Страница 25 из 53
— А ты переспал?
— Ну конечно. Но меня убивает полное отсутствие у этой сучки хороших манер — зачем, спрашивается, она все рассказала Еве?
Шпандау спустился на яхту и устроился в раскладном кресле. Терри почесал голую грудь и посмотрел вслед Еве, уходившей в закат. Терри был натурой романтической, влюблялся легко и часто. Женщины отвечали ему взаимностью, хотя со временем их симпатия затухала. Терри коллекционировал женщин так же, как пояса различных видов боевых искусств.
— У меня для тебя дело, — сообщил ему Шпандау.
— А на кой оно мне? — ответил Терри. — В прошлый раз был тот парень с бейсбольной битой. Так мне пришлось коронку на зубе менять.
— Сам виноват. Я же тебя предупреждал.
— Да. Только не вовремя. Предупреждать лучше до, а не после.
— Ты ему руку сломал.
— Ну надо ж было отнять у него эту чертову биту, правда? Дэвид, дружище, ты водишься с плохими ребятами. От этого у тебя искажена картина мира. Ладно, давай выпьем, и вали домой. Скоро сюда заявится подружка Евы.
Шпандау спустился вслед за Терри в каюту. Человек крупный, он не любил яхт и стал оглядываться в поисках места, где его голове ничто не угрожало бы. Терри нырнул в угол и вытащил бутылку «Джемисона». Потом метнулся еще куда-то, и на свет появились хрустальные бокалы. К выпивке он относился серьезно.
— Да как ты тут живешь? Это ж обувная коробка.
— Обходится дешевле, чем квартира. И можно сняться с якоря, если увидишь взбешенного мужа или злобных кредиторов. Будь здоров!
Они выпили.
— У меня есть клиент. Его шантажируют.
— Какой-нибудь важный хмырь, да?
— Бобби Дай.
— Вот это да!
— Мне нужна твоя помощь. Ты слышал о Ричи Стелле?
— Доводилось, но лично не знаком. Он, что ли, Дая шантажирует?
— Есть пленка, которую надо вернуть.
— Мой тебе совет: найди вежливый способ отказаться от этого дела. Стелла связан с мафией. Хотя, судя по тоске в твоих глазах, ты уже об этом знаешь.
— Ты единственный, кому я могу доверять.
— Иными словами, тебе нужен тупой ирландец, который подставит под удар свою башку вместо твоей.
— Деньги хорошие.
— Что деньги, когда нет душевного спокойствия, скажи мне? А твое предложение не обещает ни спокойствия, ни пользы для здоровья. Да, тебе не позавидуешь.
— Угу.
— Да легче поставить «жучка» во дворце папы Римского, чем получить все копии этой пленки.
— Угу. Кстати, в этот раз гонорар в два раза больше, чем в прошлый.
Терри расплылся в улыбке.
— Не пойму, это от виски или наш разговор вдруг стал значительно интереснее?
— Ну и еще, возможно, премия на поправку здоровья, если у нас все получится.
— У тебя уже есть план действий? Или я напрасно спрашиваю?
— Ну у меня есть наметки хитроумного плана.
— И этот хитроумный план включает в себя гордость рода Макгуинов?
— Без сомнения.
— Полагаю, что мне стоит выслушать его, прежде чем я вежливо откажусь. В конце концов, я джентльмен без определенных занятий.
— Как ты и сказал, заполучить все копии былобы большой удачей. С другой стороны, Ричи досталась курочка, несущая золотые яйца, и он не намерен ее потерять. Отдать их он не согласится. Но и не допустит, чтобы кто-то их посмотрел. В любом случае Ричи — единственный, кто может связать Бобби и погибшую девочку, ведь так?
— А что, какая-то девочка погибла? — спросил Терри.
— Еще как.
— Ну прямо Дэшил Хэммет,[51] — оценил Терри. — Продолжай же, не томи.
— Так вот, надо найти способ отбить у Ричи всякое желание когда-либо использовать пленку.
— О, великолепно. Ты затеваешь убийство и тяжкие телесные. Что-то мне скучно стало.
— А если нам его тоже пошантажировать?
— Ну да. У тебя есть снимки, где он вступил в порочную связь со своей собачкой?
— Пока нет. Но он по уши увяз во всяких грязных делишках. Обязательно найдется компромат, которым мы сможем воспользоваться.
— Если позволишь, я внесу предложение, — начал Терри. — Почему бы нам просто не прострелить ему коленные чашечки, связать проволокой и сбросить с моста? Может, я излишне сентиментален, но именно так принято поступать на земле моих предков.
— Таков был мой запасной план.
