись, точно его собирались бить толпой, лопоухий потянул за задвижку двери, стараясь не лязгнуть. Никаких электрозамков, никаких защёлок. Только простота и надёжность.
У нас в расположении царили аналогичные порядки. Внутри жилых помещений всегда ручные запоры устанавливались. От дураков. Потеряет какой-нибудь недоумок ключ, питание засбоит, начинку заглючит — а вдруг тревога?
Сопротивляясь доводчиком, дверь поддалась. Ушастый вышел на улицу первым, мельком повернул башку влево, туда, где остался сержант, и развязной походкой пошёл в противоположную сторону.
Следом вывалился Сквоч, потом я, замыкающим оказался Чжоу. Не удержавшись, я тоже посмотрел влево.
Захотелось зааплодировать.
Выезд из больничного гаража перегораживал полицейский автомобиль, ухитряясь багажником блокировать и часть проезда под шлагбаумом. Бо Мид, заранее предполагая подобную диспозицию, нахально открыл ворота, вышел на тротуар, осмотрелся и двинул влево, но не быстро.
Обалдевшие от такого выверта копы попытались помешать ему уйти, но нарвались на армейское хамство, наглость и профессионально отточенное умение разговаривать матом.
Как следствие, возникла перепалка, нацеленная на то, чтобы выиграть для нас несколько секунд.
Восторг… полнейший восторг… На ходу, без сколь-нибудь внятных вводных, придумать план, как вывести четверых подчинённых из просматриваемого со всех сторон здания больницы — я бы не смог. Соображалки бы не хватило. Это же надо так филигранно вычислить возможности ограниченного контингента городских копов, умело сыграть на этом, блефуя каждую секунду и с математической точностью используя интеллектуальное преимущество!
А ещё что-то кольнуло в груди. Что-то уже знакомое, из прошлого… похожее на мгновения расставания с семьёй.
Следуя наставлению разбегаться, я не повернул вправо, а скорым шагом перебрался через почти пустую дорогу, наметив укрытием высокую, в мой рост машину с изображением пиццы на борту, припаркованную почти напротив выезда из пожарной части.
Затылок жгло желание обернуться, увидеть, что никто не несётся следом, не целится, не раскрывает рот, готовясь завопить во всю глотку.
Губы пересохли; ощущение такое, будто все смотрят только на меня и вот-вот начнут указывать пальцами: «Беглец! Лови! Преступник!». Но обошлось, благо, проезжая часть оказалась относительно неширокой.
— Хлебало завали! — сержант продолжал буйствовать на всю улицу. — Мне необходимо осмотреть периметр клиники на предмет безопасности! Хочешь — следом прыгай, но мешать не смей!..
Поворот, снова поворот.
Я с трудом давил желание побежать, подстраиваясь под размеренные шаги выспавшихся, постепенно заполнявших тротуары прохожих. Многие здоровались между собой, справлялись о здоровье, желали приятного дня.
Это плохо. Так принято в маленьких городках, где все знают всех или знакомы хотя бы шапочно. И где любой чужак на виду.
Тихие, мирные люди…
Мне тоже приветственно кивали, из вежливости. Принято у них так. Увидел человека — улыбнись, прояви доброжелательность. Я кивал в ответ, растягивая губы и переживая, чтобы вместо улыбки не получился оскал.
Эх… Не догадался попросить карту города посмотреть. Завалился бы в парк, сел на скамеечку…
Одни витрины сменяли другие, вывески и баннеры кричаще привлекали внимание. Бегло, краем глаза, просматривал названия, чтобы понимать, в какую часть города меня занесло.
Адвокатские конторы, офисы, нотариусы, ухоженные машины у обочин — типичный деловой райончик. Трудолюбивый и озабоченный вечной битвой за прибыль.
Не бежать. Не бежать!..
… В небе зарокотало. Сначала тихо, потом всё громче и громче. Никогда ничего подобного не слышал. Прохожие задрали головы, но разбегаться и не подумали. Задрал и я.
Надо мной, чудесным образом не задевая крыши зданий, пролетел вертолёт. Такой же, как в репортаже из визора, только более тёмный и с короткими крылышками по бокам, под которыми предельно чётко проглядывались тонкие силуэты ракет.
Следом пронёсся другой.
— Куда это их понесло? — спросила в никуда пожилая женщина в строгом платье, остановившаяся неподалёку.
Ей не ответили. У большинства горожан событие не вызвало особой заинтересованности. Летают — значит надо. Им и на обращение президента, по-видимому, глубоко начхать. Иначе бы на всех углах обсуждали.
Везде народ одинаковый. Что тут, что там, далеко, в других созвездиях. У них своя плоскость, у правителей своя. Пока не пересекаются — друг о друге и не вспоминают.
Ходу!
Чем дальше отойду, тем меньше шансов под проверку попасть. А она будет. Да и рокот вертолётов не утихает. Зависли поблизости. Догадываюсь, где…
Впереди показалась узкая площадь, а за ней вытянутое возвышение с крупным табло. Присмотревшись, прочёл о скором прибытии поезда № 612, и его стоянке в семь минут. Откуда и куда следовал состав — не указывалось. Наверное, местная особенность: сами узнавайте, кому приспичило.
Перрон жиденько заполнен людьми. В основном молодёжь и чуть старше — лет до сорока. Поблизости ни одного правоохранителя.
Туда пойду, осмотрюсь.
Цифровая панель на том же табло уведомляла, что до прибытия ещё девять минут.
***
Выстрела из гранатомёта я не услышал. Звук попросту не донёсся, встречая на своём пути искусственные преграды в виде расстояния, зданий и городского шума. Зато услышал уйму сработавших от взрыва автомобильных сигнализаций, магазинных ревунов и усиленный мощными динамиками голос:
— Не приблиаться! Проводится контртеррористическая операция!
Орало настолько сильно, что некоторые, особо впечатлительные личности, невольно приседали. По площади, вдоль перрона, промчался гражданский автобус, полный вооружённых людей в чёрной форме. Перед ним, монотонно повторяя «принять вправо», освобождал проезд полицейский автомобиль.
Бо — провидец…
Ждущие прибытия поезда № 612 с упоением снимали происходящее на камеры коммуникаторов, многие вели трансляцию онлайн, живейшим образом комментируя действия полиции и строя фантастические теории о причинах возникшей суеты.
Из-за этого на подъехавший состав мало кто обратил внимание. Всех увлекло разворачивающееся, пусть и невидимое отсюда действо.
Двери вагона открылись, прибывшие пассажиры выбирались под городское солнышко и с удивлением прислушивались к болтунам-недоблогерам.
Я же скользнул внутрь, довольно отмечая, что принцип оплаты проезда в этих краях мне знаком.
Электронный. Данные считывались с ID входящего в вагон, фиксировались в памяти железнодорожного компьютера и отмечалась точка посадки. При выходе снова считывались данные, программа вычисляла стоимость проезда в зависимости от расстояния и автоматически списывала нужную сумму со счёта.
Нет денег — не беда! Машинист тебя не выгонит, транспортная охрана промолчит. Сумма всё равно начислится. Потом пойдут капать проценты, а банки их покроют без твоего участия, как только хоть какие-то гроши у тебя в кошельке заведутся.