Страница 18 из 22
Меня мучает один вопрос: любили ли они меня? Хотя бы немного? Закрывая глаза, я стараюсь воспроизвести их лица, но память рисует только общие черты: высокого худощавого деда, его кудрявые седые волосы, бабушка намного ростом ниже, чем он, на ее голове постоянно косынка, только ночью, перед сном она ее снимает, распутывает косу, расчесывает волосы и заплетает новую. Я не могу вспомнить цвет их глаз, форму губ, это все с годами растворилось в памяти.
Даже их фото у меня нет, у нас был старый, потрепанный временем альбом с фотографиями, где они молодые, а мама маленькая, но он остался под обломками дома. Только лицо мамы перед глазами, ее забыть я не могу. Часто вижу ее черты в зеркале, в своем отражении. От нахлынувших воспоминаний, глаза щиплет и становится грустно. Решаю, что лучше уснуть и не мучить себя туманным прошлым. Лейла мирно сопит на соседнем диване, я смотрю на электронные часы, которые показывают, что уже два часа ночи. Закрываю глаза, пытаясь уснуть. В прихожей раздается звонок мобильного. Озадаченная, я встаю и на цыпочках бегу в прихожую, наверное, кто-то ошибся номером, кто бы мог позвонить мне в такое время? Быстро достаю телефон из сумки, которую оставляла в агентстве, но Лейла принесла ее с собой, отвечаю на звонок, желая чтобы он скорее прекратил трезвонить, не хочу тревожить подругу.
– Диана? Я тебя не разбудил? – слышу в трубку.
Узнаю голос Имрана.
– Нет, – отвечаю шепотом, иду на кухню, закрываю дверь, – что-то случилось?
– Да, у нас форс-мажор, мне только что звонила Туба, она хочет видеть тебя.
Я молчу, перевариваю услышанное.
– Она видела, который час? – прихожу в себя.
– Думаю, да, тебе повезло, что ты еще не спишь, меня она разбудила, – говорит он, – нужно ехать к ней, в контракте это оговорено.
– Вы серьезно? – не могу поверить в это, – как я поеду к ней в такое время?
– Я приеду за тобой, отвезу, – зевает в трубку, – напиши мне точный адрес, и накинь на себя куртку, – не оставляет выбора.
– Хорошо, – поджимаю губы, завершаю вызов.
Пока пишу ему сообщение с адресом, перебираю в голове все известные мне матерные слова. Эта Туба вообще нормальная? Зачем я понадобилась ей посреди ночи? Включаю в прихожей свет, захожу в комнату, бросаю взгляд на Лейлу, она спит, открыв шкаф, нахожу джинсы и футболку, тихо переодеваюсь. Возвращаюсь на кухню и сажусь на стул, злюсь на всю вселенную за то, что происходит со мной! Это же надо было вляпаться в такое. Зеваю. Теперь, когда, нужно ехать очень хочется спать. Решаю, что нужно выпить кофе, пока варю его и допиваю, проходит тридцать минут, телефон снова трезвонит.
– Я внизу, выходи, – говорит в трубку Имран.
– Сейчас спущусь.
Тяжело вздыхаю, шагаю в прихожую, открываю шкаф, надеваю короткую кожаную куртку, обуваюсь в кеды, забираю ключи и выхожу из квартиры, тихо захлопнув дверь. Пока лифт уносит меня вниз, думаю о том, какая у меня бурная жизнь, одни приключения на пятую точку, из крайности в крайность. Выхожу из подъезда и останавливаюсь как вкопанная, вижу, стоит Имран рядом с мотоциклом, в руках два шлема, он выглядит как настоящий байкер, при виде меня широко улыбается и говорит:
– Поехали?
Подхожу ближе, настороженно смотрю на него.
– На этом? – указываю на мотоцикл.
– Никогда раньше не ездила?
– Нет, – качаю головой, байк впечатляет своей красотой и мощью, чувствуется, что он из разряда дорогих мужских игрушек, но я вовсе не уверена, что хочу ехать куда-либо на нем.
– На нем мы доберемся быстрее, – надевает шлем, садиться на мотоцикл, – застегни куртку и садись.
Прибывая в замешательстве, следую его указанию, только сейчас понимаю, почему он попросил надеть куртку. Когда он об этом упомянул, я подумала, что из-за ветра, который любит гулять по ночному городу. Он протягивает шлем, я беру, надеваю на голову. «Черт! Черт! Черт!» – проносится в голове. Сажусь на мотоцикл позади него, Имран поворачивается ко мне.
– Тебе придется обнять меня, иначе далеко мы не уедем, – улыбается.
Двигаюсь ближе, неловко хватаюсь за него. Байк издает протяжный рык и рвется с места. Закрыв глаза, я цепляюсь за Имрана мертвой хваткой, кричу, но мой крик тонет в звуках, которые издает мотоцикл. Он мчится, словно играет наперегонки с ветром. Постепенно я привыкаю к скорости, открываю глаза, тело наполняется чувством пьянящей свободы, перед нами расстилается лента дороги, освещенная светом от фонарей. Мимо мелькают разноцветные огни вывесок магазинов и кафе, образовывая светящиеся стрелы. Мне хочется кричать от восторга, не думала, что езда на мотоцикле может нести в себе столько эмоций. Мы пересекаем один квартал за другим. Я прибываю в таком восторге, что мне не хочется, чтобы мы останавливались. Но он сбавляет скорость, заезжает на улицу, где частные дома, останавливается у одного из них. Глушит мотор, байк прекращает свой рев, я отцепляю пальцы, слезаю, снимаю шлем.
– Живая? – спрашивает он.
– Даа, – восторженно, – я не думала, что это может быть настолько классно.
Он довольно улыбается, берет из моих рук шлем. Я сразу же решаю, что мне нравится его лицо, когда на нем появляется улыбка.
– Пойдем, посмотрим, что Тубе не спиться, – указывает на дом за высоким забором.
Подходит к воротам, нажимает на звонок, она издает писк, сообщая, что мы можем войти, он шагает внутрь, я следую за ним. Моему взору открывается огромный двухэтажный белый дом с собственным бассейном во дворе, аккуратно подстриженные кусты и газон. Мы подходим к дому, но не успеваем постучать, как она распахивается перед нами.
– Имран, котеночек, ты привез ее, – Туба подходит, обнимает меня одной рукой за плечи, заводит в дом.
Я получаю ещё один культурный шок от ее внешнего вида, эта женщина даже по ночам выглядит эпатажной. Нужно к этому привыкнуть!
– Как ты, белочка? – усаживает меня в гостиной на диван.
«Нужно привыкать, не только к ее виду, но и манере обзывать всех вокруг зверьками» – помелькает мысль.
– Спасибо, со мной все хорошо, – стараюсь быть вежливой, хотя очень не хочется, она же не будет дергать меня все время по ночам? – Вы хотели меня видеть?
– Нет, – вскакивает, – мне это было жизненно необходимо, – разводит руки в сторону, – мне приснился фантастический свадебный наряд, я хочу воплотить его в жизнь, мы будем шить его индивидуально для тебя, по твоим меркам, – ее глаза фанатично светятся.
«А это не могло подождать до утра!?» – хочется закричать на нее.
Я перевожу взгляд на Имрана, он смотрит на меня исподлобья, сдерживает смех.
– Пойдем, – она подходит ко мне, берет за локоть, тянет вверх, я встаю, – Имрик, дом в твоем расположении, можешь занять себя как угодно, белочка нужна мне в мастерской. Я бросаю на Имрана умоляющий взгляд, он с сожалением улыбается.
Иду за Тубой, мы поднимается по лестнице на второй этаж, открываем первую дверь слева и заходим. Большая просторная комната, кажется перегруженной из-за беспорядка в ней, манекены, лоскутки тканей, бумаги валяются повсюду.
– Снимай куртку, располагайся – командует она, подходит к столу, который стоит посередине комнаты. Садится, достает листы бумаги.
Я стягиваю с себя куртку, оглядываюсь вокруг, как вообще в таком беспорядке можно работать?
Взгляд падает на железную стойку, на которой висят свадебные платья, подхожу ближе, рассматриваю их.
– Нравятся? – спрашивает она, не поднимая головы, что-то рисует.
– Да, очень красиво, – отвечаю искренне.
Она молчит, рисует, иногда поднимает голову, смотрит на меня, что-то решает в уме, потом снова возвращается к своему занятию.
– Подойди поближе, посмотри.
Я подхожу к ней, встаю рядом. Она показывает мне эскизы свадебного платья, в котором не вижу ничего необычного, разве только огромный шлейф. Поднимает голову, смотрит на мне в лицо.
– Ты не впечатлена, – констатирует, – это потому, что не знаешь каким оно будет в итоге, это только в моей голове, – щелкает пальцами, – когда оно будет готово, то поразит всю Европу!