Жертва

— Их негибкость довела меня до исступления! — пожаловалась она Кармен из телефона-автомата. — Ты когда-нибудь слышала, чтобы даже не подумать подготовить закрытое платье?

Кармен вздохнула:

— Я постараюсь уладить это. Но больше не обижай других модельеров, хорошо, Соня? Это не увеличит твоей популярности в нашем бизнесе, а «Каресс» хочет, чтобы тебя все обожали.

— Мне нужно заняться чем-нибудь приятным, — заявила Соня. — Я собираюсь кое-что купить. Можно, я выпишу чек на «Кумиров»? А ты возьми деньги из моего следующего гонорара.

— Пожалуйста, — разрешила Кармен. — Развейся.

Подобно большинству манекенщиц, Соня мало занималась своими туалетами. По вечерам, собираясь куда-нибудь, она недолго ломала голову, надевая первое, что подворачивалось под руку, особенно если это было черного цвета. Но Рэю нравились яркие краски, кричащий стиль, и ей нравилось одеваться для него. В те редкие случаи, когда им случалось бывать где-нибудь вместе, в каком-нибудь крошечном городке поблизости от крупного центра, где у Рэя был концерт, где для них закрывали целый ресторан, тогда она надевала что-нибудь блестящее, сверкающее, что ему особенно нравилось. Сегодня она побывала у Живанши, Сони Райкель, Валентино, выбрав свитер с блестками, серебристую, как из фольги, блузку, фиолетовые кожаные брюки, пушистое сиреневое пальто. К двум она утомилась и зашла перекусить в «Амбрез» — дорогой итальянский ресторан. Макароны и кофе подкрепили ее. К пяти часам она истратила около сорока тысяч долларов и вошла во вкус.

Последний магазин, который она посетила, был «Черивэри», где ее появление произвело настоящий фурор. Перебирая горы черных брюк, она услышала знакомый голос.

— Сэнди! — позвал он. — Покажи-ка мне лучше размер побольше. А то я стала слишком большой сладкоежкой.

Соня нахмурилась, потом направилась к зеркальной кабинке для переодеваний.

— Мама? — окликнула она.

— Соня? — Марчелла приоткрыла дверцу и слегка высунулась из кабинки. На ней была лишь нижняя юбка цвета небеленого полотна. — Дорогая! Вот это сюрприз! — Она вышла, и они поцеловались. — Ты свободна? Давай где-нибудь посидим?

Дональд отвез их за несколько кварталов от магазина к «Пьеру». Они уже выходили из машины, как вдруг Соня покачала головой.

— Ты не будешь возражать, если я передумаю? — спросила она. — Я вдруг почувствовала, что не смогу пойти еще в один бар, где все начнут на меня пялиться. А нельзя поехать к тебе?

— Разумеется! — выпалила Марчелла.

Она дала указания Дональду, и уже через пятнадцать минут они сидели в гостиной Марчеллы с видом на парк. На деревья опускался октябрьский вечер, и Соня ждала, пока Марчелла приготовит стаканы и вазочки с орешками и сливками.

— Вот это подарок судьбы! — Марчелла расставила посуду на столе. — Моя дочь, знаменитость, у меня в гостях. Каждый поздравляет меня с твоими успехами. Помнишь мою старую учительницу Нэнси Уорнер?

— Нет, — покачала головой Соня, со смешком оглядывая гору своих покупок. Она порылась в них, выуживая то блузку с блестящими рукавами, то немыслимой расцветки юбку.

— Меняю свой образ, — пояснила она Марчелле. — Ухлопала пятьдесят тысяч на эти лохмотья.

— А я подумала, что манекенщицам это достается бесплатно, — сказала Марчелла.

Соня пожала плечами.

— Никто никогда ничего так просто мне не дал, — заявила она. — Лучше уж налей мне стакан водки, моя дорогая мамочка, у меня был сегодня паршивый день.

Она взяла у Марчеллы свой стакан и чокнулась с нею, залпом шарахнув водки. Сбросив туфли, она сплела свои длинные ноги на кушетке.

— Ты все еще встречаешься с тем великолепным испанцем? — спросила она.

Марчелла сглотнула.

— Нет, — мрачно отозвалась она. — Я его больше не вижу. — Она подвинула ближе к Соне орешки и чипсы. Соня взяла ломтик, глядя на нее.

— Все еще ходишь в то место? — осведомилась она.

— Какое место? — нахмурилась Марчелла. Она отлично знала, что Соня имела в виду, но, как и всегда, оказалась не готовой к такому обороту.

— Ты знаешь… — Соня опять глотнула водки, зажмурившись, как будто это было лекарство.

— Я туда больше не хожу, — ответила Марчелла. Она пошла на кухню за льдом, налив себе в бокал холодного вина. Когда она вернулась в гостиную, Соня спала. Марчелла тихонько опустила бокал на столик, глядя на прекрасное лицо. Во время сна угрюмое, брезгливое выражение исчезло с ее лица, и она казалась нежным ангелом. Марчелла не могла не чувствовать гордости, что это прелестное создание — ее ребенок. Она поудобнее устроила Соню на кушетке, стараясь не нарушать ее чуткий сон.

Марчелла посмотрела на часы и обнаружила, что ей пора ехать в приют для бездомных. Она оставила Соне записку, предлагая ей дождаться ее возвращения.

И в приют, где она организовывала обед, и обратно Марчелла доехала на такси. Она думала, что возвращается в пустую квартиру, но Соня спала там же, где она ее оставила. Когда Марчелла вошла в гостиную, Соня ошарашенно села.

— Сколько сейчас времени? — спросила она, глядя на темные окна.

— Ты проспала почти два часа. Ты, должно быть, сильно устала, — сказала Марчелла.

— Да… — Соня взъерошила рукой волосы. — Разве они расстанутся просто так со своими миллионами? Они должны быть уверены, что ты проливаешь за них кровь и пот. А я-то думала, что быть «девушкой Каресс» — это шуточки! Им нужны зимние съемки в Исландии, ролик на лыжах в Денвере, потом целый рекламный круиз. Боже, да я даже лишена воскресений! Деньги деньгами, но у меня нет ни одной свободной минуты! Если я допущу промашку, тогда начинай все сначала…

Марчелла наблюдала, как Соня покопалась в своей большой кожаной сумке, стоящей на полу, в поисках сигареты. Закурив, она вновь откинулась.

— Где ты живешь? — спросила она Соню, присаживаясь на краешек кушетки. — Глупо, конечно, задавать такие вопросы своей дочери.

— Нет… — Соня оторвала кусочек бумаги и нацарапала свой адрес. — Я все там же. Помнишь? Ты же сама подписывала договор об аренде! Но я сейчас покупаю особняк на Восьмой авеню. Просто невероятно, если все получится. Два этажа, внутренний бассейн, да все… — Она зевнула.