Друг другу нужны

***

В Большом зале Гарри старался не сильно смущать Гермиону своими взглядами, но вести себя, как обычно просто не мог. Вспомнив все свои… жизни, он больше не хотел такого. Не хотел жить без любимой, и отдавать ее никому не хотел. Если бы было можно, Гарри завернул бы Гермиону в вату и поместил в сейф, лишь бы ее не коснулось все то, что было в прошлом, лишь бы она жила!

Гермиона видела, что после случившегося Гарри как-то переменился, будто став намного серьезнее. Но при этом девочке становилось тепло в душе от взгляда мальчика. Почему так происходит, она не знала, решив, что спросит родителей потом. А пока она говорила о своих планах, заметив, что Гарри сел не как обычно, а как будто защищая ее ото всех. Подумав, что ей это только кажется, Гермиона, впрочем, не возражала.

— Гарри, мы летом… — начал говорить Рон, но Гарри только покачал головой.

— Этим летом я буду много учиться, — сообщил он, поразив Гермиону. — Чтобы быть готовым к следующему году.

— Ты что, стал зау… — начал Уизли, но замолчал, увидев кулак перед своими глазами, что поразило его.

— Одно плохое слово о Гермионе, — с угрозой в голосе произнес Герой Магического Мира. — И мы больше не друзья!

— Ты! Ради заучки! — пораженно воскликнул Рон, привлекая всеобщее внимание. — Да пошли вы!

— Отлично, — кивнул ничуть не расстроенный Гарри. — На этом наша дружба закончилась.

Гермиона замерла, забыв, как дышать. Гарри защищал ее! Поссорившись со своим другом! Ради нее! Это было непредставимо. Девочка уже открыла рот, чтобы сказать, что так нельзя, но не могла сказать ни слова — зеленоглазый мальчишка посмотрел ей в глаза, улыбаясь.

— Гарри… — тихо позвала Гермиона, задав только один вопрос: — Почему?

— Ты важнее, — твердо ответил ей Гарри и слова опять застыли в горле не знавшей, что на это ответить девочки.

Зеленоглазый мальчик, игравший в раздолбая весь год, вдруг как-то совершенно переменился. Его слова, то, как он защищал ее, Гермиону просто выбили из колеи. Поэтому она решила сначала посоветоваться с папой, потому что просто не понимала, что происходит. Тряхнув копной своих волос, девочка решила отложить этот вопрос на потом.

Потом был поезд, в котором они почти не разговаривали — просто сидели рядом. И Гермионе неожиданно было этого достаточно — сидеть рядом с Гарри. Почему так происходит, девочка не понимала, но просто наслаждалась необыкновенным ощущением, будто физически ощущая тепло, идущее от мальчика. А магия Гарри ластилась к девочке, обнимая ее, ведь она была единственным его сокровищем. И хотя понял это мальчик поздно, но вот теперь совершенно не собирался терять Гермиону.

— Ну, до свидания… — проговорила Гермиона, прощаясь с Гарри. — Хорошо тебе отдохнуть.

— И тебе хорошо съездить, — улыбнулся он ей.

Чувствуя себя неловко, девочка пошла к родителям, хотя ее все время тянуло обернуться на родителей. Миссис Грейнджер же смотрела на мальчика, видя взгляд, направленный на Миону. И был этот взгляд таким, что женщина с трудом держала себя в руках, она знала этот взгляд. Так на нее смотрел бесконечно любимый муж.

— Марк, ты только посмотри, — прошептала миссис Грейнджер, взглядом показывая на мальчика, что смотрел на ее дочь с такой любовью и нежностью.

— Миона ничего не поняла, — заметил мистер Грейнджер, отметив взгляд мальчишки. Он понимал чуть больше жены — чтобы так любить, надо много терять. — Пойдем домой?

— Сердце кровью обливается, — прошептала женщина, обняв дочь.

Вернон тоже видел — и прощанье навязанного им десять лет назад мальчишки, и то, каким взглядом тот провожал девочку. А затем Гарри перевел взгляд на Вернона и, глядя в глаза, казалось бы, хорошо знакомому мальчугану, мужчина понял — школа сильно того изменила, очень сильно.

— Что с тобой случилось, парень? — спросил он Гарри.

— Сдох, наверное, в очередной раз, — вздохнул мальчик, провожая взглядом машину Грейнджеров.

