Леди гробниц

Но шорох раздался вновь, в этот раз куда более отчётливо и доносился он изнутри саркофага, а не снаружи. Шорох повторился ещё два раза, а после из саркофага вылетел череп и, повернувшись в мою сторону, завис в воздухе. Его пустые глазницы вспыхнули зелёным огнём, а лишённые множества зубов челюсти распахнулись.

— Трепещи, смертная! — раздался из черепа холодный голос, пробирающий до глубин души.

— Л-ладно, — сказала я в ответ, чётко последовав выданному мне указанию.

Глава 2: Знания и амбиции

Установленный зрительный контакт с летающим черепом быстро начал меня утомлять: это жуткое существо просто висело в воздухе и сверлило меня своими полыхающими глазницами, не произнося при этом ни слова. Когда же я посчитала, что наша игра в гляделки тянется уже слишком долго, череп наконец заговорил.

— Твоя речь, твои мысли звучат на неизвестном мне языке; моя магия воспроизводит мои слова на неизвестном мне языке… Откуда ты? Что за цивилизация изобрела столь простой и примитивный диалект?

— Я… — мой голос прозвучал чуть сипло, и я проглотила подступивший к горлу ком. — Я, вроде как, не из этого мира… И ты что, читаешь мои мысли?

— Это меньшая из моих возможностей. Перед тобою древний лич, мастер магии и запретных знаний, равных которому нет и не было во всём Аркедоруме! Я тот, чьи орды нежити ознаменовали своим пришествием начало Эры Хаоса! Имя мне — Тарагвирон, Властелин проклятий!

— Та-раг-ви-рон, — повторила я по слогам, стараясь не допустить ошибки в этом странном имени. — А меня зовут Джуди.

— Джуди… Какое нелепое имя, жалкое имя. Оно идеально подчёркивает твою заурядность, смертная.

— Слушайте, Тарагвирон, раз уж вы такой незаурядный, может быть, вы поможете мне отсюда выбраться?

— Ты осквернила мою гробницу, нарушила мой покой и теперь смеешь просить о помощи?

Я неуверенно кивнула в ответ.

— Ты получишь то, что заслуживаешь за содеянное, — злобно процедил древний лич. — Я наделю тебя столь изощрённым и пагубным проклятием, что твоя душа будет страдать до заката времён!

— Господин Тарагвирон, технически вашу могилу осквернила не я, а…

Разгневанный лич меня не слушал. Взмыв под самый потолок, он начал угрожающе трястись, а пламя в его глазницах распространилось на весь череп. Хозяин гробницы принялся произносить длинные, запутанные слова, эхо которых заполонило всё помещение. Стены задрожали, с потолка посыпалась каменная крошка, а скулёж за блокирующей выход плитой на мгновенья утих. Я инстинктивно поджала голову и закрыла лицо рукам, и после этого… ничего не произошло.

Лич застыл в воздухе, а его пламя угасло. Я осторожно опустила руки и опасливо посмотрела на «Властелина проклятий», который вновь принялся сверлить меня взглядом. Через несколько мгновений он повторил свою попытку проклясть меня, но и в этот раз я ничего не почувствовала.

— Почему не выходит?.. — спросил Тарагвирон ни то у меня, ни то у самого себя.

— Может быть, я действительно главная героиня, и твои проклятия на меня попросту не действуют? — предположила я. Услышав мои слова, череп недоумённо накренился на бок, а затем вернулся в исходное положение.

— Выходит, моя магия ослабла настолько, что я уже не могу прочитать заклятие четвёртого круга без использования рук…

— У вас их и нет.

— Вот именно! — гневно проревел лич, на миг целиком покрывшись зелёным огнём. — Моё тело истлело. Мои защитные заклинания ослабли… Книги! В них ещё должна содержаться магия! Я могу использовать её!

С этими словами череп подлетел к ближайшему книжному стеллажу, а затем застыл.

— Что-то не так? — поинтересовалась я.

— Смертная! — воскликнул Тарагвирон властным тоном. — Достань все книги с полки передо мной!

Сощурив глаза, я посмотрела сперва на древнего лича, потом на книжный шкаф, а затем снова на лича.

— Ты что, не можешь сделать это сам? — удивлённо спросила я.

Лич не ответил.

— Погоди, то есть ты не в состоянии использовать свои «изощрённые и пагубные» проклятия, не можешь самостоятельно вытащить книгу с полки… Точно не можешь? Не хочешь попробовать сделать это зубами?

Древнее существо настолько опешило от моих слов, что огонь в его глазницах не разгорелся от гнева в свойственной ему манере, а, наоборот, полностью угас.

— А твои более слабые заклинания… — продолжила я. — На что они годятся? Ты способен на что-то помимо полёта, самовоспламенения и сотрясания воздуха?

— Да ты… — сдавленно прошипел лич. — Да я тебя…

— Что-то непохоже. Выходит, это скорее ты заперт со мной, а не я с тобой. Ну то есть я хотя бы могу кинуть в тебя какой-нибудь книжкой, а вот в твои возможности не входит даже это. Ах да, я забыла упомянуть тот факт, что тебе никаким образом не удастся поднять плиту и выбраться отсюда самостоятельно.

— Как и тебе.

— Это правда. Вот я и подумала: может быть вместо того, чтобы сыпать друг на друга угрозами и проклятиями, мы объединим усилия? Я готова доставать для тебя с полок книги и даже перелистывать их страницы!

— Поразительно, — сухо ответил Тарагвирон, а затем плавно опустился на крышку своего саркофага. Из любопытства я мельком заглянула внутрь и увидела там груду потрескавшихся костей, какую-то дырявую мантию и несколько украшений, которые уместно бы смотрелись в качестве экспонатов музея истории.

Тарагвирон в очередной раз не дал мне ответа и погрузился в свои думы. Или же попросту уснул. Пока он пребывал в размышлениях, я успела пройтись вдоль книжных стеллажей, пролистать несколько томов и убедиться в том, что каждых из них содержит незнакомые мне письмена.

— Нет смысла принимать твоё предложение, — внезапно заявил лич. — Сохранившейся в моих книгах магии хватает лишь на то, чтобы не давать страницам обратиться в прах. Без рук я не смогу использовать большинство своих заклинаний, а значит, у нас нет способа отсюда выбраться.

— А на что ты вообще рассчитывал, замуровав себя здесь? — поинтересовалась я, скрестив руки на груди. — Ты ведь и из саркофага не мог выбраться самостоятельно?

— Я был погружён в сон. Я ожидал, когда сюда явится кто-то из моих последователей или учеников, но… Судя по всему, прошло слишком много веков. Никто уже не придёт.

— И ты планируешь и дальше сидеть здесь взаперти столетиями, пока кто-то не натолкнётся на эти руины?

— У меня нет другого выбора.

— Ну, нет, выбор у тебя есть! — возразила я, нахмурив брови. — Ты сказал, что у тебя были ученики? Тогда обучи и меня своей магии! Научи использовать заклинания, и я вытащу отсюда нас обоих!

— Какая самонадеянная заурядность! — возмутился Тарагвирон, и в его глазницах вновь вспыхнул огонь. — Ни одному смертному не дано освоить магию за пару дней! Да что там дней, чтобы сравниться с самым слабым из моих былых учеников, тебе придётся потратить на обучение десятки лет! Вероятно, ты расстанешься с жизнь гораздо раньше, а у меня сейчас нет возможности обратить тебя разумной нежитью.

— Да я и не собираюсь превращаться в какую-либо нежить. Разве что в вампирш… Нет, не хочу быть вампиршей! Я люблю солнечный свет и своё отражение! Слушай, раз уж ты уже сдался, то почему бы тебе не скоротать время в попытке обучить меня чему-то дельному? Не получится — я тут загнусь и больше не буду мешать тебе жалеть самого себя ближайшее тысячелетие. Договорились?

Череп плавно взмыл в воздух и развернулся ко мне, чтобы получше меня разглядеть.

— Тебе придётся привести мою лабораторию в надлежащий вид, — заявил он. — И приготовься много слушать и писать.

Мои родители редко появлялись дома даже тогда, когда я была совсем ребёнком. Они оставляли меня с няней, но я никогда не испытывала желание с ней играть, да и, в принципе, проводить время. В итоге няня практически не приглядывала за мной, а просто сидела в другой комнате, занимаясь собственными делами, и лишь изредка её покидала, чтобы меня покормить. Единственным человеком, с кем я много проводила времени в детстве, был мой младший брат, с которым мы часто играли.