Страница 11 из 47
Известно, что в пыточных подвалах или иных помещениях, равно как и на свежем воздухе, говорят все. Просто одни раньше, другие позже, но иного не случается. От умелого дознавателя и на тот свет не сбежать, а если подобное случается — это не более чем оплошность тех, кто пытает. Единственная сложность при пытках чужаков — сперва требуется как следует изучить их язык, но и здесь всё было решаемо. Сперва дознание с целью научиться как следует говорить на языке науа, используя как посредников индейцев из соседних племён, хоть немного способных понимать имперцев, а уже потом переход к иной области, куда более важной.
Узнать удалось многое. И это несмотря на то, что половину пленников — особенно не рядовых, а стоящих на более высоких ступенях — вместе со спешно составленными начальными словарями языка науа и составителями оных не так давно отправили в Европу. Узнанное же нисколько не радовало. Нет, то есть хорошо, что удалось разговорить пленников! Просто подтверждались самые худшие опасения, высказанные ещё самим Веласкесом и его офицерами. Большое, по-настоящему большое государство, причём стремительно расширяющееся вот уже более десятка лет, с резко усиливающейся экономикой, техническими достижениями, прочими совсем не радующими особенностями. Иными словами, если с такими враждовать, то это будет настоящая война, а вовсе не спокойное, пусть и кровавое, покорение Эспаньолы и кровавое куда менее, но тоже случившееся без серьёзных проблем взятие под власть короны Кубы, Ямайки, иных островов. Учитывая же, что объявленная Конкиста не предполагала изначально такого рода событий — всем им, конкистадорам Нового Света, до поры следовало сосредоточиться на развитии уже захваченных островов, а соваться на континент до времени подождать. Какого времени и кто его определять должен? Уж точно не он, генерал-губернатор Кубы, и даже не вице-король.
Плавания вдоль берегов, осторожное прощупывание новых земель и… И ещё куда более жёсткий присмотр за капитанами и их офицерами, чтобы те не устроили ничего схожего со случившимся в экспедиции Веласкеса.
Кстати, сам Веласкес, как виновник возможных проблем, и должен был постараться исправить им совершённое. То есть не совсем исправить — пролитую воду уже не вернуть — а новыми действиями искупить прежнюю неудачу. Одну, зато очень существенную Сейчас же Диего и вовсе был занят тем, что натаскивал подчинённых ему солдат на борьбу уже с новым врагом со всеми его особенностями, такими как отсутствие огнестрельного оружия, но высокой насыщенностью боевых порядков луками, арбалетами, а также массивными стреломётами. Последние, правда, он только издали видел, на стенах крепостей науа, а вот в бой такие машины сильные своей скоростью пешие воины империи Теночк, ясное дело, не потащили. Да, новый враг научил испанцев осторожности с самых первых схваток! Зато недолгое пребывание на землях империи показало конкистадорам богатство земель, что там есть многое, что хотелось бы получить себе. Торговлей ли, войной — это как получится. Вдобавок было очевидно — не везде тут, на неизведанных землях, окажутся такие как науа. Заметно уступающие в развитии, в умении сражаться и многом ином таино были куда как привлекательнее для желающих поживиться золотом, пряностями и иными ценностями. Земля опять-таки, которую можно сделать собственной, разбив там плантации, устроив рудники, каменоломни и прочие полезные, важные и выгодные производства. За последние годы аристократия Европы успела крепко уяснить, что прямое владение шахтами, цехами, производящими какие-либо товары — это для благородных людей не то что почётно, но и выгодно, и совсем не позорно. Какой уж тут позор, если так быстро и высоко взлетевший род Борджиа подгребал под себя всё, нисколько подобных дел не стыдясь; про Медичи с их банками и не только вовсе говорить не приходилось. А где два правящих рода, там и остальные. Сфорца и д’Эсте, Малатеста и Гонзага, иные, не такие известные итальянские семьи. Если засуетились итальянцы, то и другие сперва присматривались, затем кинулись повторять, развивать, углублять.Время перемен, оно как пришло, так уходить и не собиралось.
