Продолжай

- Позавтракал? – Полина прошла к окну  и поправила жалюзи. – Мне через десять минут надо выходить.

- Что, и утреннего поцелуя не будет?

- Я накрасила губы, а ты не чистил зубы.

И нечищеные зубы его не портят. А отсутствие рубашки – красит. Плечи широкие, талия узкая,  темных волос на выпуклой груди и плоском животе ровно столько, чтобы был похож на тестостеронового мужика, а не на обезьяну. Кто тебя нарисовал, мальчик, такого идеального?

- Это лучше, чем если бы губы накрасил я, а зубы были не чищены у тебя.

Соблазн ввязаться в перепалку был велик, но она удержалась. Она выдержанный и умный адвокат.

- Время пошло, Ракитянский.

* * *

- Колени вперед не выводи, спину ровнее!

Еще пара приседаний и Полина со стоном опустила гриф и потянулась за полотенцем.

 - Зося, ты моей смерти хочешь!

- Не ной, - тренер похлопала ее по пятой точке. – Красивая задница сама себя не наприседает. Зато мужики оборачиваются. Оборачиваются же, Поля?

Полина что-то невразумительное пробормотала – общим смыслом и интонацией давая понять, что она думает про мужиков вообще и такие жертвы в их честь в частности.

- Ну-ну, не раскисай, еще один подход – и  пойдем прессик качать.

Поле бы такой энтузиазм. Прессик… Интересно, Ракитянский качает прессик?

* * *

- Ну что, с Чешко сработались?

- Что ты имеешь в виду?

- Видел вас недавно в «Тине» с Чешко, - собеседник и коллега Славы, с которым они разделяли обед и заодно обсуждали нюансы совместного дела, с сытым видом откинулся на стуле. - Все еще возитесь с той мутной бракоразводкой?

- Да, длинная там история, - уклончиво ответил Ростислав. Не вдаваться в детали своих дел – это азы профессии. Но отчего-то еще не хотелось говорить со сторонними людьми о себе и Полине, и это желание самого Славу удивило. Своими успехами у женщин Ракитянский гордился. Связью с Чешко – нет. Хотелось сохранить их отношения в тайне. Почему? Ладно, обдумает потом.

- Ничего она тебе не отгрызла?

Пару раз укусила только за шею, и раз за сосок. Левый, кажется. Не больно, даже приятно.

- Вроде нет, сработались нормально.

- Ну она баба умная, - согласился собеседник. – Хоть и стерва.

Славе не понравилось, что Чешко назвали «бабой». Ну какая она баба? Да и стерва самую капельку. Но комментировать ничего не стал, а попросил кофе и счет.

* * *

- В субботу ждем тебя к двум!

- А что у нас… э-э-э… в субботу? – Ростислав  не без усилия переключился из недр гражданского права на жизнерадостный голос друга.

- У твоей любимой женщины день рождения!

Так. Пришлось отодвигать в сторону  бумаги, ручки, карандаши, планшет, откидываться на стуле и включаться в разговор полноценно. Получилось. Даже улыбаться начал.

- Сколько же это Марфушеньке-душеньке натикало?

- Женщинам не принято вопросы о возрасте задавать – это мне дочь сегодня с утра авторитетно заявила. В общем, сам ей этот провокационный вопрос в субботу задашь, - хохотнул Тихий.

А вот Ракете – не до смеха.

- Тин… - Слава поскреб карандашом в затылке. –  Я, наверное, не смогу.

- Как это – не смогу?! – опешил Тихий.

- Вот в эту конкретную субботу – не смогу. В понедельник заседание суда, а у меня конь не валялся. Ни конь, ни понь, ни даже Пафнутий. К тебе ж на часик не заскочишь – на весь день развлечение. А я не могу.

- Все настолько серьезно? – тут же включился Тихон. – Ты там опять ни во что не вляпался, случайно?

- Папочка, я хороший мальчик и ни во что не вляпался! – фыркнул Слава. Тину было за что его троллить, и друг не упускал возможности.

- За папочку огребешь, – беззлобно пригрозил Тихий. – Ну перспективы-то увидеть тебя имеются? Марфута ж расстроится, что ты не придешь на ее день рождения.

