Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 3

Лора призналась, что она не вышла бы замуж за Стива и не испытала бы его безусловную любовь, если бы не терапия. Кэтрин стала для нее матерью, которой у нее не было.

Питер

34-летний Питер Чанг уже 15 лет работал клавишником в музыкальной группе и подрабатывал настройщиком фортепьяно. Он жил один, хотел встречаться с женщиной, но страдал сексуальной дисфункцией. К Кэтрин Гилдинер в 1986 году его направил уролог. Хотя гетеросексуальный Питер мог испытывать оргазм в одиночку, в присутствии женщины у него никогда не возникало эрекции. Мужчине не помогал даже сильнодействующий препарат по рецепту врача.

По словам Питера, он пытался завести отношения «в основном в его собственном сознании». Питер подробно и монотонно, будто читая по бумажке, изложил Кэтрин свою историю, не глядя ей в глаза.

Родители Питера – китайцы по происхождению – приехали в Канаду из Вьетнама в 1943 году. Они владели китайским рестораном в Порт-Хоупе. Отец готовил, а мать подавала еду на стол и делала все остальное для поддержания бизнеса. Она также вышивала бисером для универмага в Торонто и выращивала китайские овощи. «Я до сих пор помню, что наблюдал из окна посреди ночи, как мать с фонарем на голове часами пропалывала сорняки и собирала овощи», – рассказал Питер.

«Она работала на трех работах и присматривала за детьми?» – удивилась Кэтрин. Питер объяснил, что сестра, которая старше него на четыре года, спокойно сидела на стуле в ресторане. А он вертелся и однажды даже испортил меню. Поэтому позже мать стала запирать его одного на чердаке ресторана. Утром она приносила ему еду на весь день, а ночью уносила спящего домой. Изоляция ребенка длилась с двух до пяти лет его жизни. «Передо мной был человек, который провел взаперти самую важную часть своего детства», – пишет Гилдинер.

«Я был счастлив, когда научился вылезать из кроватки, но огорчился, когда понял, что дверь заперта», – продолжил Питер. В качестве горшка ему приходилось использовать большую консервную банку из-под помидоров. Ее края были такими острыми, что он не мог на нее сесть. По словам Питера, его мама разозлилась бы, если бы он сходил в туалет мимо банки и если бы порезался. Когда мальчик доставлял матери лишнюю заботу, она била его бамбуковой тростью, отчего у него появлялись рубцы и кровоподтеки.

По убеждению Питера, китайским иммигрантам приходилось идти на такие жертвы, чтобы добиться успеха в Канаде. Как и Лора, Питер защищал родителей и брал ответственность за их ненормальное поведение на себя.

Единственное счастливое воспоминание Питера из периода, проведенного взаперти, – наблюдение за матерью из окна чердака, когда она, сидя на заднем крыльце ресторана, резала овощи.

Питер всегда надеялся, что мама заодно зайдет к нему, когда она поднималась на второй этаж за рисом. Но она просто спускалась с пакетом обратно. «Побои и холод на чердаке случались время от времени, но одиночество было постоянным, гложущим чувством, которое никогда не уходило», – поделился мужчина. Слово «одиночество» – первое слово на английском языке, которое он понял и выучил из телевизора.

Мать совершила единственный хороший поступок, когда подарила ему игрушечное восьмиклавишное пианино, которое в ресторане как-то забыли посетители с ребенком. Питер притворился, что пианино – его друг. Он назвал его Маленьким Питером, потому что не знал других мужских имен. Мальчик представлял себе, что звук музыкального инструмента – это речь друга. Летом, когда окна кухни, где готовил отец, были открыты, Питер слышал доносившийся оттуда джаз и пытался воспроизвести его на Маленьком Питере.

Раз в месяц отец ездил в Торонто за припасами. Однажды он вложил $31 тыс. в фиктивную фирму-импортера из Сайгона. Это были все семейные деньги, для сравнения: средняя цена дома в Канаде в 1950-х годах составляла $7 тыс. После этого родители продали ресторан и переехали в Торонто: мать устроилась на фабрику и параллельно занималась доставкой продуктов, отец больше не работал.

В Торонто пятилетнего Питера отправили в детский сад, что после жизни взаперти стало для него шоком. В частности, когда кто-то смотрел на него, мальчик чувствовал себя голым. Но в садике было фортепьяно. «Питер увидел большие белые клавиши, похожие на зубы. Пианино широко улыбалось и приветствовало его», – пишет Гилдинер. Поскольку к тому времени Питер так и не научился нормально разговаривать и боялся других детей, его направили в другое учебное заведение, что мать Питера восприняла как провал.

На новом месте тоже было пианино, и воспитательница часто исполняла на нем мелодии детских песен. Однажды сестра Питера не пришла за ним в обычное время, воспитательница оставила мальчика одного, а сама пошла разведать, что случилось. Питер обнял «Большого Питера», а потом начал играть, вспоминая, как это делал воспитатель. Он сыграл «Колеса автобуса» и «Трех слепых мышей», а когда поднял глаза, увидел, что у двери вместе с воспитательницей и сестрой (она задержалась, так как упала и была вынуждена пойди в медпункт) собрались несколько человек. Уборщик захлопал в ладоши, и к нему присоединились остальные. В этот осенний день по дороге домой листья «махали ему рукой», а цвета казались очень яркими. До этого момента Питер видел мир черно-белым.

Через четыре года после переезда в Торонто отец Питера на фоне затяжной депрессии заболел диабетом. Его вес все рос и рос, но мать кормила мужа сладостями и говорила, что ему пора умирать. Отец целыми днями сидел в кресле и слушал джазовые пластинки.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.