Страница 6 из 89
Молодые пареньки, скорее всего начинающие хоккеисты, высыпали целую корзину черных резиновых шайб на синюю линию, после чего в Виктора Сергеевича полетел самый настоящий камнепад из хоккейных спортивных снарядов. И каждый раз, когда Коноваленко отбивал из десяти бросков девять, на трибунах раздавались аплодисменты зрителей.
— Ты вроде говорил, что Кови у вас в Союзе хотят проводить на пенсию? — Спросил меня Билли Рэй.
— Есть такое, — усмехнулся я, видя, как психует Бобби Кларк, переходя с кистевых бросков на более мощные щелчки.
— Скажу Иванычу, чтобы он написал письмо вашему генеральному секретарю Брежневу, если Кови вам не нужен, мы готовы взять его в Чикаго, — задумчиво произнёс старший тренер.
— Вот писем как раз писать и не надо, — совершенно серьёзно предостерёг я тренера. — Сергеича сразу же сделают невыездным. Это же Советский союз, тут соображать надо по-хитрому. Какой-нибудь чинуша ему позавидует и назло больше не выпустит из страны.
— Правда? — Посмотрел на меня 54-летний хоккейный специалист глазами маленького наивного ребёнка.
— К гадалке не ходи, — пробурчал я.
В ресторане гостиницы на 8-ой авеню, в пяти минутах ходьбы от хоккейной арены «Мэдисон-сквер-гарден», в конце наполненного событиями суетного дня многие хоккеисты уже по традиции сидели кто с бокалом вина, кто с парой кружек пива. За нашим столиком собралась русскоговорящая компания: Болдырев, Микита, Коноваленко и моя мощная по фигуре персона.
— Сергеич, то, что ты сегодня показал в рамке — это супер! — Нахваливал нашего советского голкипера Стэн Микита. — Стена!
— Аха, — усмехнулся я, — кремлёвская. Не налегай! — Прикрикнул я на Ваню Болдырева, который после ссоры со своей подругой Розой Вилсон, стал всё чаще прикладываться к рюмке.
— Таф! — Обозлился Болдырев. — Ты мне кто? Брат, отец? Тебе нужно чтобы я вдоль правого борта шайбу под твой выстрел таскал? Я буду её таскать. Пару лишних глотков мне не помеха.
— Я тебе не брат, не отец и даже не сват. — Я угрожающе почесал здоровенный кулак. — Просто я хочу, чтоб твоя карьера была долгой и красивой. С любимой девушкой расставаться горько, вот и направь свою боль в игру. У нас завтра «Матч всех звёзд», через день игра с «островитянами», ещё через день выезд в Филадельфию и на следующий день к нам в гости пожалуют’блюзмены'. Вот на что можно и нужно потратить свою энергию.
— Тебе, Болди, просто нужно жениться, — высказался Микита. — Сразу вся глупость из головы вылетит.
— Да идите вы! — Психанул Болдырев и, махнув рукой, встал из-за столика и пошёл к барной стойке, где можно было подцепить случайную знакомую, пришедшую сюда, чтобы подцепить случайного знакомого.
— Да оставьте вы парня, перебеситься, — заступился за блуждающего сегодня форварда Виктор Коноваленко. — Иван, у меня всё из головы не идёт разговор в консульстве. Этот наш атташе — он же идиот. Как его из Союза-то выпустили?
— Так же как и подполковник Юра Чурбанов после вечера встречи с Галиной Брежневой стал заместителем политуправления МВД СССР. — Хмыкнул я. — И поверь мне, пройдёт совсем немного времени и Чурбанов дорастёт до генерал-полковника и станет первым заместителем министра внутренних дел.
— У нас тоже в Штатах процветает кумовство, — буркнул Стэн Микита.
— У вас в США президентов переизбирают каждые четыре года, перетряхивают высшие эшелоны власти, чтоб они плесенью не заросли. А у нас — почти все генсеки правят страной до смерти, словно монархи. — Махнул рукой я. — На одном феодализме пусть даже и с человеческим лицом далеко не уедешь.
— Пьяные разговоры какие-то пошли, давайте на боковую, — тяжело вздохнул Виктор Коноваленко, предлагая на политические темы больше не распространяться и разойтись по номерам.
— Точно, меньше знаешь — крепче спишь, — пробурчал я, вставая из-за столика.
Во вторник 30-го января билеты в «Мэдисон-сквер-гарден» всё ещё можно было приобрести, но не в кассах спортивной арены по божеским ценам, а с рук у перекупов. Цену на хоккейное шоу ухватистые спекулянты ломили трёхкратную. Ведь на афишах огромными буквами было написано, что в игре примет участие специально приглашённая звезда из СССР, голкипер Vik Konovalenko. Да и вообще многие шли на матч, чтобы воочию лицезреть игру нашего чикагского советского звена, лидера текущего сезона по набранным очкам.
Но сказать, что хотели посмотреть только на гостей из СССР, был бы чересчур. Оглушительными аплодисментами восемнадцать тысяч хоккейных болельщиков встречали каждого выкатывающегося на лёд хоккеиста, которого объявлял диктор по стадиону. Может быть, чуть-чуть больше хлопали Жану Рателю, любимцу местной торсиды. И Виктору Сергеевичу перепала изрядная порция зрительских оваций.
— Ты чего Сергеич? — Спросил я вратаря, заметив на щеке сурового русского мужика маленькую слезинку, когда обе команды выстроились на своих синих линиях, чтобы выслушать гимны США и Канады.
— Поверить всё ещё не могу, что сегодня на ворота выйду. Для меня ведь в этом сезоне — это первая игра. И сразу такой уровень.
— Нормальный уровень, — ухмыльнулся я. — В Суперсерии сложнее было. «Матч звёзд» — это же шоу. Народ пластаться как в плей-офф не будет.
— Ты так считаешь? — Удивился Стэн Микита. — Лучшему игроку вручат автомобиль «Ford Pinto» 1972 года, плюс денежная премия от спонсоров команде победительнице. Тут сейчас такое месиво начнётся, лучше уж играть в плей-офф.
— Да? — Задумчиво почесал я затылок, и тут зазвучал гимн США в исполнении какого-то известного в узких кругах тенора.
Естественно при исполнении мелодии страны, где ты всего лишь гость, чесаться, плеваться, кривляться и дёргаться я позволить себе не мог. Я спокойно постоял, послушал, проникся, ибо в чужой монастырь со своими монашками не ездят.