- Я позвоню,  - клятвенно заверила друга Ракитянский. -  И на неделе постараюсь подъехать. Ты мне только в телефон скинь, какие игрушки нынче в тренде, чтобы я не промахнулся с подарком. Желательно сразу со ссылкой на магазин.

- Наглый ты, Ракета, - рассмеялся Тихон. – Ладно, скину.

- Я не наглый, я загнанный, - по своей всегдашней привычке оставлять за собой последнее слово ответил Ракета и нажал отбой.

Так, на чем он там остановился?

* * *

Последняя пара недель и в самом деле выдалась сумасшедшей в плане работы. Вот не продохнуть просто – как все со всех сторон и разом. Правда, карман тяжелел, а это прекрасно. Но кроме документов, коридоров, залов суда и прочих казенных мест – ничего же не видел. Света белого не видел. И Полиночки Алексеевны.

Они несколько раз списывались в мессенджере. Один раз она у него что-то уточнила по работе. Причем Слава точно знал, что ей было у кого спросить, но она спросила у него – и он тогда обрадовался как дурачок. Даже один раз за это время пообедали вместе  – он попал днем в район ее офиса и позвонил. И – о чудо! – у нее тоже нашлось полчаса. Правда, поговорить не смогли – или ели, или отвечали на телефонные звонки. Но хоть посмотрел. А она шепнула на прощанье: «Сегодня черное». Ростислав от всей души пожалел, что в публичных местах нельзя кусаться.

* * *

- А ты меня любишь? – она задала вопрос требовательно. И по-хозяйски устроилась на его коленях.

- Конечно, люблю, - Ростислав рассеянно чмокнул русую макушку.  –  Как тебя можно не любить, красота моя?

- Женишься на мне? – все так же требовательно.

Сидевший рядом, тут же, на диване Тихий поперхнулся чаем. А Ракитянский ответил невозмутимо.

- Конечно, Марфуша.

- Только мне вырасти надо!  - торжественно оповестила Марфа Тихоновна Тихая.

- Я подожду, – уверил свою избранницу Ростислав Игоревич Ракитянский.

- Хорошо! – Марфа деловито поцеловала своего избранника в щеку и слезла с его колен. – Спасибо за подарок!

- Ай-ай-ай, Ростислав Игоревич, нехорошо обманывать женщин, - Тин аккуратно вытер салфеткой со стеклянной поверхности журнального столика капли чая. – Это даже не просто нехорошо, а чревато, я бы сказал.

- Обещать – не значит жениться, - пожал плечами Ракета.  – Она вырастет и забудет.

- А если нет? – Тихий явно забавлялся ситуацией.

- А если нет, то у меня к тому возрасту, когда седина в бороду, будет не бес в ребро, а прекрасная молодая демоница в постели.

- Но-но!

- Успокойся, - весело хмыкнул Ракета. Мяч перешел на его половину поля.  – И налей мне уже чего-нибудь посущественней, чем чай.

- Ночевать у нас останешься? – Тин стрельнул в него проницательным серым взглядом.

- Останусь, - вздохнул Слава.

- Только учти, у нас хомяк по ночам как-то умудряется сбегать из клетки и шарится по чужим постелям. Варьку чуть до заикания не довел. Лунатизм у него, что ли,  такой.

- Ой, с лунатиками мне не привыкать дело иметь! – немного нервно рассмеялся Ракитянский. Надо же, и тут про лунатизм речь зашла, вот же совпадение.

Тин покосился на него от бара, а потом с двумя бокалами вернулся на диван, протянул один Славе.

- С тобой все в порядке, малыш? Ты что-то совсем загнанный.

Ростислав улыбнулся в бокал. Малыш… Он со своими ста девяноста роста и девяносто тремя веса только для Тина малыш. Даже мать Славу так не называет.

- Все в порядке, дружище. Просто чертова пройма работы.

- Все деньги не заработаешь,  - Тихий вольготно откинулся на диване, вытянув руку по спинке, и сделал долгий глоток.

- Если бы мы так рассуждали десять лет назад, - синхронно повторил его действия Ракитянский, - сейчас бы у нас не было того, что у нас есть. А у меня, между прочим, еще в перспективе в пятьдесят лет молодая демоница в биографии. Так что хочешь – не хочешь, а пахать надо.

- Ну ты хоть перерывы делаешь в своем черноземе?