Держава

Отдав последний долг и, осенив себя крестным знамением, я отошел в сторону, чтобы не мешать остальным проститься с государем.

Заметив неподалеку Семена Пегова, я переместился к нему, стараясь двигаться как можно незаметнее… Хотя какая тут незаметность. все взгляды скрещены на мне.

— Семён, а где злодей? — спросил у того вполголоса. Не знаю, нарушил я что-то но мне сейчас просто необходимо на что-то отвлечься.

— Отвезли на Гороховую. — так же шёпотом ответил Пегов. Я заметил, что он старается не шевелить губами.

Что там у нас на Гороховой? А, так там расположено Охранное отделение. От Петропавловки до туда два шага.

Оглядевшись, нашёл глазами какого-то придворного чина, по краповой повязке которого можно было судить, что он в составе распорядителей, занимающихся организацией похорон. Убедившись что он тоже поглядел на меня, махнул ему рукой. мол: подойди.

Тот не без достоинства приблизился и слегка поклонился.

— Что у нас дальше планируется? — спросил я.

— Через три часа поминальный обед, — снова поклонился тот.

— А до обеда будет что-то?

— Так, прощание и будет, — пояснил тот.

Ага, имеется ещё целых три часа.

— Едем, — решительно кивнул я Пегову , хоть и говорил вполголоса.

— На допрос? — его брови приподнялись.

— Куда ж ещё, — снова кивнул я.

— А как же?.. — начал было он, но я тут же его оборвал, повторив:

— Едем.

Мы неспешно двинулись к выходу. Я старался не обращать внимания на взгляды, и вёл себя так, будто всё и планировалось подобным образом.

Ко мне двинулся какой-то усатый толстяк и попытался было мне что-то сказать (видимо, я теперь должен стоять и принимать соболезнования), но я лишь отмахнулся и прибавил шаг.

Выйдя из Петропавловского собора, вдохнул полную грудь воздуха, пытаясь очистить легкие от духоты и запаха ладана, спросил:

— А где наш автомобиль?

— Автомобиль? — растерянно переспросил Пегов. — Так ведь движение-то сегодня остановлено, я машину у Зимнего оставил.

Если бы это был не Пегов, обматерил бы, честное слово.

— Семен Иванович, а как я обратно должен возвращаться?

— Так вроде бы, вы в карете должны быть, с вашей матушкой. А мы, пешим ходом, следом за вами.

Не разговаривая больше, я отправился к выходу из крепости. По дороге меня сразу же взяли «в коробочку» ребята из охраны. Вот молодцы, исправляются. А я на них бочку катил.

Выйдя за стены, увидел припаркованный автомобиль, возле которого суетился некий субъект в вицмундире чиновника средней руки. Интересно, почему же для всех движение закрыто, а для него открыто?

— Берем, — сказал я, кивая на авто. Подходя ближе, милостиво сообщил владельцу. — Сударь, огромное вам спасибо.

— За что, господин генерал? — слегка удивился тот.

А кто тут у нас генерал? Точно, это же я теперь генерал.

— За ваш автомобиль, — ответил я, поднося палец к губам. — Т-с-с… Никому ни слова. Большой брат следит за вами.

— Какой брат, господин генерал? — обалдел тот, а потом до него дошло, с кем он разговаривает. — Виноват, ваше величество. А что за большой брат?

Забирая ключи у чиновника, передал их Пегову.

— Это такой брат, который за всеми следит и сохраняет порядок в империи. — объяснил я чиновнику, усаживаясь на переднее сиденье. Пегову, который попытался указать мне на мое место, пояснил. — Это чтобы городовые не останавливали.

— Так вы хоть фуражку наденьте, — вздохнул штабс-ротмистр (пока ещё с приставкой), протягивая мне головной убор. Правильно. Военный чин без головного убора — непорядок. Это же я, когда стоял в храме, снял фуражку и передал ее кому-то, даже и не запомнив, кому именно.

Пегов сам сел за руль, остальной народ уселся на заднее сиденье и мы тронулись.

— Семен Иванович, поздравляю вас ротмистром, — сообщил я старшему группы. Именно так. Не «с ротмистром», а «ротмистром». Подумав, добавил. — Приказ о звании будет в самое ближайшее время, но новые погоны можете прикреплять прямо сегодня.

