Ничего личного

Глава 20. Ноэль

Клойд ушел сразу после того, как мы переспали.

Я просыпаюсь одна в постели уже с привычной головной болью. Долго сижу на кровати, пытаясь прийти в себя. Тревожное смятение, кольнувшее сердце посреди ночи, прогоняет сон. Бесконечно кручусь, так толком и не отдохнув. С самого утра сама не своя. Шестое чувство бьет тревогу, предупреждая об опасности.

Вопреки просьбе Клойда, я все же возвращаюсь в «Покос», воспользовавшись общественным транспортолетом.

Входные двери бара открыты, и я без труда пробираюсь внутрь. Не теряя времени, поднимаюсь к себе, чтобы переодеться. Быстро закончив со сборами, спускаюсь с чердака, закрываю за собой металлическую дверь в подсобку и оглядываю бар.

Клиентов еще нет, по залу лениво расхаживают несколько официантов, вытирая столики. Вчера здесь был настоящий хаос. В давке пострадало немало людей. А сейчас так спокойно и тихо, словно ничего и не произошло.

Я иду к самому широкому окну и, скрестив руки на груди, рассматриваю небо. Говорят, атмосфера Брантиса по составу очень похожа на атмосферу Земли. Планета наших предков всегда завораживала меня. Первозданная, манящая, она, как священный источник, наполняет нас своей сакральной энергией. Ведь все мы ныне живущие по сути являемся маленькой частью ее природы.

Здешнее небо нежно-голубое, покрыто бело-розовыми облаками. Лазурная гладь действует на меня умиротворяюще, и я готова часами любоваться этой красотой.

— Катарсис, — произношу еле слышно.

Перед глазами возникает картинка из моего детства. Под этим самым небом я, еще маленькая девочка, раскрыв руки в стороны, воображаю себя космическим кораблем с широкими крыльями, и бегу по полю, заросшему высокой желтой травой. Ветер играет с моими светлыми короткими волосами, отбрасывая их в разные стороны.

Состояние абсолютного счастья.

Зажмуриваюсь и улыбаюсь так, что сводит скулы. В своих мечтах я парю, поднимаюсь к облакам и задеваю их руками. Достигаю порога дома, где пахнет самой вкусной во всей Вселенной едой. Открываю дверь и застаю маму за сервировкой стола.

— Грустишь? Ты же не думала, что он останется здесь навечно! — хриплый голос Мишель выдергивает меня из блаженного состояния покоя.

Осознав услышанное, у меня в груди что-то обрывается. Я забываю, как дышать.

— Кто? — еле слышно срывается вопрос с моих побледневших губ.

— Эддамс и его команда, дура! Неужели твой постоянный клиент забыл попрощаться? Их комета уже на старте космодрома, они скоро вылетают. Брон сказал, — язвит стерва.

— Ты врешь? — подозрительно сощуриваюсь, не веря ни одному произнесенному ею слову.

— Да пошла ты! Какое мне, вообще, дело? Я вчера из-за него потеряла все свои сбережения! Пусть катится отсюда…

Игнорирую ее выпады, бросаюсь к входной двери и вылетаю на улицу. Набираю полную скорость, на которую только способна, и мчусь изо всех сил к съемному дому. Плевать, если кто-то увидит мои неординарные физические способности. Главное — успеть! Вдруг Эддамс еще там?

Залетаю сразу в гостиную и застаю там всю команду в сборе. На них уже надеты летные черные кожаные костюмы с серебряной молнией на груди. Парни стоят в шеренге и внимательно слушают речь своего капитана. От их пьяных рож не осталось и следа. Лица серьезные, сосредоточенные. Мое появление их отвлекает, и удивленные взгляды всех присутствующих поворачиваются ко мне.

— Ноэль, зачем ты пришла? — твердым тоном задает вопрос Эддамс.

Он продолжает стоять ко мне спиной. Замечаю по его позе, что он несколько подавлен и обеспокоен.

— Клойд, ты уезжаешь? — мое дыхание рваное после пробежки.

Он надевает на себя броню невозмутимости и с ледяным спокойствием отвечает.

— Ноэль, нам пора возвращаться в космос.

Я прикрываю глаза, переваривая услышанное. Становится нечем дышать. Кажется, что горло обвили тугой веревкой, и меня душат.

— Всем разойтись! Готовность на выход — пять минут! — властным жестом руки приказывает своим.

Команда подчиняется беспрекословно и исчезает в мгновение ока, оставляя нас наедине. Мои ноги врастают в пол. Душа рвется на куски. Клойд осторожно подходит, продолжая говорить. Ощущение, что каждое произнесенное им слово бьет наотмашь.

— Мы и так в этот раз задержались. Больше нет времени оттягивать вылет. Но послушай внимательно, девочка!

Обходит меня по кругу и останавливается за спиной. Подбородком нежно касается макушки моей головы и заключает в круг своих крепких объятий. Он словно создает нашу собственную Вселенную и помещает меня в самый ее центр, даря мне чувство защищенности, надежности и тепла. Эмоции, которые может подарить лишь он один.

— Я выкупил у Брона «Покос». Теперь он будет вести там дела под моим контролем, и я запретил ему брать тебя на работу. Забирай все мрагары, что успела заработать, и убирайся из Вайериса подальше. Это место не для тебя, ангел! Оно тебя погубит!

Это не просьба и не предложение. Меня просто жестко поставили перед фактом. Мое лицо превращается в мел.

— Ты собирался уехать, даже не попрощавшись со мной? — единственное, что меня волнует. Плевать на бар.

Одной рукой ловко разворачивает меня к себе и, гипнотизируя серыми глазами, притягивает мой взгляд.

— Думаю, мы уже достаточно долго прощались, — на его лице играет еле заметная усмешка.

Все мое выстроенное самообладание вдруг разом исчезает.

— А ты можешь остаться еще…еще на чуть-чуть? — растеряно шепчу, голос начинает предательски дрожать.

— Нет, — тихо, коротко и ясно.

— Но если ты сейчас улетишь, мы с тобой больше никогда не встретимся! — во мне говорит отчаяние, а на ресницах выступают первые соленые капли. Настоящие. Это больше не игра.

Клойд отводит от меня взгляд и, кажется, что с усилием выдавливает из себя ответ.

— Я уверен, что у тебя все будет отлично, детка.

Боюсь даже выдохнуть. Хочется разрыдаться, чтобы избавиться от внутреннего напряжения, терзающее мое сердце. Опускаю глаза в пол и больше не могу поднять голову, чтобы вновь посмотреть на него.

Клойд презирает слабость. Если я сейчас упаду ему в ноги и буду умолять взять меня с собой, он плюнет мне в лицо и уйдёт. Говорят, слова могут ранить больнее любого оружия, если заденут самые тонкие струны души. Но порой полное безмолвие ранит сильнее, оставляя человека опустошенным. Чувство, что он не получил ожидаемую реакцию, начинает пожирать изнутри. Вот это и есть настоящая мука!