Страница 4 из 23
Глава 2
Глава 2
Он ощутил приближение тьмы задолго до того, как первые клочья тумана легли на траву. И поначалу, честно говоря, даже не понял, что изменилось в мире.
То есть, да, изменилось.
Удар, сотрясший небеса, сложно было не принимать во внимание. Как и зарево, что разлилось от края до края горизонта. Это было по-своему красиво. В другой раз Ирграм, может, и полюбовался бы.
Или нет.
Он точно уловил момент, когда люди сошли с дороги, чтобы скрыться под сенью старого леса. И сам вдохнул сырой тяжелый запах его. Заворчал рытвенник и исчез меж ближайших кустов.
Ирграм подумал, что момент подходящий. И пожалуй, не будь на нем клятвы, он и сам бы исчез. Но клятва была. И надеяться, что она позволит ему уйти, не приходилось. А потому он держался чуть в стороне от людей, впрочем, стараясь не выпускать их из виду. Это было несложно.
Шумные.
И лошади. И сами люди.
И пахнут тоже, что те, что другие. А еще слепы и глухи. И тьму не слышат. А она подкралась исподволь, наползла с востока, протянула полупрозрачные лапы, словно примеряясь к добыче чересчур мелкой и верткой. И только после, определившись, что с этою добычей стоит иметь дело, уплотнилась, вытянула в мир яви белесое свое тело.
Ирграм приостановился.
Нет, страха он не испытывал. Да и опасности для себя не ощущал. Скорее уж любопытство. В «Бестиарии» мастера Хальмута рассказывалось о множестве созданий, что магами сотворенными, что возникшими сами собой. Иные были преудивительны, но вот тьма первородная…
Или это все же не она?
А люди остановились.
Ирграм наблюдал за ними с немалым интересом. Оно, конечно, с куда большею охотой он бы помог тьме, но клятвы…
Беззвучно раздвинулись кусты, выпуская рытвенника.
— Глупые, — сказал Ирграм зверю, обнимая того за шею. — Смотри. Что котята слепые…
Где-то в тумане раздалось и стихло лошадиное ржание. Следом донесся слабый запах крови, приведший рытвенника в волнение. Впрочем, кинувшись было в сторону запаха, он все же вернулся и сел рядом.
Ирграм…
Наблюдал.
Карраго додумался развести огонь, причем живой, пусть даже рожденный силой, но дальше-то огонь обрел плоть, что категорически не понравилось тьме. Она зашипела, заворчала голосами тварей, в ней собравшихся. Но люди не услышали.
Люди потянулись к огню.
Не сами.
Но их удалось собрать. Большей частью. Одна фигура осталась сидеть чуть в стороне. Человек опустился на корточки, потом на четвереньки и как-то быстро, суетливо пополз куда-то в кусты. И там скрылся.
Вряд ли он проживет долго.
Рытвенник вздохнул.
А вот маги, очнувшись от морока, сноровисто нарисовали замкнутый контур. Слабенький, конечно, Ирграм преодолел бы его с легкостью.
Но это он.
Интересно, почему настолько слабый? Или и сами маги истощены? Карраго выложился, преодолевая границу круга. Винченцо давно уже на грани находится. А еще тьма. Тьма благоволила Ирграму, а вот маги ей были категорически не по вкусу. Она бы их выпила.
И пила.
По крохе сил. Маги должны были бы чувствовать. Может, поэтому и опасались работать в полную силу? Как бы то ни было, туман, сгустившись, подобрался к границе и застыл на ней. Он поднимался выше, бледнея и растворяясь под светом ночного солнца. И настоящее скоро появится. Оно есть, где-то там, вдалеке, за горизонтом. Ирграм чувствовал близость рассвета, и это заставляло его морщиться. Пусть солнечный свет больше не причинял боли, но все одно он был неприятен.
Туману солнце тоже было не по нраву. А значит, час или другой, но он истает.
Это хорошо?
Или нет?
Ирграм пока не решил.
Он поглядел на людей, что держались рядом, подкармливая костерок, кажется, уже обрывками тряпок… надолго их тоже не хватит.
Ирграм поерзал, устраиваясь поудобнее. И все же пропустил момент, когда туман, просочившись под землю, обнял первого мертвеца.
Заворчал рытвенник, подвигаясь ближе.
А земля меж корней старой сосны зашевелилась, сперва поднимаясь горкой, затем расступаясь, выталкивая из себя того, кто, судя по виду, не один год покоился. Одежда полуистлела, как и плоть. Ошметки кожи облепили желтоватый череп. И тонкие пряди волос, перевитые белесыми лентами тумана, свисали, словно закрывая мертвеца от прочих.
Ирграм подобрался.
А вот это уже серьезно.
Меж тем со слабым шелестом раскрывалась еще одна ямина. И еще… лес был старым, хоженым, и костей в нем собралось изрядно.
Ирграм попятился, когда под ногами зашевелилась земля. А потом, оглядевшись, свистнул рытвеннику.
Люди…
На людей ему плевать, как и на магов. Но вот клятва…
Чтоб вас всех.
Пока Ирграм не найдет способа от клятвы избавиться — а он найдет, безусловно — придется помогать.
Первый мертвец уже стоял на ногах, пусть и слегка покачиваясь. Костистые пальцы его шевелились. Подергивались конечности, оплетенные туманом. Словно кукла на белесых ниточках. И кто-то, кто скрывался там, за мертвецами, ниточки дернул.
И мертвец сделал шаг.
Другой.
Ирграм зашипел.
Мертвецы… их много. Сами по себе, вот такие, свежеподнятые, подчиненные чужой воле, они опасны лишь количеством. И тем, что граница не выдержит.
Надо…
Он махнул рукой, и голова покойника полетела в кусты. Правда, самому покойнику это ничуть не повредило, только дернулся в сторону и руку поднял.
Нет, так их можно долго ломать…
— Жри, — велел Ирграм, и рытвенник с готовностью сомкнул челюсти на ноге мертвеца. Хрупкая от времени кость с хрустом переломилась пополам.
Надо иначе.
Надо… к тому, кто во тьме, к тому, кто держит нити. Земля продолжала подрагивать, выплевывая все новые и новые кости, правда, большею частью потемневшие от времени, разрозненные, больше похожие на уродливые ветки. Туман пытался их наполнить, связывал кое-как, наспех, вылепляя кадавров.
Ирграм переступил через кучу, в которой копошились остатки чьих-то рук, пытаясь прикрепиться к гнилой грудной клетке.
Маги…
Пусть и маги поработают. А он пока посмотрит на того, кто затеял это все.