Жертва

В ответ Марчелла утвердительно покачала головой. Как бы заставляя себя поверить в случившееся, Ида тоже несколько раз покачала головой из стороны в сторону. Обе женщины, мать и дочь, горько заплакали.

— Я никогда не была с ним достаточно нежна, — всхлипывая, причитала Ида, отворачивая при этом лицо. — Я никак не могла ему простить…

— Простить чего, мам? — тихо спросила Марчелла. Но Ида ничего не ответила и только плотнее сжала губы.

— Наверное, была какая-то другая женщина. О чем еще могла идти речь? — высказала свое предположение Эми, которая спустя четыре месяца после случившегося несчастья сидела напротив Марчеллы в расположенной на территории больницы оранжево-розовой кафешке, ярко-зеленая замшевая обивка которой смотрелась так же нелепо, как и весело-розовый интерьер. Дотронувшись до руки Марчеллы, Эми продолжала: — Дорогая моя, я знаю, как это чертовски больно терять родителей, но ты, похоже, уж слишком близко к сердцу приняла эту потерю. Вы с отцом были очень дружны?

Марчелла, покачав головой, ответила:

— Очень. Он был блестящим отцом и очень милым человеком. — Взяв предложенную Эми сигарету, Марчелла закурила ее со словами: — Но не это мучает меня, Эми.

— А что же тогда? — удивилась Эми.

Марчелла, бросив взгляд на сидевшую рядом подругу, посчитала ее присутствие очень важным сейчас. Эми поддерживала ее все эти долгие месяцы дежурств в больнице, когда Иде сделали три операции ног, после чего ей пришлось навсегда позабыть о своей буйной молодости, проведенной в провинциальном маленьком городишке.

— Дела идут на поправку? — поинтересовалась Эми.

— Доктора говорят, что да, — ответила Марчелла.

— Доктора! — поморщившись, сказала Эми, оглянувшись вокруг. — Упаси Боже мне попасть сюда, если вдруг я заболею. Все врачи ходят с таким важным видом! Полагаю, мне нечего сообщить Скотту? — попыталась спросить Эми. — Я имею в виду твою книгу.

Марчелла пожала плечами.

— Он прислал мне такой роскошный букет, а я ему послала в ответ благодарственное письмо. Что же касается моего нового романа, то я пока не смогла написать ни строчки, — призналась Марчелла. — Он что-нибудь спрашивал обо мне?

— Он задавал самые обычные вопросы. А что? — Нагнувшись вперед, Эми нетерпеливо спросила: — Между вами что-нибудь было?

Марчелла сосредоточила свой взгляд на сигарете.

— Ты что, не собираешься мне ничего рассказывать? — спросила Эми.

Снова пожав плечами, Марчелла наконец ответила:

— Ну почему же нет? Мне иногда кажется, что все это происходило не со мной. Да, мы занимались Любовью со Скоттом в его офисе, в день нашего первого знакомства, сразу после ленча.

— Бог мой! — воскликнула Эми. — Тебе было хорошо?

— Да! — восторженно ответила Марчелла, повернувшись к Эми. — Пойми, это было просто потрясающе! Боже мой, Эми, я никогда в жизни не получала большего удовольствия от секса, чем в тот день! И хотя у него своя манера поведения в постели, он так сильно желал меня, что одного этого было достаточно, чтобы…

— Я знаю, — покачав головой, ответила Эми. — Ну а в чем же тогда проблема? Ты не смогла в него влюбиться?

Крепко держа Эми за руку, Марчелла внимательно посмотрела на нее:

— Ты не будешь считать меня идиоткой, если я кое-что расскажу тебе? То, во что я свято верю?

— Ну конечно же, я не подумаю о тебе ничего дурного, — раздраженно ответила Эми.

— Тогда поклянись!

Устав от ожидания ответа, Эми ответила:

— Ну ладно, клянусь, если ты так сильно этого хочешь! Клянусь, что не буду считать тебя идиоткой! А что ты мне хотела рассказать?

Марчелла молчаливо смотрела на образовавшуюся на дне чашки кофейную гущу.

— Когда я впервые изменила Гарри, я поплатилась за это, — ответила Марчелла, переходя на шепот. — Тем, что потеряла ребенка. Второй раз я изменила со Скоттом и потеряла отца. Может, это обычное чувство вины, но если что-нибудь случится с моими детьми… я…

— Марчелла, — сказала Эми, обняв подругу за плечо. — Хватит казнить себя такой несусветной ерундой. Я что-то никак не возьму в толк, от кого я слышу такую околесицу? От Билли Грэхем или от чувственной земной женщины, которая мастерски описывала сексуальные сцены, лучше, чем это делала я?

— Все это было когда-то, — прервала ее Марчелла. — Но я вовсе не уверена в том, что смогу продолжить работу дальше.

— Почему ты так говоришь? — сверкая глазами, спросила Эми. — Боишься, что тебя поразит гром небесный? Не так ли? — Эми так негодовала, что Марчелла отвела глаза. — Бог вовсе не собирается тебя наказывать, ты собственноручно казнишь себя.

— А почему я это делаю? — спросила Марчелла. — Потому что я считаю, что женщина имеет полное право на сексуальное равенство, свободу выбора и тому подобное.

— На твоем мировоззрении сильно сказывается католическое воспитание, дорогая, — сказала Эми. — Не надо себя ни в чем винить. Что бы ни произошло, я все равно буду верить в тебя.

Марчелла пожала Эми руку.

— Спасибо, Эми, — сказала она, теребя свое платье. Затем, потупив взгляд, добавила: — Мне нужно постараться все это преодолеть, после чего я закончу роман. Я найду в себе силы взяться за дело сразу после того, как моя мать выпишется из больницы и мне не придется бегать туда-сюда.

Эми подала ей свою пудру «Шанель», которой Марчелла припудрила свой нос.

— Да, это запах состоятельных людей, напоминающий о совершенно другой жизни! — вздохнула она.

— И ты будешь жить такой же жизнью, — ответила Эми. — Тебе всего-то и надо написать одну книгу. Господи, да если бы Бог захотел наказать всех, кто когда-либо изменил своему супругу, на земле просто бы не осталось ни одной живой души, и прирост населения равнялся нулю. Твоего отца сбил пьяный водитель, Марчелла. Объяснение хотя и очень трагическое, но очень простое.

Выписавшись из больницы через несколько недель, Ида поселилась в доме своей дочери, потеснив внуков, вынужденных на время пребывания бабушки устроиться в одной комнате. Ида могла перемещаться по дому только при помощи костылей или инвалидной коляски. Поход на рынок вместе с матерью отнимал у Марчеллы целое воскресенье, но отменить его было просто невозможно, потому что это было единственной прогулкой за весь день, во время которой Ида могла повидаться с соседями. Поэтому Марчелла никогда не отказывалась вывозить мать на эти прогулки.