Страница 19 из 40
Артур в первый раз в своей жизни видел такую толкучку. На улицах жарили каштаны и красные перцы; в задымленных харчевнях стояли люди, ожидая своей порции риса с фруктами, который шкварчал в глубоких чанах в булькающем расплавленном курдючном жире; повсеместно играла музыка, причем совершенно разнообразная, начиная с барабанов и заканчивая свирелью и бубнами; торговки зазывали клиентов в свои лавчонки, где они могли предложить товар на любой вкус; фокусники жонглировали яблоками в карамели, а жуткого вида гадалки сулили прохожим богатство и счастье. Все это скопление людей двигалось, жевало, разговаривало, от них несло по́том, сдобренным ароматическими маслами. Продавцы бодро совали под нос проходящим путникам свои пестрые товары – цветные ковры, балдахины, расшитые золотыми нитями халаты, глиняные изделия и прочие, по сути говоря, либо откровенные безделушки, либо явные излишества.
– Купи ковер, купи! Красивое ожерелье, купи! Недорогой кувшин, купи! – слышалось повсюду. Если прохожий с неудовольствием воротил нос от товара, то продавец продолжал бежать за ним по улице, теребя его за полы одежды и вопя истошным голосом: «Купи, купи, купи!» Тактика торговцев была вполне понятна: несчастный прохожий будет рад расстаться с любой суммой, только чтобы приставучий крикун отвязался от него.
И вот в таком людском водовороте оказались двое удачливых странников, которые чудом остались в живых после встречи с безмолвным городом рудокопов.
Артур заметил, что улицы в Мире чудес странным образом перемещались. Иной раз идешь по одной, и вдруг прямо перед носом какой-нибудь торговец взмахнет покрывалом и закроет проход. Путник поневоле сворачивает в образовавшуюся брешь между нескончаемыми лавками, и даже не успевает опомниться, как оказывается на совершенно другой улочке, где продают другие точно такие же товары. Порою некоторые хитрецы специально делали так, чтобы прохожий шел в обход непременно через его магазин. Нет-нет, да какой-нибудь богатей и прикупит себе вещицу на память. Из-за этой особенности города найти какое-нибудь конкретное место было чрезвычайно сложно. Поэтому Артур с Аланом, ошалелые от давки и напора продавцов, просто бестолково брели по улицам, куда глаза глядят, не имея даже возможности остановиться и передохнуть.
– Я бы не отказался от плова… – заметил проводник, когда они проходили мимо какой-то неблаговидной харчевни, откуда доносились ароматы кардамона, карри и жареной баранины.
– Сперва найдем Тэнку, – покачал головой Артур. Впрочем, мальчик уже и сам начал сомневаться в том, что в сонме всех этих людей разных цветов кожи, говорящих на разных наречиях, отличавшихся по профессии и социальному статусу, можно было отыскать заблудившуюся девчонку.
– Надо спросить у кого-нибудь, не видели ли они беловолосой чужестранки. Все-таки здесь в основном смуглолицые армуты… – последнее слово Алан произнес с легкой неприязнью. Ему претила культура кочевых народов, их нравы и обычаи, ужасная манера есть жирный плов голыми руками, внешность, длинные развевающиеся одежды, мускусный запах, исходивший от их кожи, сгорбленные, как у птиц, носы – короче говоря, все, что выделяло армутов среди других народов.
В какой-то момент, когда до смерти уставшие путники проходили по узкой улочке, Артур неожиданно остановился и кинул монетку нищенке, которая скромно сидела на песке, подобрав под себя свои длинные цветастые одеяния. Это была худощавая, вполне опрятная женщина средних лет с глазами какого-то странного светло-зеленого цвета. Она вопросительно подняла голову с тяжелой копной черных маслянистых волос и изучающе посмотрела на Артура, словно желая надолго запомнить его лицо. Алан саркастически фыркнул и раздраженно сказал своему спутнику:
– Зачем ты дал ей денег? Разве не знаешь, что все они совершенные плуты?
Артур пожал плечами и ответил:
– Лучше лишний раз дать мошеннику, чем однажды пропустить честного человека, попавшего в беду.
Алан с плохо скрываемой иронией окинул взглядом юношу.
