Сумерки империи

«Фортуна, я твой преданный раб. Благоволи мне, как ты это делала раньше», — мучимый дурными предчувствиями, мысленно взмолился командующий римской армии претор Тиберий Фонтей.

Но Фортуна не помогла. Вскоре путь легионерам Фонтея преградили варварские отряды Верики. Боевой дух испанцев был очень высок. Это был отряд если и не лучший в мире по своим нравам, зато бесстрашный. Кто сказал, что дисциплина выродившейся цивилизации способна потягаться со свирепостью варваров?

При виде новых противников по марширующим римским отрядам прокатился стон — усталости, отчаяния, безнадежности. Но когда на плечах висит полки преследователей и подходят основные силы армии Карфагена, раздумывать было некогда. Легионеры предпочитали выступить против двух сил, нежели против множества.

С криками свирепой ярости:

— Вонючие варвары, мы вам покажем, как надо воевать! — крепкие как гвозди римские солдаты пошли на прорыв.

— Метнуть копья! Мечи в руки! Заслон, стоим до конца! Биться до последней капли крови! За Рим! — звучали отрывистые команды центурионов, сражающихся как одержимые.

Схватка пошла не на жизнь, а на смерть. Поле боя быстро превратилось в арену кровавой бойни, где обе стороны, неистово рубя друг друга, вскоре покрыли землю месивом искромсанных тел. Испанцы защищались, как дьяволы, но ничто уже не могло им помочь. Легионеры, даже атакованные в спину контрактниками, бились в боевом рвении. И они сумели прорубиться сквозь отряды незадачливых авсетанов. Впрочем иберийцы свое дело сделали, задержали врага. Верика потерял шестьсот человек, римляне еще пять сотен убитыми. И бросили на поле боя еще четыре сотни раненых.

Теперь, чтобы не дать Фонтею укрыться в стенах Таррагоны, спешили все. Магон, Гасдрубал и свессетаны. А римляне не знали, с кем раньше скрестить мечи, куда рвануться всем вместе, чтобы пробить себе дорогу и вырваться из окружения. Бегство, с нумедийской конницей на плечах, было не вариант. А в боевых порядках остатки римской армии передвигались очень медленно, теряя драгоценные часы. Основные силы Карфагена их догоняли…

Действия римлян напоминали «мучительные конвульсии смертельно раненного великана с заранее предсказуемым исходом». Союзники и карфагеняне настигли отступающую армию Рима недалеко от Таррагоны. Жители города могли наблюдать как на римлян набрасываются различные отряды, как стая собак на хромого оленя. Обычно легионеры, построившись «в черепаху» — передвижной бастион, могли пробиться сквозь толпы врагов, но при условиях воздействия на них гранатометчиков, черепаха была неэффективна. Очень.

Постоянные прорывы рядов из-за взрывов и горящей расплескивающейся нефти, делали шансы выжить римлян нулевыми. А стрелы и гранаты были тоже весьма болезненными. А число лучников теперь возросло лавинообразно. Пращников тоже хорошо прибавилось, хотя балеарские наемники Магона и Гасдрубала по старинке метали простые каменные или свинцовые снаряды. По краям окруженной «черепахи» все время хлестал смертоносный ветер, и она съежилось в комок крови и боли.

Каждый легионер, убитый или раненый, падая, делал мишенью того, кого до сего момента закрывал своим телом, а близкая дистанция позволяла лучникам стрелять не целясь с той скоростью, с какой они успевали накладывать стрелы на тетивы. Римляне гибли сразу десятками, они умирали с пронзительными криками. Пущенные с небольшого расстояния иберийские стрелы вонзались в плоть с ужасающим чмоканьем, похожим на звук удара мясницкого тесака. А когда строй окончательно развалился, варвары ринулись в атаку. Битва быстро превратилась в бойню.

Какой-то римский офицер, истекавший кровью, которая хлестала из полудюжины ран, стоял, удерживаясь на ногах лишь потому, что опирался о древко легионного орла, и разил варваров клинком, пока не упал наземь, пронзенный множеством копий. Иберийцы, как настоящие герои, тоже демонстрировали в битве невероятную храбрость, решимость и отвагу. Закипела кровавая работа. Повсюду была смерть: о ней возвещали и крики победителей, и вопли побежденных. В этой толчее люди дрались буквально на трупах погибших: они делали выпады, рубили, получали удары, истекали кровью и умирали.

