Реквием города кошек

Когда Тамара Матвеевна разливала по тарелкам борщ – себе и внуку, – она болезненно нахмурилась и со вздохом сказала:

– Вот ведь дожили – и у нас светиться стало… Солнышко нынче активное очень. А мне от магнитных бурь – мученье одно, давление поднимается. Одни неприятности от шалостей солнышка нашего. Не люблю я все эти ненормальности, не к добру они.

– Зато красиво, – не согласился с бабушкой внук.

– Толку-то с той красоты! Лучше бы ее и не было вовсе… – Бабушка стала серьезной, даже сердитой. – Вот и ребятки эти…

Артем сразу понял, кого имеет в виду бабушка. О детских самоубийствах дома при нем не говорили, но он не раз слышал, как шепчутся на кухне мама с бабушкой после очередного случая, а потом у обеих были красными глаза и носы.

– Ба, ты что, думаешь, они из-за этого?.. – отложил ложку Артем.

– Магнитные бури и на психику влияют, – проворчала та, а потом вдруг рассердилась окончательно и закричала на внука: – Ешь давай! Нечего за едой лясы точить!

Аппетит у Артема испортился. Бабушкины слова о связи полярных сияний с психикой не давали ему покоя. Он быстро доел борщ, проглотил котлеты, не замечая их вкуса, и даже отказался от бабушкиных пирожков, на что она заметила:

– Обиделся, что ли? Ну погорячилась я, извини…

– Да нет, ба, все нормально, – встал из-за стола Артем и чмокнул ее в щеку. – Просто я наелся уже, спасибо! – Для верности он погладил живот и тяжело выдохнул.

– Ну-ну, – улыбнулась бабушка. – После с чаем поешь.

– Ага, – кивнул Артем и проскочил в свою комнату. Брыкнулся на диван, закинул ногу за ногу и стал размышлять.

Судя по последнему случаю, все сходилось. Полярное сияние было вчера, и этот парень из пятнадцатой повесился тоже вчера. Только… Ира же сказала, что он сделал это утром, или днем, пока его сестра еще была в школе. А небо сияло вечером… Или оно не сразу сияет после вспышек на Солнце? Сколько, интересно, эти протоны с электронами до Земли летят?.. У кого бы спросить? С бабушкой на эту тему говорить расхотелось, мама вряд ли астрономией увлекается, Сереге тоже больше футбол интересен. Со Славкой, разве что, поговорить? Он тоже, вроде того, – ботаник… Учится хорошо, в музыкалку ходит.

Странно, что Артем забыл про интернет, но у него, видимо, было сейчас такое состояние, когда общаться хотелось с живыми, желательно близкими людьми, а не с бездушными телефонами и компьютерами. Мало того, если бы он развил эту мысль дальше, доразмышлялся бы до того, что современные девайсы и тот самый интернет тоже порой оказывают на неокрепшую психику негативное влияние. Конечно, сам он тоже всем этим пользовался – и ни на что ненормальное его не потянуло, ну так ведь он-то – это он, у него психика – кремень!..

Впрочем, на сей раз Артем развивать подобные мысли не стал, а принялся вспоминать, совпадали ли предыдущие самоубийства ребят с полярными сияниями? Сам он видел это сказочное явление всего два раза – вчера и когда-то весной, то ли в марте, то ли в апреле. Но вот в тот ли самый день, когда кто-то из школьников свел счеты с жизнью?.. Потом, ближе к лету, ночи стали короткими, темнело поздно, и Артем уже попросту спал, когда полярные сияния могли быть видны. Летом тоже было как-то не до них… Где бы можно узнать, когда эти сияния у них в Кошково случались?

И как бы точно вспомнить, в какие дни совершались самоубийства? Тут уж тем более у мамы с бабушкой лучше не спрашивать! А из друзей тоже вряд ли кто-то записывал… Артем усмехнулся, хотя ему было вовсе не весело. Странные поступки незнакомых мальчишек и девчонок были не только ему непонятны, они доставили Артему настоящую боль. Разумеется, он не признался бы о своей излишней чувствительности никому, даже Сереге, но сам-то он переживал, еще как! Жальче всего ему было родителей погибших. Он представлял себя, лежащим в гробу, страшные, почерневшие от горя лица мамы и бабушки – и ему становилось так беспросветно тошно, что хотелось выть!.. Уже после первого случая с тремя подружками, то ли выпавшими, то ли выпрыгнувшими из окна, Артем дал себе честное слово никогда не решать никакие проблемы подобным способом. Да и какими должны быть те проблемы, чтобы смерть показалась меньшей из них?.. Несчастная любовь? Чушь! Вот он, Артем, любит Иру? Наверное, да… А она его? Нет, конечно! И что – вешаться теперь из-за этого? Вот еще!.. А еще в местной газете писали, будто ребят в школе довели. Тоже туфта полная!.. Кто знал этих пацанов и девчонок, говорили, что они были нормальными ребятами, а некоторые учились чуть ли не без троек. И в школе их никто не «доставал». Понапишут в этих газетах! Кто их вообще в эпоху интернета читает? Он – и то прочитал потому лишь, что бабушка, которая эти газеты и покупала, оставила одну на столе открытой как раз на той самой заметке, вот она ему в глаза и бросилась.

Стоп! Артем свесил ноги с дивана, сел. Газеты… Конечно же, газеты! В них писали о самоубийствах, в них были соболезнования родственникам, там обязательно указаны даты… А еще, в газетах могло быть написано и о полярных сияниях! Артем вскочил и побежал в прихожую одеваться.

– Ты куда? – выглянула из кухни бабушка.

– В библиотеку! – ответил Артем, натягивая красную куртку.

– Артем, я тебя серьезно спрашиваю! – нахмурилась бабушка.

– А я тебе серьезно и отвечаю, – удивился внук.

– Магнитные бури, что творят!.. – покачала головой Тамара Матвеевна и скрылась за кухонной дверью.

В библиотеке Артем просидел до самого вечера, чем вызвал искреннее удивление заведующей читального зала. Школьников она у себя раньше видела, когда им нужно было найти материал для сообщения, доклада. На большинство подобных тем она заранее приготовила подборки книг и журналов. Но в последние годы ребята чаще пользовались для этого интернетом, чем библиотекой. А уж чтобы вот так – полистать подшивку местной газеты, которая и самой-то ей была малоинтересна из-за убогости и явной «подкаблучности» городской администрации, – такого она припомнить не могла.

Но Артем был доволен. Он нашел все, что хотел. Даты всех десяти, кроме вчерашнего, самоубийств он выписал на левую половину тетрадного листка, который разделил вертикальной чертой на равные части. Справа же отметил даты полярных сияний. Правда, газета упоминала лишь о пяти случаях – в марте, апреле и в мае. Зато все они совпали с датами самоубийств. Артем подумал, что еще о пяти сияниях в газете могли просто не написать – надоело об одном и том же. А может, газетчики тоже рано ложатся спать и летом темноты просто не дождались.

Артем положил подшивки на стол заведующей.

– Спасибо, – сказал он и, засунув листок в карман джинсов, собрался идти. Но библиотекарша остановила его:

– Вот еще сегодняшний номер пришел, я не успела подшить. Не нужен?

– Давайте, – протянул Артем руку. Он подумал, что про вчерашний случай сегодня уже могли напечатать. Правда, тут с датами и так все было ясно, но все-таки… Интересно, что пишут.

Он снова уселся за стол и принялся читать заголовки. Первая страница, как всегда, была совсем неинтересной – какие-то совещания в администрации, что-то о местных предприятиях, короче – фигня сплошная. Артем перевернул газету последней страницей вверх – здесь обычно печатали поздравления и соболезнования. Ага, есть, сразу три… «Выражаем глубокие соболезнования семье… по поводу трагической гибели сына…» От учителей и учеников школы номер пятнадцать, от коллектива музыкальной школы, от семьи такой-то…

Артем развернул газету. Так, на третьей странице заметка. «Новая жертва трудного детства». Идиоты, ну и название!.. Что там? Ага, это он уже знает, это тоже, это опять «бла-бла-бла» о юном поколении, лишенном цели в жизни, а вот это уже интересней!.. Корреспондент беседует с одноклассниками… Когда и успел? Ах да, тот парень, его, оказывается, Димкой звали, во вторую смену учился. Шустро газетчики действуют!.. Артем стал читать внимательнее. Все же одноклассники могли дело сказать, не то что всякие «знатоки молодежных проблем» со своими идиотскими версиями.