Страница 6 из 8
— М-да… жесть.
Именно так, Рик, именно так.
— Ты знаешь, — он понизил голос, привлекая мое внимание, — я поэтому тебя и облил, думал, он потом не захочет подойти.
— Ну спасибо, — я даже смогла выдавить улыбку, — заботливый ты наш.
— Не помогло?
— Не особо.
Брат поджал губы, совсем как отец. Но в нем не было отцовской суровости, лишь явное сопереживание, и потому я никогда не могла на него как следует рассердиться.
— Я тебе кое-что принес, кстати, — улыбнулся он вдруг, переводя тему.
Кто бы сомневался…
— И что же это?
Рик потянулся, чтобы достать из-за кровати маленькую плетеную корзинку и протянуть мне. Пришлось встать, чтоб заглянуть внутрь. На самом ее дне, свернувшись в клубок, сопела маленькая собачка, такая крошечная, что могла казаться игрушечной, кабы не мерно вздымающиеся бока.
— Кто это? — спросила я заворожённо, никак не ожидая, что следующий его подарок окажется одушевленным существом.
— Евдокукия, — ответил он гордо.
— Кто-о?
Тот невозмутимо кивнул.
— По паспорту она Её Светлость Евдокукия Мажестик Бейлис Крим.
Я фыркнула от смеха и зажала рот ладонью, чтобы не разбудить её светлость.
— И как же мне её называть?
— Сама придумай. Ладно, мне пора, куча дел… Надо сгонять к однокласснику.
Я кивнула, не в силах оторвать взгляда от своего нового питомца. Рик, посчитав прощение полученным, а миссию завершенной, оперативно скрылся в дверном проеме.
Все еще улыбаясь, я тихонько поглаживала собачку по теплому боку. Евдокукия, ха! Надеюсь, что она не в курсе про «её светлость» и не заставит обращаться к себе по протоколу. Куки. Я буду звать ее просто Куки.
Остаток дня я решила посвятить собственной бабуле. Та жила недалеко по соседству и была крайне неординарной личностью. В свои шестьдесят с небольшим она днями пропадала на ипподроме, в театрах и мюзик-холлах, ведя настолько насыщенную жизнь, что застать ее дома казалось невозможным. Но я позвонила заранее и потому решила прогуляться в гости, прихватив с собой своего нового питомца. Куки давно проснулась и с любопытством выглядывала из корзинки, крутя головой по сторонам.
Светлый особняк в английском стиле, спрятанный за высоким кованным забором, встретил меня яркими окнами и классической музыкой. Бабушка играла в гостиной на рояле любимую Лунную сонату. Она любила красивые дорогие вещи, такие, как этот величественный инструмент и свой большой уютный дом, в котором жила совершенно одна, лишь изредка приглашая гостей.
Облокотившись о косяк у входа в комнату, я не спешила обозначать свое присутствие. Но Куки оказалась не согласна с таким раскладом. Выпрыгнув из корзинки, она помчалась к роялю, чтобы усесться рядом, запрокинуть свою круглую голову и страдальчески завыть. Бабушка повернулась, и ее пальцы соскользнули с клавиш. Собачка тут же замолкла, выпучившись на неё в ответ.
— О боже, буквально на секунду показалось, что в зеркало гляжусь!
Я рассмеялась, подходя поближе.
— Нет, это всего лишь Куки, моя новая подружка, Рик подарил.
— М-м-м, — протянула она, наклонившись, чтобы погладить мопсика по голове, — и что он вытворил на этот раз?
Я закатила глаза.
— Как оказалось, всего лишь пытался спасти меня от очередного ухажера, выставив в неприглядном свете.
— Полагаю, безуспешно?
Я кивнула. Бабуля взяла с тумбочки колокольчик.
— Давай выпьем чаю, и ты расскажешь мне об всём.
Спустя пару минут нам принесли поднос с ароматным напитком и мятными галетами. Я уселась на диван, наблюдая за Куки, с важным видом досконально обнюхивающей новую локацию.
— Его зовут Эмиль Колтер, он сын отцовского партнера. Родители хотят, чтобы мы начали с ним встречаться, мол, чтобы закрепить сделку или что-то в этом роде… Короче, полная дичь. Где это видано? Будто средневековье какое-то.
Бабуля негромко рассмеялась.
— Пускай хотят чего угодно. Главное, чего хочешь ты сама.
— Это понятно, — выдохнула я, отпивая чай, — но в этой семье не так-то просто быть собой. Ты знаешь, я может и сходила с ним куда-нибудь разок-другой. Но он же просто ужасен…
И я в красках и по ролям рассказала все впечатления от нового знакомства, не упустив ни малейшей подробности, на что бабушка только покачала головой.
— Да-а, угораздило тебя. Но не думаю, что всё так страшно на самом деле, — улыбнулась она, наблюдая, как Куки пробует на зуб ножку винтажного журнального столика.
Не страшно? Хм, ну для неё может так и есть. Хорошо быть независимой. Я, в отличие от бабули, этим похвастать не могла.
Она убежденно кивнула.
— Угу. Сама подумай, ну что они тебе могут сделать? Что родители, что этот недалёкий ухажер. Ну наорут, ну оскорбят, и что? Это не должно отражаться на твоем самочувствии. Отращивай броню, Лиля. В этом обществе без нее не выжить. В любом случае, никто не сможет тебя заставить. Сейчас не то время…
Отличный совет, если не знать, что броня лучше всего нарастает на свежие раны. Конечно, бабулю трудно в чём-то упрекнуть, она сама прошла через нечто гораздо худшее. В восемнадцать родители выдали её замуж за настоящего тирана, превратившего ее жизнь в ад. Благо ад закончился через двадцать лет вместе с мужем, потому как тот оказался гораздо старше жены и имел серьезные проблемы со здоровьем. Бабуля очень жалела, что в свое время просто не сказала нет. Но, что сделано, то сделано. Я никогда не пожелала бы подобной судьбы ни для кого, а уж тем более для себя, да и броня далеко не всегда дает стопроцентную защиту. И что же делать? Видимо, здесь мне никто не поможет. Это лично моя проблема, а значит и решать её только мне.
Я поменяла тему, дабы не портить себе настроение еще больше. Изначально планировалось договориться насчет Куки. У бабули жили множество собак, не мопсы, правда, а таксы и корги. И я рассчитывала оставлять у нее иногда свою новую подружку, чтобы та не скучала, если у меня выпадет длинный день в институте. Бабуля без вопросов согласилась. Я пообещала занести Куки завтра с утра, и, захватив из бабушкиных запасов немножко корма и пеленок, отправилась обратно.
Давно стемнело. Благо, идти было недалеко, по прямой через красивый природный парк, где вековые сосны соседствовали с кустами шиповника и барбариса. Эдакий островок ухоженной природы посреди каменных джунглей в окружении дикого непролазного леса. Этот лес наседал на наш обособленный поселок со всех сторон, а с большим городом нас связывала лишь одна единственная приличная дорога. Остальные были неприличными, и никто ими не пользовался. Местные жители частенько задавались вопросом, почему бы не привести в порядок весь лес, или хотя бы полосу вдоль забора метров в сто? И красиво, и практично. Но вопрос оказался риторическим. Управленцы притворно сетовали на ограниченный бюджет, с пеной у рта доказывая уникальность сложившегося положения. Мол, так специально задумано, что наш жилой комплекс словно оазис среди пустыни. В общем, уболтали, решив ограничиться оформлением единственного парка, распихав излишки бюджетных средств по карманам. Всё, как всегда.
Да и на том спасибо. Но по вечерам парк всё равно мало отличался от диких зарослей, угрожающе темневших за высоким поселковым забором. Вымощенная дорожка, хоть и подсвечивалась фонариками сродни взлетной полосе, но деревья, растущие по её обочинам, сливались в одну жуткую массу в лучших традициях фильмов ужасов. Не хватало только волчьего воя в отдалении, да уханья совы над головой. Стараясь абстрагироваться и думать только о завтрашнем зачёте, я зашагала быстрей, прижимая к себе корзинку с притихшей собакой.
Как назло, никто в этот час не горел желанием гулять по сумрачным аллеям, дорожки совершенно обезлюдели. И потому, почувствовав спиной чей-то недобрый взгляд, я на всякий случай зашагала побыстрей. Но это не помогло. Через несколько метров мне повезло поскользнуться на ровном месте и плюхнуться наземь, едва не выронив корзинку и больно ударившись локтем. Только со мной могло случиться нечто подобное… Собачка взвизгнула и свернулась в комок на дне корзинки, мелко дрожа. Я поднялась, кряхтя, как древняя бабка и тут же застыла в страхе. Неподалеку, в густой тени кустов барбариса возвышалась тень с жуткими звериными глазами.