Мысли текли довольно вяло, мерное дыхание спящей под боком милашки убаюкивало, погружало в дрёму, от которой и до сна недалеко, однако… Грохот выстрелов, из аркебуз и орудий, заставил генерал-губернатора, словно распрямившаяся пружина, выскочить из постели, сразу же бросившись к стоящему рядом с кроватью мечу и паре пистолетов. Нападение!
* * *
(немногим ранее)
Что можно противопоставить людям из-за океана с бледными, словно неживыми, лицами? Людям, укротившим громы и молнии, закованным в почти не пробиваемую железную шкуру и оставляющим после себя кровь, смерть и дымящиеся пожарища?
Сперва казалось, что это конец, что остаётся либо смириться, распростёршись ниц перед захватчиками, либо бежать. Бежать далеко, надеясь, что тебя потеряют или хотя бы найдут очень нескоро. Касик Атуэй, несколькими годами ранее властвовавший над одним из десятка самых сильных племён таино, не хотел ни того, ни другого. Ему нужна была месть и только она. Неудачная, совсем провальная попытка что-то противопоставить пришельцам «с большой воды» на родных землях. Бегство с немногими уцелевшими соплеменниками и не только на другой остров, куда чужаки тоже пришли, но ещё не успели залить всё кровью. Предупреждения, иногда помогающие, а иногда…
Сначала было куда легче поднимать воинов иных, но родственных племён на войну с захватчиками. Рассказы о том, что теперь творится на землях предков Атуэя и других касиков, они подкреплялись многими воинами, женщинами, детьми… из тех, кого удалось вывести оттуда. Никто не хотел быть убитым просто или сожжённым на костре, как порой делали «железные люди». Но потом многое изменилось. «Железные» не перестали лить кровь, убивая воинов, но прекратили лить её просто так — или как жертву своим неведомым богам, тут ни касики, ни жрецы не могли быть уверены — а женщин и детей и вовсе прекратили не то что убивать, даже пленять и уводить в рабство. Зато стали говорить, отпуская часть ранее пленённых, предлагая мир и торговлю. Только мир уже не такой, как был прежде, а под их властью. Касикам готовы были оставить часть, в то время как остальное выкупить за невиданные товары, каковых у таино либо не было вовсе. либо встречались редко и не такие хорошие.
Немалое число воинов, жрецов, даже касиков, уставших от постоянно проигрываемых битв, павшие духом… готовы были согласиться, поступившись частью для получения большего. Только не все, не все! Сам Атуэй, Оронапи, Арнак, несколько других касиков — они не хотели терять кто часть власти, кто честь, кто возможность отомстить. Со временем наловчились, как именно нужно воевать с «железными людьми», чтобы наносить тем урон и при этом не терять чересчур много своих воинов. Имелись надежды медленно сократить их число, а потом, когда те окажутся запертыми в возводимых ими больших каменных домах с грохочущим оружием на стенах, окружить и. не считаясь с потерями, убить всех до единого.
Надежды были. но… Оказалось, что большие лодки снова и снова уходят, после чего возвращаются, привозя других воинов, другое оружие. Если менять десяток вооружённых привычным таино оружием воинов на одного «бледного повелителя грома», то воины таино из не смирившихся с чужаками закончатся гораздо раньше.
У многих опускались руки, некоторые из сторонников Атуэя и прочих снова заговорили о примирении с «железными», но тут им повезло. Или же духи предков откликнулись на мольбы не справившихся с врагами потомков. Атуэю не было особой разницы. его интересовала лишь возможность убить побольше тех, кого он люто ненавидел. И она появилась, подаренная гостями другими, с «большой земли».
Науа! Так они себя называли. Сперва появились лишь несколько соглядатаев, которым было интересно лишь то, кто вообще прибыл на эти земли. Они появлялись, затем исчезали, но в промежутках возникали близ кого-то из касиков племён таино и намекали, что с их великим императором не следует враждовать. Напротив, лучше дружить.