Когда легионеры потеряли еще полторы тысячи бойцов убитыми и столько же ранеными, остальные сдались в плен. Пиренейская война была проиграна. Эпоха римского доминирования в северной Испании закончилась едва начавшись.

Таррагонские старейшины при виде карфагенской армии за воротами только проблеяли что-то вполне естественное, в духе «Наши вернулись».

В этот год боевые действия заканчивались. Войска становились на зимние квартиры. В Риме горевали и о потерянном войске, и о потерянных провинция…

Кроме Испании Ближней, Римом были потеряны Сардиния, Корсика и почти полностью Предальпийская Галлия. Приобретена была Мальта. Но римский флот, разбивший флот Карфагена, оставался доминирующей силой Средиземноморья. Во всех акваториях, кроме западной, где им противостоял Лала-Зор и новый флот Гадструбала в Иберии. Так что римляне рассчитывали весной легко забрать Сардинию и Корсику обратно. Армия же, потеряв более сорока тысяч человек, могла еще выставить на поле боя 360 тысяч бойцов. Так что основная борьба только начиналась…

Глава 14

Итак, наступал второй год войны с Римом. Кириллу уже исполнилось 19 лет. Теперь он настолько прославился в битвах, что приобрел громадный авторитет и явно вошел в шестерку лучших действующих карфагенских полководцев. Такая умопомрачительная быстрота его карьеры — в те времена, впрочем, не редкая — уже внушала кое-кому подозрение. Плевать!

А вот, что теперь приходилось опасаться покушения это серьезно. Слишком уж заметной фигурой стал Кирилл, для такого и операцию спецслужб провести не жалко. Съедят. И вообще парень уже три года провел в древнем мире. Все прекрасно- и богатство как у олигарха, и возможности, и еда, и женщины. Но вот спокойствия здесь нет и не предвидится. Как и личной безопасности. Хотя, чего уж более? И входит он в один из сильнейших семейных кланов Карфагена, и гражданин мощнейшего государства древности. Но как будто меч все время подвешен над ним на волоске.

Стал бы наш герой заделываться великим полководцем, если в военном деле он не в зуб ногой? Из школьных уроков в этой области помнит только как сравнивать гриб от ядерного взрыва с большим пальцем. Если гриб меньше вытянутого перед глазами большого пальца, то можно бежать прятаться в подвал или погреб. Или даже можно рискнуть отсидеться в массивной глухой комнате без окон. В какой-нибудь кладовке, расположенной в центральной части здания. Если гриб от ядерного взрыва равен большому пальцу — подойдет только глубокий подвал. Если больше- можно смело искать саван. Вот и все познания. Но нужда научит даже медведя на проволоке под куполом цирка ходить. Так что и наш школьник справился. Хотя теперь по возрасту он как раз подходит в качестве солдата вооруженных сил. Тютелька в тютельку.

Кроме того, из соображений личной безопасности Кириллу всегда приходилось передвигаться в доспехах, в сопровождении трех десятков сменных охранников. Дегустаторы тоже без дело не сидели, брокераж всех блюд происходил пару раз, после изготовления и перед самой подачей.

Весь зимний сезон, пока военные действия прекратились, Кирилл готовился к возобновлению боев весной. Теперь когда он наработал авторитет и был лично знаком с большинством варварских вождей, фигурантов испанской политики, это было делать гораздо проще. Люди были. «Все — наше! Все — для нас! Я их кумир навек!»

Его контрактная ЧВК только в своей сухопутной части достигла трех тысяч бойцов, которые получали плату дружинников. В основном это была легкая пехота. Но имелось и триста тяжелых панцирников и двести пятьдесят в совокупности артиллеристов, саперов и гранатометчиков-гренадер. И двести пятьдесят кавалеристов. Взаимодействие всех родов войск было поставлено на уровне. Лала-Зор тоже намеривался вывести весной в море сразу восемь драккаров. И к ним еще кое что.