Страница 19 из 42
Правда, метка не всегда появляется сразу. Я слышала, что некоторые ходят к камню истинности, чтобы проверить или проявить ее.
Но я туда ни за что не пойду! Даже под угрозой смерти!
Ибо ведьминское чутье подсказывает, что результат проверки меня не обрадует. Оно прямо так и убеждает: "Эзер прав!".
И не только чутье верит ему.
Орган-предатель, он же сердце, тоже судорожно сжимается от мысли, что нас с драконом нарекли друг другу сами небеса. Этому глупому бесполезному моторчику радостно.
Оно понимает, что метка истинности обещает и безудержную страсть, и блаженство любви, и крылья счастья, и еще кучу всего в наборе. Такого, что о-го-го! Но!
Нельзя забывать, что это все-таки привязка.
А в моем случае — ещё и приговор!
Эзер никогда не отступит от меня. Не отпустит. Потому что драконы свое не отдают. Тем более Рисс.
А я теперь — его, я — Эзера.
И если раньше я могла надеяться, что своим упрямством отобью у него желание возиться со мной, то теперь точно понимаю, что это не сработает.
Это чувства могут остыть, затереться с годами, но не связь истинных. Она практически не рушима. И если дракон решил, что его истинная я… тушите свет.
Как меня угораздило так смачно вляпаться? Почему это произошло именно с моей несчастной тушкой?
Когда, черт подери?
Эзер:
— Ну и кто это у нас?! — Рекил не изменял своей раздражающей форме приветствия. Однако ноги со стола при виде меня моментально убрал и сел, как подобает.
— Я думал, ты уже забыл дорогу в отдел, — продолжал он. — Ну, что за информатор тебя искал?
Информатор. Как же!
— В следующий раз проверяй, от кого получил донос прежде, чем передавать его мне, — распорядился я, усаживаясь за стол. Запылился. Правда, давно тут не появлялся.
— Что? Пустышка? — догадалась Мари. При чем попала в цель дважды. Подобрала идеальное слово, сама о том не подозревая.
— Зельда, — сказал я лишь имя, и у сестры отпали все вопросы.
— Вот же неугомонная, за два года не сдалась, — начала она шипеть себе под нос, разливая чай по кружкам.
— А мне? — возмутился Рекил, когда Мари обделила его вниманием и чаем.
— Сам возьми, — фыркнула она. — И печенек захвати.
Рекил скорчился, но все же пошуршал в коробках. Искомого не было, и горе-напарник ретировался из кабинета в кухню.
— Эзер, — протянула Мари, когда мы остались одни. — Уладил свои дела с Риной?
Одного взгляда хватило, чтобы сестренка все поняла.
— Говорила тебе, нужно было с самого начала ей все рассказать, — принялась она ворчать, а я устало закрыл глаза.
Наверное, надо было. Но как-то не клеилось. Не с порога же заявлять: «Надо поговорить. Я наломал дров. Ты оказалась истинной» и что там еще?
Как вообще можно было оформить все произошедшее в нормальные слова? И как можно было заставить Рину слушать?
Я подумал, что будет правильным, сначала дать ей к себе привыкнуть. Подождать, пока подпустит, а потом уж разъяснить. Но не сработало.
Все безустанного говорят об истинности, но мало, что о ней знают.
Я думал, что это происходит постепенно, что дракон принюхивается, притирается. Но он признал с первой встречи. Чего я долго не понимал.
О существовании юной Солт я не подозревал до самого его появления на помолвке. Матушка днями твердила мне, что в этот раз была выбрана отличная невеста. Радовалась, что ведьма, как и она сама. Даже понадеялась, что мы уже знакомы, ведь учимся в одной Академии.
Увы, Рину я не видел. Не доводилось. Было как-то не до разглядывания первогодок. Меня увлекали вещи поинтересней. Да и жениться я не собирался.
Но следуя наказу предков должен был это сделать до отправления на службу. И оставить наследника, чтобы род продлился на случай, если я не вернусь. Но умирать на задании я не собирался и касательно собственного будущего у меня были свои планы.
Поэтому, когда была выбрана первая невеста, я совершил глупость, решив быть честным изначально. Отказался сам, незамедлительно. После чего девчонку к жизни возвращали некроманты.
Оказалось, она была одной из воздыхательниц и долго проклинала меня за разбитое сердце. Но при этом продолжала не давать проходу, навязываться, и сводила всех с ума так, что семье пришлось увезти ее куда-то на лечение.
Когда была выбрана вторая невеста, я захотел поступить иначе. Решил заставить нареченную саму от меня отвернуться. А потом уж преспокойно взять ответственность за расторжение помолвки на себя.
Какая уважающая себя девушка согласилась бы на условия, которые я собирался ей поставить?
И план сработал. Вот только я не знал, что дракон ее выберет.
То, что Рина истинная, я ощутил практически сразу. Не с первого взгляда, но с первого протеста.
«Я буду принимать решения, а не условия», — сказала она, вызывая во мне дракона. И он, пробудившись, разглядел в ней тогда то, что я поначалу не смог понять.
Будь у меня возможность остаться в Севиле, я бы разобрался раньше. Но находясь на расстоянии, просто хотел избавиться от вязи, которую считал ошибкой и… наблюдал.
За ней.
О том, что семья Солт поставила дочери ультиматум, я узнал в тот же день. Но то, что юная леди решит отказаться от хорошей жизни и подастся в скиталицы, чтобы отстоять свою свободу, стало неожиданным для меня поворотом.
Однако, она на это решилась.
Но я был уверен, что месяца, максимум двух будет достаточно, чтобы бунтарка раскаялась в своих необдуманных поступках и вернулась к комфортной жизни в тепличных условиях. Так обычно и поступают все вокруг.
Но Рина… Не думал, что она окажется настолько упрямой. Ее стремление отстоять себя восхищало, и в то же время было дурным знаком для меня.
Она валилась с ног, а я немой наблюдатель, отосланный за три девять земель, был вынужден молча наблюдать за всей этой нелепой картиной.
Каждый раз, когда приходил новый отчет, я просматривал файлы, видел ее изнеможденное лицо и сердце сжималось от злости. Чем дольше я ждал, что очередной отчет закончится фразой «Сдалась, вернулась домой», тем четче понимал, что этого не случиться.
Рина продолжала упираться и падать в обмороки, идиотка. В том, что она скорее погубит себя, чем сломается, сомнений не осталось. И дальше смотреть на это медленное самоубийство я не собирался.
Нашел способ решить все за нее. Связался с ректором, чтобы тот обо всем позаботился.
Ее жизнь начала постепенно возвращаться в прежнее русло, и я вздохнул облегченно. На сердце теплело от того, что на лице упрямой девчонки вновь играет улыбка.
Поймал себя на мысли, что успел привязаться к ней даже на расстоянии. Поверил дракону, и теперь ждал, когда познакомлюсь с ней вживую.
Распланировал, как по возвращению обо всем с ней спокойно поговорю. Рассчитывал, что раз жизнь налажена, то злиться она будет меньше. Ошибся. И не только в этом.
Один из последних отчетов так вывел меня из себя, что я уже на иголках заканчивал службу. А все последующие конверты открывала вместо меня Мари и убирала фотографии, на которых фигурировал маг. Ибо в противном случае дракон так трепал нервы, что я мог сорваться в любой момент.
Как я мог упустить тот факт, что оставил Рину свободной, что она вольна устраивать свою личную жизнь? И Солт не потерялась. Тут же отыскала себе воздыхателя, едва появилось на это свободное время.
Сам не знаю, как продержался последние месяцы службы. Пошел по возвращению за разрешением на отпуск к Его Величеству, но тот назначил на новое дело.
Пришлось показать вязь и объясниться, что пока я не решу первостепенную сейчас для себя задачу, агент из меня будет никакой. Недолго думая, Его Величество, направил нас в Севиль, чтобы я решал две задачи одновременно.
Работа под прикрытием показалась мне отличной возможностью прощупать почву в отношении истинной. Я не ждал ковровой дорожки и готов был к упрекам, но оказалось куда хуже.
Говорить с ней оказалось не просто. Я хотел подобрать момент, сначала дать ей возможно узнать меня получше и поверить, что я вовсе не чудовище, чтобы все объяснить, но не вышло.