Страница 3 из 5
Каждую минуту своей жизни мы творим будущее, даже если просто сидим на диване. Уже этим мы формируем своё мировоззрение, которое в решающий момент позволит, или не позволит принять единственно верное решение. Отсюда и «Демон». Демон – это страшное лицо совершенных ошибок, мучения совести, когда игнорируется данные анализа и совершаются действия приводящие совсем не к тому результату. Как говориться если в одном месте прибыло – в другом убыло. Иногда ошибка всем заметна сразу, иногда только спустя время, а иногда выгодно, чтоб никто ошибок и вовсе не замечал…
Но всё равно, именно с идеей кармического воздаяния постапокалиптические люди пытались найти точку опоры в новом мире. Повернуть развитие человечества, найти другую, более верную траекторию. Интеллектуальная элита, философы, «мечтатели» стали не только возрождать разрушенный катаклизмом мир, но и пробовать изменить сам образ мыслей выжившего человечества, направить его в область духовного созидания, пробуждая дремлющие в глубине разума способности. С пониманием того, что каждую минуту словом и действием мы творим новое прекрасное будущее. С пониманием сути, до рефлекторного уровня. Сделав упор на всестороннее изучение истории, процессов в обществе, цикличности событий и решений, принимаемых человечеством и его лидерами на протяжении веков. Построение четких схем, логики, тактики и стратегии. Стала развиваться доказательная психология, доказательная социология, менеджмент, педагогика и медицина опираясь на принципы причинно-следственных связей.
Результатом развития общества в этом направлении, собственно и стало создание Института Времени. Мир всегда находился в поисках идеала справедливого общества – утопии и всегда символом утопии была платоновская Атлантида. Так институт и получил своё название – оно всплыло интуинтивно. А по поводу того, где Институт Времени с броским названием «Атлантида» должен находиться, вопросов не возникало. Несомненно, там, где Атлантиду всегда искали – на своей мифологической родине в Атлантике, на краю ойкумены Средиземноморского мира, за Геракловыми столбами, в Испании…
Человечество уже давно оправилось после трагедии, но идеала нового миропорядка так и не нашли. Наверное поэтому к моменту принятия решения о строительстве Института Времени, в 2522 году, его название, как никакое другое прекрасно отражало весь смысл и функции этого учреждения: найти ответы на вопросы прошлого, будущего, решить проблемы с неточностями исторических датировок, раскрыть все тайны истории …
Люди всегда пытались найти ответы на вопросы: как пришли мы к такой истории, как сложился этот мир с его пагубным глубоко материалистичным мировоззрением, мечтали исправить ошибки и найти верный путь будущего развития общества. Но человека зачастую трудно изменить и заставить мыслить рационально. Видимо, человек – создание само по себе иррациональное, потому что выбирает не то, что лучше, а то, что легче; не стремится через тернии к звёздам, а идёт проторенными путями; старается получить выгоду здесь и сейчас; выбирает лёгкие пути.
Если будущее построено с помощью прошлого то оно, по сути, предрешено, возможно ли его изменить?
Не удивительно, что идея создания машины времени в новом строящемся институте многим показалось откатом к прошлому. Мысль изменить некоторые эпизоды истории, вместо того, чтобы всеми силами созидать безупречное будущее – словно раз за разом наступать на старые грабли.
Глава третья. Планы и герои
Когда строили Атлантиду, вновь образовавшееся обширное внутреннее море на этом месте осушили с помощью глубокого канала. В центре возвели искусственный остров с встроенной в фундамент многокилометровой спиралью ускорителя. Замысловатой россыпью расположили вокруг здания факультетов, лабораторий и общежитий сотрудников и студентов. Главный корпус искусно сочетал в себе современные модные тенденции и отголоски древнеримской храмовой архитектуры. Словно яркие лучи исходящие от солнца, тянулись от Атлантиды к корпусам стрелы мостовых переходов и линий фуникулёра, сверкающие на тёплом южном солнце, жёлтым металлом нового инновационного сплава.
