Страница 2 из 12
Но самое главное, Помощник Ван Ти Мин очень быстро договорился с купцами, которые должны были взять на себя закупку материалов от нашего имени за «найденные» ельки. Благодаря тому, что «старинные» монеты были из чистого золота, вести в них расчеты оказалось довольно просто. Если я и боялась, что купцы могут заартачится и отказаться работать с неведомой валютой, то мои страхи оказались напрасны. Золото есть золото.
В последние дни мы, с герцогской четой Форентов почти не выходили из зала заседаний, обсуждая перечень самых необходимых покупок. Мой кабинет пришлось отдать нашей новой предводительнице амазонок — Илайе, поскольку она наотрез отказалась жить в казарме. Вообще, эта девушка каждый раз, когда попадала в поле зрения, вызывала во мне безотчетную тревогу, природу которой я никак не могла понять. Я уже почти свыклась с этим чувством, решив, что это игры моего разума, привыкшего относиться подозрительно ко всем людям, не похожим на их окружение.
А Илайя очень сильно отличалась от своих подчиненных. И дело было даже не в непривычно хрупком для воительниц из Королевства Кларин телосложении, которое не мешало ей быть самым сильным воином, раз за разом побеждающим всех, кто рисковал сразиться с ней. Даже Гирем однажды не выдержал и сразился с юной амазонкой на плацу.
Ночной король проиграл точно так же, как все. Острый нож с кроваво-красной лентой на конце застыл в миллиметре от его горла. Илайя же, как признался Гирем потом, смотрела на него с легкой улыбкой, в которой читалась решимость добить его, несмотря на договоренности, если он пошевельнется.
Именно эта безжалостность ко всем, в том числе и к себе, отличала юную предводительницу от остальных амазонок. Каждый бой, пусть и тренировочный, она вела так, как будто бы ценой победы была ее жизнь. За глаза девочку стали называть Бешеной крысой. И я не могла не признать, прозвище подходило ей идеально.
— Мама, — Хурра ворвалась в зал Советов прямо посреди совещания, — Анни сказала, что началось и велела срочно позвать тебя!
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что случилось. Перо едва не выпало из рук, а я поспешно встала, загремев стулом и, мгновенно забыв про все дела и даже не попрощавшись с резко побледневшим герцогом Форентом и засиявшей мягкой улыбкой Ирлой, кинулась наверх к Анни. Я даже перо забыла оставить в кабинете. И продолжала сжимать его в руке.
— Мам, — неугомонная Хурра летела рядом и дергала меня за руку, — мам, а что началось⁈ Мам, это роды, да⁈ Анни рожает⁈ Как Катрилла⁈ Да, мам⁈ У меня скоро будет племянник, да⁈ Мам⁈ Ну, мам!
Я переводила бездумный взгляд на младшую дочь, но не понимала и половины слов, которые она говорила. В голове крутилось только одно слово «началось», обозначавшее явление, которое было для меня важнее всего на свете, которое я ждала и боялась одновременно.
— Мам, — улыбающаяся Катрила встретила меня у дверей, — все хорошо. Не переживай. Южин уже там. Схватки только начались, Анни говорит, что родит только к ночи. Все закончится хорошо. Просто ей немного страшно, и она хочет, чтобы ты была рядом.
— Ясно, — улыбнулась я. Паника накатившая после криков Хурры отступила. Если Южин с Анни, значит точно все будет хорошо. Все же Дар моего верного друга позволял творить такое, что даже придворный лекарь моего брата, барон Алес Голед, разводил руками.
Я приоткрыла дверь и шмыгнула в комнату к дочери. Спальня Анни, как и все остальные в моем доме, была совсем крошечной. И чтобы присесть на край кровати, мне пришлось сделать всего пару шагов. Я взяла Анни за руку и улыбнулась:
— Как ты?
— Мам, — вздохнула моя дочь и облизала прикушенную губу, на которой выступила капля крови, — почему мне никто не сказал, что это так больно⁈
— Я могу помочь, — тут же влез Южин, — вам сразу станет легче.
— Ну, уж нет, — Анни снова прикусила губу и едва заметно побледнела, — я хочу испытать все сполна, — простонала она, — чтобы никогда и ничего не забыть. А мой дорогой муженек замучается расплачиваться со мной за рождение наследника. Уж с него я спрошу по полной, — она на миг замерла, пережидая самую сильную боль, если судить по той силе, с которой она сжала мою руку. И продолжила, — и никаких больше детей. Все! Хватит. Второй раз я на такое не пойду.
— Покричи, — я с тревогой смотрела на мою маленькую Анни, которая снова скривилась от терзающей ее боли, — тебе станет легче.
— Ели бы это помогало, я орала бы так, что меня услышали бы даже в Абрегорианской империи! — Анни с силой сжимала мою руку. — Мам, когда я в следующий раз напишу тебе, что хочу дочку, напомни мне о том, как я мучилась в этой постели. И пусть только кто-нибудь попробует настаивать, что Артору нужна сестра! Я ему все глаза выцарапаю!
— Ты можешь встать и походить. Так схватки переносятся легче, — поделилась я своим опытом.
— Нет, — помотала головой Анни, — так будет больнее, я вижу. Южин, — жалобно позвала она, — ты говорил, что можешь помочь?
Южин кивнул и, положив руку на большой живот Анни, возвышавшийся над постелью, прикрыл глаза. Через несколько мгновений, лицо моей дочери разгладилось, а на губах появилась легка улыбка.
— Как хорошо, — выдохнула она. — И почему я сразу не согласилась? Южин, а это не опасно для малыша? — тут же нахмурилась она.
— Нет, — отозвался Южин, убрав руку с живота, — просто надо будет иногда контролировать его состояние. И твое. Чтобы не пропустить начала рождения.
— Не пропустим, — отмахнулась Анни. — Я сегодня вижу. Еще пару часов и мой сын появится на свет. Мам, я хочу, чтобы именно ты перерезала пуповину. — Она взглянула мне в глаза. Ее взгляд был затуманен, как всегда, когда она смотрела вперед, за горизонт событий, происходящих прямо сейчас. — Не знаю, но это почему-то видится мне очень важным. Очень важным…
— Хорошо, — я кивнула. — Если хочешь, я так и сделаю. Но не думаю, что это имеет хоть какое-то значение…
— Мам, — выдохнула Анни, внезапно побледнев сильнее, чем при схватках, — Илайя… Она не та, за кого себя выдает! Она опасна. Для Артора… И Оника с Делисом…
— Анни? — встревожилась я. И когда дочь взглянула на меня огромными, ясными глазами, в которых плескался страх, спросила, — ты что-то видишь?