Страница 34 из 53
И еще одна хрень: они тут без конца все переставляют. Поттс никак не мог найти долбаные персики. А попробуй спроси одного из этих засранцев — такую рожу скорчат, будто ты их оторвал от операции на головном мозге. Или пойдешь за одним таким мудаком, который не лучше тебя тут ориентируется, и вот уже собралась толпа яйцезвонов, включая управляющего, и все скопом пытаются отыскать одну-единственную банку с персиками. С другой стороны, бывает так, что изо дня в день у них все одинаково: приходишь к тому, от чего ушел. Наверняка должна быть причина, связанная с долбаной прибылью, по который эти уроды морочат тебе голову и выводят из себя. Причина есть у всего. Только Поттс никак не мог ее вычислить.
В общем, стоял Поттс в магазине со своей хро мой тележкой посреди прохода между стеллажами и пытался угадать, куда бы делся, окажись он бап кой с персиками. И тут он почувствовал, что у него за спиной кто-то есть, обернулся и увидел мини а тюрную женщину с приятным лицом, которой Поттс перегородил проход. Женщина ему улыбпу лась.
— Ах ты, черт! — вырвалось у Поттса. — Простите.
— Вы меня простите. — Она опять улыбнулась.
Поттс оттащил тележку в сторону, чтобы дать ей пройти, и вернулся к поискам персиков. Наконец они нашлись, но только цельные, либо с пониженным содержанием сахара, либо с косточками, либо еще с чем-то. Поттс плюнул. Теперь все казалось ему бессмысленным. Нет в мире радости, и ничего с этим не поделаешь.
Он увидел ту приятную женщину снова, на этот раз в молочном отделе. Она покупала йогурт — такие маленькие коробочки с белой жижей, которой чавкают на телеэкранах розовощекие красавцы. На вид женщина казалась ровесницей Поттса. На пей было голубое платье на пуговицах. Когда женщина потянулась к полке с йогуртом, он заметил, что у нее хорошая фигура и красивые ноги. Она была миниатюрная и подтянутая. А лицом — как учительница начальных классов. Поттс запретил себе дальше думать о ней. Не одного они поля ягоды. Но женщина напомнила ему всех тех училок, но которым он сох в детстве. Вся эта вереница сереньких теток в простеньких платьях, от которых псе равно вставал, когда они наклонялись над ним, чтобы исправить ошибку в тетради. Поттс зашел в мясной отдел и попытался понять, сколько жира нужно для говяжьего фарша.
Он снова столкнулся с ней, когда она покупала туалетную бумагу. Просто взяла большую упаковку и бросила в тележку. Как будто в мире нет ничего более естественного. Впрочем, так оно и есть. Ногте же не мог снять со стеллажа рулон, если и проходе стоял хоть один человек. Но даже если никого не было, он закапывал рулон под другие покупки — как будто в мире Поттса никто не ходил в туалет. Женщина опять улыбнулась Поттсу и прошла мимо, увозя свою жопную бумагу. Поттс залюбовался ею. Залюбовался ее непринужденностью. Ему это не было дано. Когда она проходила мимо, он учуял аромат ее духов или мыла. Поттс представил, как она склоняется над его партой, терпеливо объясняя, какой он бездарь в математике. А он, девятилетний, вдыхает ее запах, чувствует ухом прикосновение ее платья и мысленно умоляет — пожалуйста, пожалуйста! — чтобы она не вызвала его к доске, не то все увидят, как гордо встал его маленький член.
Больше они в магазине не сталкивались. Он поискал ее глазами у касс, но она уже вышла. Поттс расплатился и потащил свои два пакета жратвы — но без персиков — к выходу. По соседству располагался «Старбакс». Поттс не позавтракал дома, и теперь ему захотелось кофе. Обычно он там со стыда умирал. Кафе кишело старшеклассницами и симпатичными девицами в откровенных нарядах. Поттс вечно чувствовал себя извращенцем. То есть, конечно, пялиться на них — это вполне естественно. Но все равно чувствуешь себя извращенцем. И хуже того: они знают, что ты на них пялишься, и считают тебя извращенцем. Но ему пришлось зайти в «Старбакс», поскольку кофе Поттс купить забыл. Он хотел взять просто чашечку «Фолд-жерса»,[72] но вступил в диалог с продавцом, черт его дернул, и в итоге получил какую-то байду с Суматры и треугольную хрень с кленовым сиропом. Да где вообще эта жопа мира, Суматра?
Такие кафе придуманы специально, чтобы ткнуть тебя носом в то, что ты не из этого теста. Поттс огляделся в поисках свободных мест — и увидел ту женщину за столиком в углу. Она читала книгу. Столик рядом с ней оказался не занят. Она широко улыбнулась ему. Поттс сел.
— Как же вы повезете все эти покупки домой на мотоцикле?
Ее вопрос удивил Поттса. Откуда она узнала про мотоцикл?
— Я знаю хитрый фокус.
— Не сомневаюсь. Вы привязываете пакеты к рулю?
— У меня багажник есть. Под седлом. Вытащу покупки из пакетов и уложу туда.
Женщина рассмеялась.
— Вот тебе и фокус. Я не заметила багажника. Люди любят все усложнять.
— Наверное, — согласился Поттс. — Вам нравятся мотоциклы?
— Брат их обожал. Иногда катал меня. Я еще девчонкой была. Тогда казалось, что нет ничего круче.
— Оно и сейчас так кажется. Что случилось с вашим братом?
— А, вы уже представили, как он трагически разбился на мотоцикле. Нет. Просто женился, навалились заботы, и он забросил мотоцикл. Он больше нравился мне безбашенным и безответственным.
— Не все байкеры безбашенны и безответственны, — возразил Поттс, себя, однако, к таким не причисляя.
