Леди гробниц

Из Люция вышел отличный охотник, но не повар. Тарагвирон и Карл тоже не оказались выдающимися кулинарами, а потому готовкой приходилось заниматься мне. Ситуацию усугубляло то, что прежде я сносно готовила только в микроволновке.

Практически ежедневно Люций приносил мне птиц, однако мне не сразу удалось приучить его их не кусать. Однажды ворон, которого притащил мне этот гаст, внезапно восстал из мёртвых и бросился на меня, но Люций тут же свернул ему шею, а затем съел прямо у меня на глазах. Это зрелище несколько поубавило мой аппетит в тот вечер.

В общем, питалась я плохо. Со временем мне удалось взять под контроль небольшую группу гулей, которые пополнили число моих охотников, но вопрос готовки и ассортимента еды всё ещё меня гложил. В моём меню были: котлеты из вороньего фарша, приготовленные на магическом огне; вороньи грудки, пожаренные на раскалённых каменных плитах; вороньи крылышки без соуса. Всё остальное, что я пыталась сделать, получалось едва ли съедобным. В целом мясо воронов отдалённо напоминало курятину, но есть его ежедневно на завтрак, обед и ужин было весьма печально.

Печальным было и отсутствие нормальных собеседников в этом месте. Тарагвирон не мог говорить ни о чём другом кроме магических тайн и своих грёз о захвате королевств смертных. Люций только и делал, что рычал, мычал, сопел или скулил. Иногда я со скуки ему подражала, чем вызывала у Тарга сильное недоумение. Из Карла же вышел отличный слушатель, но разговорчивостью бывший разведчик не отличался.

— Представляешь, когда я сказала этому старпёру, что хочу выучить пару заклинаний иллюзии, чтобы с их помощью создавать для себя эфемерную одежду, он заявил, что не станет мне в этом помогать! — возмущённо воскликнула я, в очередной раз жалуясь Карлу на вселенскую несправедливость. — Ещё Тарг добавил, что у него есть дела поважнее! То есть ему важнее бездельничать, чем обучать меня полезным заклинаниям!

Карл продолжал внимательно меня слушать и расцепил челюсти от разделяемого возмущения.

— Хорошо, что ты меня понимаешь, — продолжила я и перелистнула страницу гримуара, посвящённого различным видам смертельной магии. — А ещё я сегодня подошла к одному пруду, и из него выпрыгнула пиявка. Представляешь, эти чудища выскакивают из воды на метр, а затем прыгают по земле! Я, вообще-то, люблю всяких насекомых, пауков, а также различных морских тварей, но эти пиявки страшнее гулей, зомби, призраков и бесконечного ворчания Тарга вместе взятых! Вот и как мне в подобных условиях расслабляться и отдыхать?

— Попробуй найти себе небольшое хобби, помогающее скоротать время.

Я резко оторвалась от гримуара, повернулась в сторону Карла и недоумённо заморгала. Мертвец продолжал смотреть на меня своими горящими глазницами.

— Ты что, только что заговорил? — недоверчиво спросила я.

— Да, — ответил мне Карл, чуть-чуть пошевелив челюстью для вида.

— А…га. Никуда не уходи. Тарг!

Я вскочила на ноги и побежала в коридоры гробницы искать лича. Своего учителя я застала в одной из библиотек лежащим на верхней полке книжного шкафа.

— Тарг, Карл заговорил! — выпалила я с порога.

Череп лениво взмыл в воздух повернулся ко мне, а в его глазницах вспыхнули зелёные огни.

— Джуди, хватит меня беспокоить своими… — лич осёкся на полуслове. — Погоди, ты ведь мне сейчас не врёшь и не пытаешься меня разыграть. Карл заговорил?

Я нетерпеливо кивнула.

— Веди, — скомандовал Тарагвирон.

Вернувшись в лабораторию, мы застали Карла на том же месте, где я его оставила. Скелет молча смотрел на нас, не выражая своим черепом каких-либо эмоций. Удивительно.

— Карл, Карл, скажи что-нибудь! — возбуждённо попросила я.

Мертвец склонил голову набок, а затем раскрыл челюсти. Но не заговорил.

— Я так и думал, — разочарованно произнёс Тарагвирон.

— Нет, подожди, он только что со мной разговаривал! Ну давай, Карл, не стесняйся.

— Хватит дёргать меня из-за своих бредней, ученица. Я буду в библиотеке.

— Вот из-за того, что ты такой грубый, Карл с тобой и не разговаривает!

Лич оставил моё замечание без комментариев и удалился.