— Нет у вас, у янки, чувства меры. Равно как и умения оценить пользу и политическую выгоду. А все потому, что холодное пиво пьете.
— Как бы там ни было, но нарыть что-нибудь на Ричи Стеллу надо.
— Следовательно, кому-то придется сунуть нос на его делянку?
— Придется.
— Я начинаю улавливать суть нашей беседы. Однако стоит кому-то начать расспросы, милейший господин Стелла узнает об этом и начнет тревожиться.
— Думаешь, это плохо?
— Только в том случае, если ты согласен сам получить по коленной чашечке и внезапно рухнуть с моста.
— Нет, убийства — не по части Ричи Стеллы. Разве что как последняя мера. Ему такая слава не нужна. Да и не его это стиль. Сначала он отправит кого-нибудь, чтобы припугнуть.
— А если на него надавить? Может и запаниковать.
— Остается только надеяться.
— Экий дерзкий план. Довести Ричи до белого каления и при этом надеяться, что он выкинет какую-нибудь глупость, чтобы мы его прищучили? Будем его злить, пока он не попытается тебя убить? Дэвид, мальчик мой, дипломатом тебе точно не быть.
— Вообще-то я подразумевал, что под удар мы поставим тебя. В то время как я буду действовать по другим линиям. Ну правильно. Отдадим на заклание чертова ирландца. История ходит по кругу.
— Erin go bragh,[52] — ответил Шпандау.
— Иди в задницу. Ну и где мне надлежит начать свою суицидальную миссию?
— Есть одна девушка, она управляет клубом. Можешь начать с нее.
— Думаешь, она захочет мне что-то поведать?
— Нет. Но Ричи безусловно взбеленится, когда она расскажет ему об этом.
Терри поднял бокал.
— За святую Терезу Авильскую и души всех павших воинов!
— За них!
— И за грязную свинью Ричарда Стеллу, да не пошлет ему Господь мозгов больше, чем у него есть сейчас.
Глава 8
Терри и Ева стояли в очереди у входа в «Зал нуду».
— Почему я здесь? Напомни, — попросила Ева.
— Потому что ты ослепительна, прелесть моя. И увидишь кучу важных людей, когда войдем. А дальше ты будешь свободна, как птица: лети, куда хочешь. Очаруй хоть все сливки Голливуда. Глядишь, и сама станешь звездой, как и заслуживаешь. Я это все затеял, потому что млею от тебя.
— Ты это затеял, потому что ты урод и бандит, каких свет не видел. И без меня тебя бы не впустили.
— Ты ранишь меня в самое сердце, хотя назвать твои подозрения ошибочными я не возьмусь.
— Ну так ты имей в виду: встречу режиссера, пошлю тебя к чертям собачьим.
О, с каким теплом буду хранить я в душе своей воспоминания о скоротечных мгновениях, которые провел с тобой. Они выпили.
— Не верится, что я умудрилась вляпаться в такое дерьмо.
— Ну, все святые нам в помощь. И декольте приспусти, ладно? К двери подходим.
В зале яблоку негде было упасть, как обычно. Терри с Евой встали у стойки бара, оглядывая присутствующих. Терри высматривал блондиночку, описанную Шпандау. А Ева — того, кто поможет ей сделать карьеру в кино. Ей повезло больше.
— Господи! — воскликнула она. — Кажется, это Рассел Кроу. — Ева повернулась к Терри. — Как я выгляжу?
Как солнца золотой налив,[53] — небрежно бросил Терри, шаря взглядом по толпе.
— Ну мать твою, лучше не скажешь, — похвалила Ева и отправилась складывать добычу в ягдташ.
До сих пор Терри довелось побывать в «Зале вуду» лишь однажды. Такие места он ненавидел всей душой: шумно, безлико и претенциозно. Полным-полно представителей шоу-бизнеса и фанатов. А за фасадом из музыки и тел, вибрирующих в такт, — отчаяние. Как и в той очереди снаружи: ты либо в кругу, либо вне его. И очень важно оказаться именно в кругу. Терри потягивал «Джемисон» и прикидывал, сколько времени это займет. Может, она вообще не пришла. Тогда придется еще раз сюда тащиться. И еще раз. «Господи! — подумал Терри. — И как я позволил Шпандау уговорить меня?»
51
Сэмюэл Дэшил Хэммет (1984–1961) — американский писатель, классик детективного жанра.
52
Транслитерация с гэльского на английский девиза, выражающего преданность Ирландии, переводится примерно как «Ирландия во веки веков».
53
Последняя строка стихотворения ирландского поэта У.Б. Иейтса «Песня скитальца Энгуса» (перевод Г. Кружкова).