— Благодарю вас, ваше высочество, — поблагодарил меня Пегов, стараясь сдержать чувства, которые его буквально распирали. Вот это я понимаю искренние эмоции, не то что… А, к чёрту.

Пегов был очень рад. Какой служивый человек не жаждет заполучить очередное звание? Вон, помню, как в своё время радовался, заполучив третью лычку и, право слово, дал бы в морду тому, кто обозвал бы её «соплей».

— И «крестик» будет, — сдерживая улыбку пообещал я, решив еще порадовать хорошего человека. — Только нужно уточнить, какой именно. Кажется, «георгием» награждают только за ратные подвиги… Может, Владимир?

— Владимир четвертый, с мечами, у меня уже есть, — скромно сказал Пегов. — И «аннушка». Вот только, «Станислава» мне не давайте. А ещё лучше, вообще без ордена. Ротмистра дали — так уже много. Все-таки, я свою работу делал.

Я лишь усмехнулся.

Скромный ты парень, Семен Пегов. Ишь, работу он делал. А я даже и не знал, что начальник моей группы охраны имеет орден святого Владимира четвертой степени, да еще с мечами, что даются за воинскую доблесть. Да и орден святой Анны четвертой степени, именуемой «клюквой» из-за помпона красного цвета, за просто так не давался. Не случайно же, что если кавалер получал старший орден, то младший обязан сдать в орденский капитул, а вот «клюковку» он продолжал носить.

Чего он «Станислава» испугался? А, у него репутация скверная. Типа — возьми, да отвяжись.

— Семен Иванович, а как вы умудрились террориста заметить? — поинтересовался я, исключительно с целью нарушить молчание. — Там же толпа была, а он ещё и из-за колонны выскочил. Будто у тебя дар какой имеется, — я искоса глянул на него.

— Дар имеется, — кивнул Пегов, от чего-то вздохнув. — Я когда-то взводом командовал в … в общем, в одном жарком месте. Несколько раз бывало, что свой взвод мимо засад проводил. Или большие отряды врагов заранее чувствовал. Шесть месяцев отмотал, ни одного бойца не потерял, за это «клюковку» получил и Владимира. Потом, на следующие шесть, мне поручика присвоили, на роту поставили. И тоже самое. Чувствовал — вот сюда заходить нельзя, а тут заслон стоит, а вот там пулемет замаскирован, а с той горушки снайпер станет бить, надо бы кого-то послать, чтобы снайпера снять. Вначале решил — интуиция это, удача, а оказалось, что дар. Мне тут и «аннушка» вышла третья, я уже штабс-капитана ждал, думал, что по завершению второго срока в академию подамся, а тут — бац, люди генерала Кутепова, говорят — поручик Пегов, государству нужно, чтобы ты в другом месте послужил. А чтобы не так скучно было — вот тебе штабс-ротмистр. Зато жалованье в двойном размере, казенная квартира и служба в столице.

Понимаю. Боевого офицера, имевшего собственные виды на службу, на дальнейшую карьеру, определили в охранники. Интересно, почему Пегов не отказался? Никто бы не заставил поручика стать штабс-ротмистром. Впрочем, Кутепов уговаривать умеет. Этого не отнять. Умеет, его высокопревосходительство находить рычажки и болевые точки, на которые можно нажать…

Автомобиль не принадлежал к представительским, но вид молодого императора, сидевшего рядом с водителем, заставлял городовых вставать по стойке смирно и отдавать честь. Народ, правда, шатался по улицам, словно по тротуару, но до Гороховой мы доехали быстро. Я прикинул, что времени для допроса более чем достаточно.

В здании Охранного отделения наличествовал дежурный офицер, а больше никого не было. К счастью, он меня узнал, поэтому не нужно было предъявлять верительные грамоты и документы, где было бы прописано, что я «царь земли русской». Впрочем, их у меня все равно не было.

— Где задержанный? — сразу же поинтересовался я, прервав попытку дежурного отдать мне рапорт.

— В камере, ваше величество, — доложил тот, даже не уточняя кого я имею в виду.

— Допрашивали?

— Никак нет, — сообщил офицер, потом пояснил. — Допрашивать некому, потому что весь личный состав, включая следователей, на улице. Приказ генерала Кутепова.