Во время перемещения Атлантида выстрелила, как пробка из бутылки времени, и приземлилась в доисторические времена с минимальным запасом для выживания. Благо, что с ними было их маленькое «солнце».
Туман начал рассеиваться только спустя неделю, а когда видимость достигла восьмидесяти процентов, начали посылать дронов в разных направлениях, чтобы получить полную картинку местности. Они уже увидели, что Атлантида, как и прежде, остров. Как и прежде вокруг поблескивали зыбью волны. Но теперь это был одинокий остров – без корпусов, без стрел мостовых переходов, без фуникулеров.
Георгий задавался вопросом, что стало с мостами и другими конструкциями. Остались ли они в будущем, так как не являлись частью Атлантиды? Они просто отпали как инородные части тела?
Атлантида одиноко смотрелась в этом «болоте времени», словно грибок песочницы посреди большой пустынной детской площадки. А виднеющееся вдалеке побережье, с первого взгляда, не имело никаких признаков цивилизации – пустынный берег дикой, первозданной природы.
Неделю они проводили мониторинг местности и своих возможностей: возможности вернуться домой, возможности выжить в этом промежутке времени. И как? Запасы продовольствия и воды быстро иссякали, а кормить нужно было не много не мало, а почти пятьсот человек. Именно столько сотрудников находилось на тот момент в главном корпусе Института Времени. Кто-то проводил эксперименты, кто-то работал в лабораториях над кандидатской или докторской, отдыхая в комнатах для персонала. Здесь же находились профессорские квартиры. Жизнь и работа в эту ночь просто кипели. Некоторые одинокие, увлеченные своим делом энтузиасты безвылазно пропадали в научных лабораториях.
Георгий подозревал наихудшее. Они могли и не вернуться больше обратно.
Пришло время выйти на свет божий и стать простыми смертными: сапожниками, кузнецами, гончарами; начать выращивать капусту, как некогда император Тиберий, и заново изобретать велосипед.
Собственно, другого выхода не существовало.
Время шло и на очередном заседании деканата Георгий выдал свой категорический вердикт:
– Я не могу назвать вам дату возвращения домой, пока это невозможно. Нашей мощности недостаточно. Мало того, мы просто не рассчитывали на такие глобальные перемещения во времени. Наша установка экспериментальная, её целью было только проверить возможность проникновения сквозь ткань времени, не более. Смелые эксперименты с электромагнитной аномалией, той, которая забросила нас сюда, могут закончится трагедией. И я не могу рисковать жизнями атлантийцев, используя этот источник. Боюсь, что если нашей команде не удастся совершить прорыв, открытие, мы можем остаться здесь навсегда, – Георгий сделал паузу, чтобы собраться с духом для последующих слов. – Хочу попросить у всех прощения. Я не предполагал, что такое возможно в принципе…это серьёзная ошибка проектировщиков. Моя огромная ошибка.
– Да. Мало сказать, как все мы шокированы… – профессор Клаус Густав Вебер, много лет возглавляющий факультет социально-политических наук, был не только теоретиком, но и практиком: два раза подряд был выбран на пост мэра Берлина, а после создания Института Времени, научное сообщество предложило ему занять место ректора. Вебер продолжил:
– Именно этот ответ я ожидал и так боялся услышать. Поэтому, коллеги, у нас на повестке множество других интереснейших вопросов. Давайте думать, как нам жить дальше, в этой суровой реальности, где жестокосердные кроманьонцы пожирают менее агрессивных – неандертальцев. Двадцать тысяч лет до нашей эры, говорите? Двадцать тысяч лет! Ух.
– Кафедра геологии и мониторинга окружающей среды – вам слово, Елизавета Викторовна! – распорядился секретарь Андрей Соколов.– Далее, в соответствии с повесткой.
Молодая женщина в деловом платье с брошью в виде веточки сосны подошла к кафедре: