Страница 47 из 71
– Освободите их.
– Ты не отсюда; тебе не понять.
Я достаю пистолет – по крайней мере, ему кажется, что у меня есть пистолет. Я манипулирую зрительной корой его мозга, но надолго меня не хватит.
– Освободите всех женщин и детей.
Это случается слишком быстро. Его шрамы распахиваются, будто рты, выпуская наружу щупальца. Они скользкие, как будто в смазке, и их прикосновения вызывают у меня омерзение, но оно перекрывается болью. Нуру хватает меня за руку с воображаемым пистолетом и швыряет на землю. Пока он контролирует щупальца, в голове у него полный бардак; с моими способностями я мог бы предсказать, куда он их направит, но к этому сначала нужно привыкнуть.
Я все еще пытаюсь решить, как закончить эту стычку, когда начинается дождь. Наводнение ставит точку в нашем конфликте. Нам приходится перетащить оборудование повыше, чтобы вода его не испортила. Пока мы работаем, я заглядываю в разум Нуру. Он мнит себя художником и создавал свое нынешнее тело в соавторстве с пришельцем на протяжении нескольких Открытий. Разрезы, каркасы для щупалец, исцеления, провалы и новые разрезы; он – уберперестроенный. И он создал других подобных себе.
Однако мне удается посеять в голове Нуру зернышко сомнений, а из него вырастает раскаяние.
Лагерь изнасилований демонтируют еще до того, как уровень воды достигает двух футов. Я все равно собираюсь сообщить о нем своему начальству.
После того как разберусь с Джеком Жаком.
Глава двадцать девятая
Аминат
Вода не убыла, но и хуже не стало, за что Аминат благодарна. Они с Алиссой сидят в каноэ; она заплатила за него половиной своих эру, и теперь хозяин ведет его по новым течениям к новому берегу. Гомункул утонул ночью. По крайней мере, так они предположили, потому что не видели и не слышали его уже несколько часов. Кое-кто из людей победнее цепляется за крыши и деревья, сидя на импровизированных плавсредствах вроде надутых колесных камер. Дождя нет, но погода облачная, а в воздухе висит легкий туман, от которого одежда и кожа промокают за несколько минут. Всевозможные суда, мобилизованные потерявшей все общиной, перевозят людей туда-сюда, порастая жалкими пожитками, как грибком.
Новости неутешительны. Весь Нимбус судачит о том, что правительство пробило купол, и это наполняет Аминат неподдельным страхом.
Входящий звонок, от Феми. Аминат не хочется отвечать, но через долю секунды она себя перебарывает. На этот раз она прикрывает рот ладонью, чтобы Алисса не подслушала.
– Алло? – Этот спокойный, уверенный голос. Сука.
– А вы не торопились, – говорит Аминат. – Я так понимаю, сообщения мои до вас дошли.
– Следи за языком, Аминат. Помни, с кем разговариваешь.
– Не начинайте. Вы понятия не имеете, каково мне пришлось.
– А в камере ты ночевала? Я вот да.
– Значит, мы обе неплохо провели время.
– Докладывай.
Подготовка и привычка помогают Аминат рассказать обо всем: о погоне, об Алиссе Сатклифф, о покушении на нее, о смерти своей подруги Эфе, о скатке и гомункуле, и наконец – о наводнении.
– А ты время зря не теряла.
– Да что вы говорите!
– Не испытывай мое терпение, женщина. Я знаю, что без поддержки бывает трудно, но ты агент, а не солдат. Солдат должен действовать в рамках приказа, но для тебя приказы – это скорее рекомендации. Ты должна…
– Вы что, извиняетесь?
– Нет. Я не выходила на связь по уважительной причине. Каково состояние миссис Сатклифф?
Алисса, несмотря на облака, загорает в качающемся каноэ, как будто они отправились отдохнуть на речке субботним утром. Ее кожа покрыта инопланетными членистоногими.
– Удовлетворительное, – отвечает Аминат.
– Хорошо. Доставь ее в особняк мэра.
– Что? Нет. Плохая идея. Если война наберет обороты, он станет мишенью для правительственной армии.
– Ты с чего-то возомнила, будто мы с тобой торгуемся или совещаемся.
– Мэм, я просто говорю, что на подземных этажах в Убаре ей будет безопаснее, к тому же там есть лаборатория с резервными копиями моих исследований.