– Всем все равно не поможешь, школяр.
– Лучше сделать доброе дело хоть одному человеку, чем не помогать никому, – парировал клипсянин.
– Лучше бы думал про добрые дела, когда разговаривал с моей сестрой, – пробурчал Алан, все мысли которого были о Тэнке. Артур хотел было ответить, но его приятель уже начал беседу с господином, который, по мнению Алана, не выглядел как армут.
– Добрый день, уважаемый! Не видели ли вы случайно девушку, белокожую, беловолосую, чужестранку, низкого роста в зеленом костюме?
Незнакомец был трюкачом, и в тот самый момент, когда рыжеволосый юноша окликнул его, он занимался тем, что пытался на своем коврике закинуть ноги за голову. Проделывал он этот фокус с небывалой старательностью; все его веснушчатое лицо было красным от перенапряжения. Трюкач с неудовольствием смерил взглядом незнакомцев, но вежливое обращение пришлось ему по вкусу; видно, не каждый день его величали «уважаемым», да еще таким певучим иноземным говором. Поэтому мужчина выпрямился на коврике, вернув, наконец, свои длинные ноги в нормальное положение, и в упор посмотрел на пришельцев.
– А кем она будет, рабыня что ли?
– Нет! – в один голос воскликнули Алан с Артуром, невероятно удивившись столь дикому вопросу. В крупных городах люди уже давно забыли о таких бесстыдных вещах, как работорговля, но нравы кочевых народов коренным образом отличались.
– А что тут такого, – с недоумением пожал плечами трюкач. – В Мире чудес, господа, возможно все. Тут не действует ни один закон, и не правит ни один властитель. Если кто-либо захочет вас взять в рабство, а вы не сможете оказать должного сопротивления – то, увы, ваша участь будет незавидной.
– И в чем же интерес жить в таком городе? Где твои права попираются на каждом шагу? – спросил Алан.
– В том-то и суть, парень. Кто смел, тот и съел. Игра, постоянная борьба за выживание – разве это не добавляет огонька? – трюкач уже потерял интерес к этим не в меру благовоспитанным чужестранцам и поэтому отвернулся от них, снова пытаясь проделать на цветастом ковре свой невероятный акробатический трюк. – Если бы я искал здесь человека, я бы прошелся по Улице мотов, – с напряжением проговорил он, словно что-то вспомнив.
– А как ее найти? – поинтересовался Артур.
– Город сам выведет вас туда, чтобы вы растранжирили свои деньги, – загадочно улыбнулся трюкач, стоя на голове.
Ребята последовали его совету, который, впрочем, не показался им особенно благонадежным. Интересное дело, но искать улицу даже не пришлось, так как через какое-то время бесцельного продвижения вперед ребята сами каким-то чудом вышли на нее.
Здесь было еще более дымно и чадно, а люди с ожесточением скупали товары, высунув языки то ли от потребительского азарта, то ли от нестерпимой жары. В какой-то момент Артур чуть было не наступил на заклинателя змей, который практически распластался на песке перед коброй. И повсюду стоял гомон: «купи, купи, купи».
Невероятно, но трюкач оказался прав. Ребята действительно увидели Тэнку. Девочка стояла перед какой-то лавкой, а бабушка с длинным горбатым носом совала ей в руки расписной парчовый халат, ожесточенно при этом жестикулируя.
– Тэнка! – крикнул ей Артур.
Девочка обернулась и увидела своих друзей. Ее лицо осветила радостная улыбка.
– Я уж думала, мне придется вечность вас ждать, – ворчливо заметила она, с наигранным неудовольствием поджав губы.
Алан был невероятно счастлив; он подскочил к сестре и закружил ее в объятьях.
– Ну зачем, зачем ты убежала? Как ты могла так поступить, как? – все повторял он, а его глаза снова были на мокром месте.
Артур тоже подошел к ним, лицо мальчика было виноватым. Посмотрев в глаза девочке, он произнес:
– Прости меня. Все, что я сказал там, в подземном городе – это неправда. Я не жалею на самом деле, что мы сделали крюк, и более того, я сам этого хотел. Теперь я узнал кое-что очень важное, и все благодаря тебе.
Тэнка серьезно взглянула на друга и сказала тихо: