Страница 6 из 41
Многословие легко переходит в пустословие. Возьмём пример из шуточной песни французских солдат начала XVI в. «Наш командир еще за 15 минут до своей смерти был жив». Подобные предложения характеризуются не только комической нелепостью и выражением самоочевидной истины, но и присущим им многословием: ведь ясно, что человек жив до своей (а не чужой) смерти.
Подобных «глубокомысленных» фраз можно найти немало: «Для приготовления яичницы нужно иметь по крайней мере одно яйцо»; «Он скончался в среду; проживи он ещё один день, то умер бы в четверг». О толкователях подобных истин А.С. Пушкин писал: «Наши критики говорят обыкновенно: это хорошо, потому что прекрасно; а это дурно, потому что скверно».
Лишние слова свидетельствуют не только о стилистической небрежности автора. Они указывают также на нечёткость представлений автора о предмете высказывания.
Итак, побольше мыслей, поменьше слов! «Искусство писать — это искусство сокращать», — говорил А.П. Чехов.
Поговорим о так называемых словах-сорняках, словах-паразитах. Вы все их знаете: это вот, так вот, значит, так сказать, ну вообще, того и т.п. В устной речи такие слова, возможно, используются для того, чтобы сделать паузу, передышку перед следующим высказыванием, выиграть время для дальнейшего формулирования мысли. И всё же употребление «сорняков» неоправданно: они засоряют речь, как и другие внелитературные элементы. Старайтесь избавиться от этого недостатка.
Некоторые из «сорняков» относятся к вводным словам, но, не к месту употреблённые, они лишаются смысловой нагрузки. Эту особенность нелитературной речи удачно используют писатели для речевой характеристики персонажей своих произведений. Вспомним, например, речь малокультурного почтмейстера из «Повести о капитане Копейкине» в «Мёртвых душах» Н.В. Гоголя:
Ну, можете представить себе, эдакой какой-нибудь, то есть, капитан Копейкин и очутился вдруг в столице, которой подобной, так сказать, нет в мире.
Вдруг перед ним свет, так сказать, некоторое поле жизни, сказочная Шехерезада. Вдруг какой-нибудь эдакой, можете представить себе, Невский проспект, или там, знаете, какая-нибудь Гороховая, чёрт возьми! или там эдакая какая-нибудь Литейная; там шпиц эдакой какой-нибудь в воздухе; мосты там висят эдаким чёртом, можете представить себе, без всякого, то есть, прикосновения — словом, Семирамида, судырь, да и полно!
Из-за обилия «пустых» слов трудно понять Епиходова в чеховском «Вишнёвом саде»: Вот видите, извините за выражение, какое обстоятельство, между прочим...
Журналисты из одной очень-очень небольшой местной газеты изо всех сил стремились вывести своё издание на «европейский» уровень. Для начала решили наполнить тексты «умными» иностранными словами и прочитали подписчики газеты, что никто не должен «неглижировать своими обязанностями».
Нетрудно видеть неуместность употребления в этом предложении слова неглижировать: дело не только в устарелом его характере, но и в неоправданном использовании иноязычного по происхождению слова вместо вполне подходящего по условиям контекста русского слова пренебрегать.
Иногда и старшеклассники любят щегольнуть употреблением иностранного слова, показывая свою «учёность»: «Идентичное решение было принято учащимися параллельного класса»; «Девушка конфиденциально признавалась подругам, что переменила имя Катя на Кармен, потому что последнее импонирует её внешности»; «Среди собравшихся превалировали представители молодёжи»; «На последнем матче наша футбольная команда потерпела полное фиаско»;«Новый сезон открывает большие возможности для дальнейшей эволюции отдельных видов спорта».
Встречается злоупотребление иноязычными словами и в средствах массовой информации: «Общее внимание привлекал новый анонс, вывешенный на входной двери учреждения»; «Кардинальный пункт расхождения между участниками дискуссии путём компромисса был сведён на нет»; «Никакие резоны не действовали на упрямого спорщика, и никакие аргументы не могли его переубедить»; «Оратор говорил весьма напыщенно, что произвело на аудиторию негативный эффект».
Стремление придать больше «весомости» тексту введением в него иноязычных слов приводит иногда к курьёзам. Автор одной газетной статьи, попав в Норильск, «смотрел на город, на плеяду его шахт, рудников и заводов». Но ведь плеяда — это «группа выдающихся деятелей на каком-либо поприще в одну эпоху», и как бы ни значительны были в промышленном отношении шахты, рудники и заводы, группой выдающихся деятелей они всё же не являются.
В приведённых выше примерах налицо засорение русского языка чужими словами, против чего резко выступал В.И. Ленин. В заметке «Об очистке русского языка» он справедливо писал: «Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. Употребляем их неправильно. К чему говорить „дефекты“, когда можно сказать недочёты, или недостатки или пробелы?.. Не пора ли нам объявить войну употреблению иностранных слов без надобности?»
Показательны в этом отношении исправления, которые вносил в тексты своих произведений при их переиздании М. Горький. Примером авторского редактирования, связанного с заменой иноязычных слов русскими или более употребительными и понятными иностранными, может служить правка текста рассказа «Челкаш»:
Издание 1895 г.
...Все эти звуки сливаются в оглушительную симфонию трудового дня.
Лодка помчалась снова, бесшумно и легко лавируя среди судов. Вдруг она выбралась из их лабиринта.
Издание 1935 г.
Все эти звуки сливаются в оглушительную музыку трудового дня.
Лодка помчалась снова, бесшумно и легко вертясь среди судов. Вдруг она вырвалась из их толпы.
Аналогичную работу по очищению текста от иноязычных слов проводил А.П. Чехов. Например, при правке своих ранних рассказов он сделал такие замены: что-то специфическое → что-то особенное; ничего экстраординарного → ничего особенного; индифферентно → равнодушно; для баланса → для равновесия; симулировать → разыгрывать; игнорировать → не замечать; ординарный → обыкновенный.
Практика редакторской работы наших великих писателей свидетельствует, что не следует употреблять слова иноязычного происхождения без надобности, но это отнюдь не значит избегать подобных слов вообще. В.Г. Белинский справедливо писал: «В русский язык по необходимости вошло множество иностранных слов, потому что в русскую жизнь вошло множество иностранных понятий и идей. Подобное явление не ново... Изобретать свои термины для выражения чужих понятий очень трудно, и вообще этот труд редко удаётся. Поэтому с новым понятием, которое один берёт у другого, он берёт и самое слово, выражающее это понятие». И далее он утверждал, что «неудачно придуманное русское слово для выражения понятия не только не лучше, но решительно хуже иностранного слова». Например, составитель «Толкового словаря живого великорусского языка» В.И. Даль придумал слова «мироколица», «колоземица» (т.е. атмосфера), «ловкосилие» (т.е. гимнастика), «небозем», «глазоем» (т.е. горизонт), «рожекорча» (т.е. гримаса); «самотник», «себятник» (т.е. эгоист), но они не закрепились в русском языке, не вошли в его словарный состав.