– Уясни кое-что, Аминат: этот конфликт дает нам возможность сделать то, что мы должны сделать, – избавить Землю от этого ползучего инопланетного вторжения. Я могу прислать за тобой отряд.
– Не надо, мэм.
– Что?
– Я не хочу, чтобы меня убили. Я уже потеряла лучшую подругу.
– И мы за нее посчитаемся, Аминат, но сейчас, сегодня, мне нужно, чтобы ты была со мной.
– Вы с Жаком что, теперь в союзе?
– Мы партнеры, Аминат. Поневоле. Сама знаешь, как оно бывает.
– Я ему не доверяю.
– А я и не говорю, что кто-то должен ему доверять, но тебя это сейчас не касается. Я попробую отправить за тобой вертолет – гражданский, не беспокойся. Координаты места посадки я тебе пришлю.
– Ну ладно.
– Что?
– Да, мэм.
– Хорошо. И еще, Аминат, если по какой-то причине ты посчитаешь, что можешь потерять Алиссу, или что она может попасть в руки противника, ты должна ее убить.
– А кто противник?
– Сейчас? Все, кроме меня.
Феми обрывает связь прежде, чем Аминат успевает что-нибудь сказать. Теперь Алисса смотрит на нее с другого конца каноэ. У плеска весел гипнотический ритм, и Аминат чувствует запах пота сидящего позади мужчины.
– Это не вода, – говорит Алисса.
– Что не вода?
– Этот туман. Это не вода. Я попробовала его на вкус. Это химикат.
Аминат высовывает язык и немедленно ощущает искусственную горечь. Она закашливается и сплевывает за борт.
– Что это за хрень?
– Не знаю, – отвечает Алисса.
Теперь, когда она обратила на него внимание, Аминат видит, что туман укрыл все вокруг. Химическое оружие? Но никто ведь не корчится и не умирает. Ничья кожа не покрывается нарывами и не слезает лоскутами. Ни у кого нет припадков. Никто не кашляет.
– Нам нужно выбраться отсюда, – говорит Аминат. И поворачивается к хозяину каноэ: – Ты можешь грести быстрее?
Он качает головой – не в знак отказа, а потому что не понимает. Аминат повторяет вопрос на йоруба. Заставляет гребца направиться к ближайшей суше – илистому берегу рядом с лесом. Они спрыгивают и шлепают по грязи, пока не выходят на твердую землю. Лодочник не трогается с места, и лишь убедившись, что у них все в порядке, направляется в ту сторону, откуда приплыл.
Из рощи за ними наблюдает мужчина, держащий на поводке гиену в наморднике. Он долговязый, истощенный и одет в драную дашики[21]. Аминат не поклонница гиен – их походки, их звуков, их диеты. Мужчина что-то говорит на языке, которого Аминат не понимает, однако удаляющийся лодочник кричит:
– Он говорит, что что-то приближается, а вы идете в неправильную сторону!
Ага, обходят его по широкой дуге.
Им нужно найти ближайшую колонку и смыть химическую дрянь с кожи и волос, прежде чем думать о том, чтобы отдать ее на анализ. Феми присылает координаты места посадки. Аминат запускает приложение-навигатор, и на ее ладони возникает ободряюще пульсирующая желтая стрелка. Им придется идти через лес.
– Ты в порядке? – спрашивает Алисса.
– Да, а что?
Кажется, Аминат впервые видит, как Алисса улыбается.
– Ты многое пережила и многое сделала. Я просто хочу, чтобы ты знала, что если тебе нужно, мы можем отдохнуть.
– Спасибо, это очень приятно, но мы еще и близко не подошли к тому месту, где сможем отдохнуть. Ты, главное, следуй за мной и делай что я говорю, Иисусиха инопланетная, и все у нас будет нормально.
В лесу полно тропинок, и Аминат пытается сопоставить их с направлением, которое указывает стрелка.
Между деревьев видны покрытые засохшей грязью реаниматы, идущие целеустремленно и в одном направлении, словно ориентируясь на какой-то маяк. Но этого не может быть. Скорее всего, они просто спасаются от наводнения, как и любые другие живые существа. Аминат выбрасывает их из головы.
21
Дашики – традиционная африканская одежда, цветастая рубашка свободного покроя.