— Может быть, мне просто показалась? — расстроенно спросила я ни то у Карла, ни то у самой себя, вглядываясь в глазницы оживлённого мной мертвеца. — Если нет, то я очень сильно на тебя обижусь.

— Прости, — извинился скелет.

— Да ты издеваешься! Тарг! Тарг, он снова заговорил!

Лич уже не слышал меня или делал вид, что не слышит.

— Так, ладно, Карл, разберёмся с твоей стеснительностью в следующий раз, — сказала я, потирая виски. — Кстати, с каких пор ты умеешь говорить на моём родном языке?

— Я не знаю, — коротко ответил мертвец.

— Ясно. Что ж, это логично. А как тебя зовут на самом деле? А то, не имея возможности узнать твоё имя, я его выдумала, а ведь тебе может совсем не нравиться зваться Карлом. Так как мне к тебе обращаться?

— Карл.

— Уверен? Нет, ну а как тебя звали раньше?

— Карл.

Я с сомнением взглянула на своего немногословного собеседника, но не стала наседать. В конце концов, он только-только вновь заговорил, и вполне возможно, что мозги у него были всё ещё набекрень.

— Ох, Карл, знал бы ты, как я рада, что могу теперь с тобой разговаривать! — воскликнула я и почувствовала, как у меня заслезились глаза. — И ты подал мне отличную идею насчёт хобби: это поможет мне не сойти здесь с ума.

Бывший разведчик не нашёлся что сказать и лишь звонко клацнул челюстями.

— Когда окончательно придёшь в себя, расскажи мне о том свитке, которым ты меня призвал. Меня раздирает от любопытства узнать, что это была за магия. А ещё я расспрошу тебя о Давитане… Ты же из Давитана, верно? Ты помнишь что-нибудь из своей прошлой жизни?

Карл вновь не дал мне ответа и больше не заговорил. Наверно он быстро устал от моих расспросов, но я и не ожидала чего-то большего от первого диалога. Признаться, я уже почти утратила веру в то, что он когда-нибудь состоится. Я продолжила делиться с Карлом своими переживаниями, а он продолжил внимательно меня слушать. Это уже много для меня значило и помогло мне воспрять духом.

День за днём, неделя за неделей я постигала аркану и использовала её, чтобы подчинить больше нежити. Со временем её набралось так много, что мне стало трудно за ней следить, а потому, дабы решить эту проблему, я освоила весьма мощное заклинание — взгляд созерцателя.

Суть его была максимально проста: оно позволяло мне временно посмотреть глазами и послушать ушами другого существа. У меня не возникло трудностей с тем, чтобы провернуть этот трюк с подконтрольными мне гулями, зомби или скелетами, и я могла делать это практически на любой дистанции. Единственное, что меня беспокоило, — это то, что я была совсем беззащитна пока его применяла. Потому во время «сеансов наблюдения» меня всегда стерёг Карл.

Так я смогла заглянуть далеко за пределы гробницы Тарагвирона, не покидая её. Я наблюдала за тем, как гули ведут охоту, как они бродят по болотам, крадутся в зарослях тростника, плавают в прудах и ползают по камням и уродливым деревьям Мёртвых Земель. Но я опасалась отпускать своих слуг далеко от моего убежища, а потому настала пора немного поэкспериментировать с этим новым заклинанием.

Сперва я взяла под контроль различных насекомых и других мелких тварей: комаров, жуков, пауков и даже жутких прыгающих пиявок. Затем я попыталась увидеть мир их органами чувств. Получилось так себе: я могла разглядеть лишь расплывчатые образы и едва ли ориентировалась в пространстве, а потому я решила приступить к следующему этапу экспериментов.

С помощью не очень сложной магии контроля разума я подчинила своей воле шесть воронов и приказала им полететь в разные стороны. Затем я попробовала увидеть то, что видят они, и вот тогда-то передо мной раскрылся настоящий потенциал этого заклинания: я увидела гробницу и окрестные земли с высоты птичьего полёта.

Через пару часов один из воронов показал мне заснеженные горы. Другой открыл вид на огромные озёра, на поверхности которых дрейфовали десятки, а может быть, сотни мертвецов. Глазами третьего я увидела развалины крепости, над которой висели жёлто-красные знамёна. Четвёртый ворон улетел вглубь густого тумана, и я вскоре утратила с ним связь. С помощью пятого ворона я узрела огромное древо, разрезающее собой горизонт. Его могучие ветви нависали над дремучим лесом и будто пытались сокрыть его от посторонних глаз.