— Ой, простите. Вечно ляпну, не подумавши.
— Ничего, ничего. Я вас понял.
— Вы настоящий джентльмен, благодарю вас. — Женщина взглянула на часы. — Пора мне идти. Приятно было поговорить.
— Мне тоже.
Она снова улыбнулась ему. Поттс смотрел, как женщина выходит на залитую солнцем улицу.
И представлял — как со всяким попадающимся на его пути приличным человеком — ее семью и дом. Какой бы ни была ее жизнь, она наверняка даже отдаленно не напоминает жизнь Поттса.
Глава 12
Экран телевизора. Интервью с Бобби Даем.
БЕВ МЕТКАЛФ (в камеру). Здравствуйте, меня зовут Бев Меткалф. Сегодня мы с вами находимся на съемочной площадке кинофильма «Пожар». В главных ролях Бобби Дай, Тиффани Портер и сэр Иэн Уэйтли. А рядом со мной — Бобби Дай. Бобби, нам удалось найти вас и отвлечь ненадолго. Да, у вас тут работа кипит.
БОББИ. Кипит. Я занят во многих эпизодах. Работаем с утра до ночи. Но я вам скажу — оно того стоит. Для актера очень важно испытывать гордость за фильм, в котором он снимается. Сразу появляется желание отдавать себя без остатка.
БЕВ. Не могли бы вы рассказать нам, о чем этот фильм?
БОББИ. Знаете, таких фильмов, как этот, больше и не снимают. Со времен Дэвида Лина.[73] Это эпопея. Масштабные съемки. История о фермерском семействе из Монтаны. Дело происходит на рубеже веков. Я играю Чэда Холлидея, своенравного сынка. А сэр Иэн — моего батюшку, богатого хозяина ранчо, который пытается спасти его от бандитов-застройщиков и от страшного лесного пожара, который может уничтожить все.
БЕВ. Как это символично — бушующий лесной пожар…
БОББИ. Да-да. Этим, среди прочего, и привлек меня сценарий. Вопрос экологии. То, как промышленная деятельность губит природу, разрушает привычный уклад жизни. Ведь мы сейчас как раз это и наблюдаем. Вспомним хотя бы тропические леса.
БЕВ. Потрясающе!
БОББИ. А Тиффани играет мою сводную сестру, в которую я влюбляюсь…
БЕВ. Что вы говорите? Пикантная деталь!
БОББИ. Я не могу выдавать вам сюжет. Но все кончается хорошо. Я хочу сказать, что там нет ничего неприличного. Так что можете брать в кинотеатр детей. Этот фильм для зрителей любого возраста.
БЕВ. Как вам работается с Тиффани Портер? Это ее первая главная роль в кино после потрясающего успеха на эстраде.
БОББИ. Тиффани — просто прелесть и умница. О ней такое пишут, столько гадостей и неправды, что ожидаешь увидеть этакую загордившуюся примадонну. Но ничуть не бывало. Она — настоящий профессионал. Никогда не опаздывает и не забывает свои реплики. А какое у нее чутье! Работать с ней — одно удовольствие. Когда зрители увидят фильм, то наконец поймут, что она совсем не такая, как о ней пишет пресса. Я хочу сказать, что сыграть такую роль, будучи бессердечной пустышкой, просто невозможно. Она требует полной самоотдачи и сосредоточенности, и Тиффани обладает обоими этими качествами.
БЕВ. А сэр Иэн Уэйтли…
БОББИ. Что тут скажешь?
БЕВ. Вы нервничали?
БОББИ. Ах боже мой, нет. Нервы тут ни при чем. Скорее, оцепенел, слова не мог вымолвить. Представляете, стоит передо мной… человек-легенда. Я вырос на его фильмах. Я мечтал быть Иэном Уэйтли. И вот застыл, онемел. А он подходит и заговаривает со мной своим удивительным голосом — с бархатным британским акцентом аристократа…
БЕВ. Который нам всем так хорошо знаком…
БОББИ. Он добрейший и любезнейший человек. С ним так легко, сразу забываешь, что он — сэр. А как он шутит. Чувство юмора безмерное — он, мне, наверное, не следовало так говорить, но он такой весельчак. Сидим и за животы хватаемся от смеха, ну как два школьника, Марку…
БЕВ. Марк Стерлинг, режиссер картины…
БОББИ. Марку приходится отводить нас в сторонку и отчитывать. Иной раз снимаем эпизод — и вдруг как начнем смеяться. Марк объявляет перерыв, разводит нас в разные стороны площадки и ждет, пока перестанем.
БЕВ. Да у вас тут идиллия.
БОББИ. Просто мечта. Я работаю с такими знаменитостями. И сценарий потрясающий — Денни Кесселя, обладателя «Оскара» за фильм «Истинная правда». И режиссер у нас замечательный, Марк Стерлинг… Да, все это как во сне. Иной раз думаю, ущипнуть себя, что ли?
БЕВ. И как вы считаете, «Оскар» вам обеспечен? Вокруг фильма уже такая шумиха.
БОББИ. Господи! Я даже думать об этом не хочу. Просто выхожу на площадку и делаю все, что могу. Отдаю все сердце, все силы. А «Оскар»… Мне будет приятно, если мою работу оценят. Но по большому счету мы просто стараемся порадовать зрителей, ведь так? И сделать хорошее кино.
БЕВ. Благодарю вас, Бобби Дай, что нашли время поговорить с нами.
БОББИ. Ну что вы, Бев, мне было приятно.
72
Марка растворимого кофе.
73
Дэвид Лин (1908–1991) — британский режиссер, сценарист, продюсер. Автор крупномасштабных фильмов-эпопей («Лоуренс Аравийский» и др.).