Игра на жизнь

– Алхена… – Привалилась к стене, сложила руки на груди. Чужой меч лежал тут же, у моих ног. – Тебе не кажется, что давно пора перестать терпеть?

– Не понимаю, о чем ты, – буркнула сестра и нервно прошлась по сокровищнице.

– Я не слепая и не глухая, мне известно имя убийцы отца и брата.

– Допустим, – упрямо мотнула головой Алхена, – но у каждого из нас есть свой долг.

– Именно – долг, – кивнула я и поспешила вскинуть руку, пресекая возражения. – Только не надо говорить, будто мой заключается в замужестве! Даже если я пересилю себя, соглашусь превратиться в уменьшенную копию тетушки Ифигении с ее канарейками, Лиэну это не спасет.

– И что же ее, по-твоему, спасет? – усмехнулась сестра.

Она не воспринимала мои намерения всерьез. Еще бы, ведь испокон веков сражаются мужчины, а женщины терпеливо ждут их возле очага. Только я не комнатный цветочек, ненавижу кружевные салфетки и не согласна запереть себя в детской.

Ладно, пора признаться.

– Вот уже много лет я не та принцесса, которой ты меня считаешь.

– Неужели?

Алхена иронично заломила бровь.

– Ты все та же упрямая мечтательница. И давай закроем тему! Чтобы убить Кентигерна, нужны десятки мужчин, с детства неразлучных с мечом. Если тебе так хочется помочь, организуй сбор средств для армии. Мы снарядим отряд и с помощью богов победим.

– И когда же это будет? Через год? Два? Десять?

Щеки пылали от возмущения. Неужели сестра не понимала, что у нас нет времени, что мы уже опоздали?

– Хорошо, я поговорю с Фарнафом. На этом все. Ты никуда не едешь, не даешь больше дурацких клятв и не вмешиваешься в политику. Это приказ, Арли! – топнула ногой Алхена.

Бесчестный прием, она не имела права пользоваться своей властью!

Понуро поплелась к выходу. Но последнее слово осталось за мной.

– Отец учил нас быть смелыми, честными и вести бескомпромиссную борьбу со злом, – обернувшись, кинула я в лицо Алхене. – Для Акмелуров честь семьи – не пустое слово. Жаль, что ты забыла девиз нашего рода.

Ответа я не расслышала: вихрем пронеслась по коридорам топить обиду в фехтовальном зале, снова и снова протыкать грудь набитому опилками манекену.

После тренировки все тело ныло, но то была приятная усталость. Сегодня я занималась одна, но это даже к лучшему: не хотелось ничего объяснять Гордону и тем более встречаться с гвардейским капитаном.

Представляю какие слухи поползли по дворцу! Вести о скандалах внутри королевской семьи разлетаются быстро и обрастают невообразимыми подробностями.

Воткнув тренировочный меч в специальный держатель, вытерла пот со лба и оценила результат проделанной работы: восемь из десяти. Хотелось бы абсолютно все удары нанести в сердце, помеченное особым крестом, но восемь тоже неплохо.

Правда, нашлось и за что покраснеть. Увы, моя тренировка началась с погрома. Я схватила меч и принялась махать им безо всякой цели. Хотелось, чтобы все разлеталось в клочья, разбивалось вдребезги, пух и сено витали в воздухе. Преподаватель воинского искусства такого точно бы не одобрил, но, к счастью, он меня не видел.

Вспомнился несчастный часовой. Что с ним стало? Подозреваю, капитан его наказал.

Отыскав кувшин с водой, умылась и брезгливо наморщила нос: от меня воняло. А как иначе, если действительно отрабатываешь рубку и различные приемы, а не просто красиво позируешь с оружием. Именно поэтому я всегда брала на занятия сменную одежду. Однако сегодня она мне не поможет, нужно искупаться, как простолюдинке, в речке.

Усмехнулась. А ведь я сейчас и выгляжу как простолюдинка. Чумазая, в застиранной рубашке с чужого плеча, потертых, кое-как ушитых в талии штанах, с растрепанной косой через плечо. Если прихвачу пару ножей, сойду за разбойницу.

Для всех сейчас я то ли рыдала, то ли спала в своей комнате. Давно опробованная схема – запереться изнутри, оставить ключ в замке и, прихватив узелок с самодельным фехтовальным костюмом, улизнуть через окошко. Опасно? Самую малость. Карниз широкий, веревка крепкая, крюк надежный. Вдобавок окна моей спальни выходили на юг, где бурно разросся дикий виноград. Дальше – через сад, к служебной калитке, на задний двор.

Чем хороша жизнь во дворце – при желании ты всегда найдешь возможности. Вот и мне не пришлось выбираться в город, чтобы окунуться в стальные воды Рены: ее воды омывали сад с востока. Гораздо сложнее раздеться и незаметно спуститься по склону. Не хватало, чтобы меня видели голой! Пришлось второпях окунуться у лодочной пристани и так же быстро под ней одеться.

Ну вот, теперь я снова барышня, пусть и мокрая.

Тщательно отжав волосы, распустила их, чтобы скорее высохли. Подхватив узелок с грязной одеждой (потом отдам Гордону, пусть со своими вещами отдаст в стирку), я собиралась вернуться во дворец, когда взгляд зацепился за горящий в закатном солнце гребень храма. Крепко задумалась. В прошлый раз мне не удалось получить божественный совет, может, выйдет теперь? Алхена настроена решительно, заступничество сверху мне точно не помешает.

В глубине души я понимала страхи сестры. Кроме меня у нее никого не осталось, именно поэтому Алхена не желала меня отпускать. Вдобавок она вообразила, будто я слабая, боюсь крови и падаю в обморок при виде мышей. Каждый судит по себе. Меня удивляло, как можно терпеть и подчиняться, сестру – почему в моей голове так пусто.

Урчащий желудок напомнил о пропущенном ужине. Ничего, как вернусь, попрошу подать его в мою комнату. У меня нервные переживания и всякое такое. И ведь поверят! Настоящая принцесса на моем месте точно бы слегла.

Словом, вместо дворца я направилась к храму.

Передвигаться по городу в сумерках гораздо легче, чем при свете дня. Практически не таясь, я благополучно добралась до места. Ворота не успели запереть – будто меня ждали!

Солнце почти полностью закатилось за горизонт.

Ничего, успею! А если нет, заночую в домике жрицы. Дейра хорошая, никогда лишних вопросов не задавала.

Миновав пустынный храмовый сад, с последними лучами дня я скользнула в приоткрытые медные двери. В нос сразу ударил запах благовоний: роза, сандал и что-то еще. Страждущий потерпит, а остальным в храме нечего делать.

Оставив узел у дверей, – нечего тащить в обитель Амандина всякую грязь! – направилась прямиком к статуе бога в конце широкого нефа, когда услышала приглушенные голоса, доносившиеся с галереи. Ее называли жреческой. Только служительницы бога их помощники-мужчины могли подниматься по ступеням за статуей небожителя. Что там, никто достоверно не знал. Может, проход в Верхний мир?

Замерла.

Неужели я опоздала, и сумеречное богослужение началось? Тогда почему не закрыли двери?

Подслушивать, конечно, нехорошо, но я не специально, во всем виновата акустика храма. В ночной тиши голоса гулко отражались под сводами, слышно каждое слово.

Жарко спорили четверо. Дейру я узнала сразу, а вот личность еще одной женщины, равно как двоих мужчин оставались загадкой.

– Такое иногда встречается. – Спокойный голос, несомненно, принадлежал умудренному сединами человеку. – Дейра сделала все, что в ее силах, не нужно ее винить.

– Зачем, зачем было хранить это здесь?! – вопрошал второй голос, женский.

В нем читалось недовольство и укор. Женщина гневалась.

– Он благополучно лежал здесь много лет, я не думал…

– Неплохо было бы начать, – заметил второй мужчина.

Его голос показался мне смутно знакомым.

– Имей уважение, ты не у себя дома! – вмешалась женщина.

Ядовитое замечание ее сильно задело. А ведь ругали не ее, выходит, тот пожилой мужчина – ее друг или родственник.

– Прекрасно, теперь ты будешь затыкать мне рот! – Желая замять ссору, незнакомка добилась противоположного эффекта. – Сами проворонили и пытаетесь выставить меня виноватым. Да, это не мой дом, из моего дома ничего бы не украли. Если твой муж идиот… Да, и не смотри на меня так, идиот, слов обратно не возьму. Так вот, если он идиот, то я здесь ни при чем. И уж точно не собираюсь нянчится абы с кем, пусть даже она пригрезилась тетушке во время транса. Видел я предмет ее дум – ошибка природы!