— Так дело не пойдет, — произнес Вернон. — Пойдем-ка.

— Ладно, — кивнул Гарри, из которого будто выпустили воздух, стоило только машине, увозящей девочку, скрыться из вида.

Домой мистер Дурсль не поехал. Вместо этого он повез племянника в хорошо знакомый ему бар. Идея спаивать пацана была плохой, а вот поговорить стоило. Лучшего места Вернон не знал.

Припарковавшись, он повел парня за собой, заказав тому поесть, а себе пива. Гарри не выглядел удивленным, да он и не удивлялся — весь мир для него сейчас был статичным, потому что перед его глазами была Гермиона — ее глаза, ее улыбка, ее волосы, ее жесты, а все остальное просто не существовало.

— Рассказывай, — попросил Вернон, когда мальчишка смел все с тарелки. — Все рассказывай!

И Гарри заговорил. Сначала, что он такое для мира ненормальных, а затем… Вернон пил пиво, мрачнея на глазах. Он не любил племянника, сейчас рассказывавшего о делах будущих, но мистер Дурсль всегда считал себя человеком, а не тварью. И слушая о том, как убивали совсем еще пацана, да и кем стала ему эта девочка, Вернон не мог просто пропустить услышанное мимо ушей. А как Гарри говорил об этой Гермионе… С такой нежностью, лаской и любовью, которых сам никогда не знал. Вернон вдруг понял, что они с Петуньей натворили, лишив ребенка детства. И от этого понимания на душе стало тяжело так, что даже пиво не помогало.

Глава 2

— Кто этот мальчик, Миона? — поинтересовался мистер Грейнджер, наблюдая смотревшего вослед машине ребенка, именно ребенком уже, по всей видимости, не бывшего.

— Это Гарри, папочка, — ответила Гермиона. — Он как-то сильно изменился и смотрит непонятно, но мне… Мне тепло от такого его взгляда.

— А кто его родители? — спросила миссис Грейнджер.

— Он сирота, мама, — ответила ей девочка. — Герой Магического Мира…

— Герой… — вздохнула женщина, цену таким именованиям знавшая. — А почему его так называют?

Гермиона принялась рассказывать, а вот ее родители медленно мрачнели — они понимали, что мальчишку просто бросают в огонь. Возникло желание забрать дочь и убежать, но мистер Грейнджер отлично понимал, что им это могут просто не дать сделать. Мужчина понимал — дочь о происходящем в школе нужно допросить чуть ли не поминутно. Понимала это и его супруга, осознавая факт того, что такие взгляды и такие чувства на пустом месте не заводятся. Тем более, у сироты.

Доехав до дому, миссис Грейнджер принялась допрашивать дочь прямо во время обеда, четко фиксируя моменты, утаиваемые любимой дочерью и снова возвращаясь к ним, отчего у девочки не было возможности увильнуть. Как-то поняв это, Гермиона вздохнула и принялась рассказывать «как есть».

— А зачем ты побежала в туалет так далеко, ближе нет? — поинтересовалась миссис Грейнджер.

— Ой… есть… — почти прошептала Гермиона. — Я не знаю, почему именно туда.

— Мимо него много ходят? — спросил мистер Грейнджер, понявший, куда ведет жена.

— Совсем нет, он почти не посещаемый! — махнула рукой Гермиона. — И туда пришел огромный тролль, но мальчики меня спасли!

— Тролль… — задумчиво проговорила женщина, потребовав рассказывать дальше.

Гермиона не могла объяснить, что она забыла именно в том туалете, почему никому не сообщила о драконе, о прогулке в лес, да и о странно ведущем себя профессоре. Взрослые люди начали понимать, что мальчик непутевую дочь пытался, на самом деле спасти, а вот ее желание засунуть голову в газонокосилку было совершенно необъяснимым.

Но у Гермионы были и свои вопросы, хотя родительский допрос девочку несколько вымотал, но она желал получить так нужные ей ответы. Оценивая с маминой помощью то, что произошло в течение года, девочка не могла не признать… Она сама, добровольна лезла в различные приключения, а Гарри пытался ее при этом защитить. Вот только, почему она это делала, Гермиона не могла объяснить даже себе.

— Мама, когда Гарри вернулся из Больничного крыла, он совсем изменился… — проговорила девочка. — И начал смотреть на меня так, что мне от этого тепло. Но я не могу понять, почему?