Страница 12 из 16
Скулы Гроха мило порозовели, он смущенно кивнул:
– Ну да. Так и было. Но мы сразу разобрались, что брак у нас этот… как его… фринтильный.
Я натурально заржала, не обращая внимания на вытянувшуюся, обиженную рожицу мужчины. Во дает.
– Фиктивный.
– Ага, тот самый.
– А чего тогда под юбки лез?
– Дык это, – замялся Грох, совсем краснея, как спелая помидорка, и снова меня изумляя. – Услыхал про твою внезапную новую амизию и решил, что, может, как тогда… ну, того. Получится. Тогда так страсть как хорошо вышло. М-м-м.
И пока я ошарашенно хлопала ресницами, мужик мечтательно щерился, точно вспоминая ту самую, похоже, ночь. Ой, фу-у. Так, это была не я. Не я.
Да и вообще, может, он врет все! Кто же этого мужика знает.
А вот по поводу «амнезии» и удобненькой, лично для меня, естественно, забывчивости, имелись у меня кое-какие догадки, но о них потом подумаю.
– Ясно, – протянула, вздохнув.
– Не выйдет, да? – с надеждой посмотрел на меня мужчина.
– Не-а, – решительно мотнула головой.
– Точно? – все еще с надеждой уточнил мужик, делая ко мне маленький шажок.
Я выставила скалку.
– Нет.
Грох душераздирающе вздохнул.
– Хоть попытался.
Весело хохотнула. Ну, этот точно не пропадет.
– Вот что, – хлопнула в ладоши. – Да не дергайся ты, не трону я больше тебя, если руки распускать не будешь. И не смотри на меня так, это была самооборона. Жить-то тебе есть где?
– Конечно, – оживился мужик, гордо вскидывая подбородок. – К Разелье ж хожу. У нас с ней чувства! У нее и ночую. Она юбки охотно задирает, не то что ты. Ой.
Мужик прикрыл рот и досадливо посмотрел на меня.
Мои плечи затряслись.
«Во дает», – беззвучно хохотала, вытирая слезы смеха.
– Сафанюшка, ты что, плачешь? – испугался мужик. – Ну, ты это, прости, но я же тоже живой. Из плоти и крови! И у меня, как их… потребности. Вот!
Хохотала на этот раз я в голос.
– Ой, не могу-у-у! Потребности у него! Ы-ы-ы-ы…
Пока я ржала как жираф, бедный мужик не знал, с какой стороны ко мне подступиться и вообще бежать куда. А я ничего не могла с собой поделать. Все хохотала и хохотала, и кажется, такая моя реакция была защитной. Так я выплескивала напряжение, страх от переноса в другой мир и горечь.
Правда, если так подумать, то в моем мире меня-то ничего совершенно не держало.
А тут вон как все интересно.
С горем пополам мне удалось спровадить надоедливого мужика за дверь, слава богу, скалка не понадобилась, а то у бедного и так явные проблемы с головой, лично мне бы не хотелось становиться основной причиной его окончательного полоумия.
Так что, с радостью спровадив, надеюсь, уже бывшего муженька к его ненаглядной любови, недолго думая принялась обследовать доставшиеся по наследству комнаты на предмет: авось чего интересного найду.
И было бы неплохо найти тот самый контракт, о котором упоминал главный повар. Кто его знает, что в нем еще прописали.
Отпив из графина воды и закатав рукава, первым делом направилась к окну и возможному пути отступления, на непредвиденные обстоятельства. К тому же, все-таки интересно, куда выходят окна этой комнаты и как легко, если что, будет отсюда драпать.
Немного отодвинула стол, протиснулась между ним и окном, решительно распахнула шторы, на всякий случай зажмуриваясь. Но когда предполагаемой пылью меня не обдало, я тихо порадовалась, что, похоже, эта эра Сафания была вполне себе чистоплотной мадам, следила за чистотой своего жилища, вряд ли комнаты прислуги убирали другие люди.
Однако радовалась я рано. Да и вид из окна оказался специфическим, в клеточку.
– Интересно, – медленно протянула, обалдело разглядывая деревянную раму и решетки.
Любопытно, это из-за контракта сделали, чтобы слуги, прочитав его, не сигали в окно? Что-то уже даже страшно его находить и читать. Как говорится: меньше знаешь, крепче спишь. Правда, не в моей ситуации.
В раме окна торчала изогнутая металлическая ручка. Мне была такая конструкция знакома. В старых домах моего города в некоторых квартирах, где еще не додумались установить стеклопакеты, окна тоже открывались с помощью похожей ручки.
В таких окнах было много минусов, и только один плюс, с моей точки зрения. Ручки имели свойство выниматься, а люди, у кого были дети, могли не беспокоиться, что их чадо случайно превратится в птенца-самоубийцу, вывалившись в окно.
Так, нужно обязательно уточнить у Лекерьи по поводу этой металлической фигни.
Вид наружу был… Ха! А не было никого вида наружу. Моя комната располагалась на углу дворца, и все, что я могла видеть, это крохотный кусочек чего-то вроде парка, а все остальное было стеной.
То есть, о тактическом отступлении из комнаты можно было и не мечтать.
Досадно, конечно, ну и ладно.
Потянувшись, повернула ручку, приоткрывая створку и глубоко вдыхая свежий воздух. Уже легче.
Помыться бы еще, и была бы вообще красота. Но сначала обыск.
Обшарив стол, ничего не нашла. Зато в одной из тумбочек я обнаружила скрученные в трубочку листы странной желтой плотной бумаги, на ней же виднелись остатки печати. Пошкрябав ногтем по остаткам былой роскоши, констатировала, что печать похожа на сургучную или что-то вроде нее.
Еще я нашла нитку стеклянных бус. На тумбочке, как было замечено еще при моем пробуждении, потрепанная небольшая книжка с интересным едва заметным вензелем в завитушках. Я умудрилась разглядеть что-то наподобие букв «K'P», но, возможно, я и ошибаюсь. Впрочем, мне-то что. Ни таинственный вензель, ни сама книжка не имели ко мне никого отношения. И напоследок в тумбе отыскалась расческа, по типу гребня.
– Да ты, оказывается, была модницей, Сафания, – хихикнула, покрутила добротный такой гребень в руке и отложила его к другим найденным сокровищам, сгребая все добро в кучку.
Под кроватью, кроме нескольких клочков пыли, ничего не нашлось. Обследование шкафа тоже ничего не дало. В нем имелись только три штуки рабочей формы кухарки, два чистых платья по щиколотку, одно серое, второе коричневое, без какой-либо отделки, и белье. Слава богу, чистое.
С глухим стуком закрыв дверцы шкафа, оперлась возле него на стену, задумчиво обвела комнату взглядом, вздыхая. Обыскивать больше было нечего. Если только пройтись по стенам, постучать. Ну а что, кстати, хорошая идея, если помнить, что почти во всех историях с приключениями и попаданствами как раз-таки в стенах были замурованные двери или скрытые проходы.
Может, и тут что-то такое есть!
Воодушевившись, я оттолкнулась плечом от стены и уже сделала шаг, как за спиной что-то скрипнуло. Словно ногой на старую половицу наступила. Обернувшись через плечо, с удивлением заметила небольшую темную щель.
– Так, так, так, что тут у нас? – пробормотала, отходя на шаг и внимательно оглядывая стену. – Ага!
Оказывается, между шкафом и входной дверью таки была скрытая дверца, полностью сливающаяся со стеной. Но, видно, когда я оперлась на нее плечом, она приоткрылась.
– Хоть бы это была ванная! – молилась, осторожно подцепляя ногтями край двери и открывая проем. – Хоть бы ванная. Ну, пожалуйста! Или секретный выход наружу. Но, лучше ванная.
И мои мольбы в кои-то веки были услышаны.
Глава 8. Черно-белая карточка
За скрытой по непонятной для меня причине дверцей оказалась очень маленькая, я бы даже сказала, крайне крохотная, но все же ванная комната.
Пошарпанная грязная плитка меня не удивила, как и чугунная монстроподобная бадья, являющаяся ванной. Имелась, и отлично! Небольшая раковина тоже имелась, что очень обрадовало. Но кое-что меня все-таки изумило. Нет, не так. Поразило до глубины души. Унитаз!
Такой родной и всеми любимый унитаз! Понятный, грязноватый, но именно такой, как имелся в моем мире. По крайней мере, очень похожий. А когда сверху на крышке обнаружилась и маленькая пумпочка, да когда я на нее нажала и потекла вода, ржавая, правда, но все же вода, пищала я от восторга добрых десять минут. И даже стыдно мне за свое поведение нисколечко не было.