Страница 25 из 102
Вдруг становилось ясно, что выбора нет. И они шли в далёкие страны, через тысячи приключений и опасностей, потому что так было надо, потому что надеяться было не на кого.
Теперь Насте казалось, что она уже попала на самый краешек той судьбоносной воронки, которая затягивает её всё дальше, уносит по бурной реке приключений, и теперь этого уже не остановить – приближается что-то неизбежное, пугающее и захватывающее одновременно.
Эливерт скользнул по ней серым льдом своего взгляда и словно прочитал её мысли.
– Это только в балладах бродячих менестрелей, миледи Дэини, всегда побеждает добро и справедливость. А Долиной Ветров правят алчность, богатство и власть. Тот, кто наделён властью, вершит судьбы мира. А бедных и слабых они давят, даже не глядя, как мурашей под ногами. Как милосердная Лиэлид, которая, вытащив из темницы, намеревается теперь отправить меня в пасть упырям Севера. Думаю, что все те, кто присоединится ко нам, тоже у неё на крючке. У неё на каждого найдётся своя приманка. О, это так по-женски: коварно расставлять сети и получать все, что заблагорассудится, слегка подёргивая ниточки своих марионеток!
[1] Отсылка к книге «Властелин колец» Д.Р.Р. Толкина
– Если миледи Лиэлид и добивается чего-то любой ценой, то не корысти ради, а дабы помочь всем нам, всем, кто живёт на Юге! – воскликнул Наир.
– Да нет ей никакого дела до вас! – Эливерт повысил голос почти до крика. – Когда же ты это поймёшь, Наир? Нет ей дела ни до людей, ни до лэрианов. От одних она отреклась, к другим так и не привыкла. Она отказалась от своей сути ради власти и богатства. И плевать ей на Кирлию – её беспокоит только собственное благополучие! Все преклоняются перед ней. Ещё бы! Ей покровительствует король, она – единственная женщина, пробившаяся в Совет. Но место женщины не в Королевском Совете. Власть – это дело мужчин. А женщина пусть сидит дома, нянчит детей, греет семейный очаг, и всё такое… Или хотя бы посвятит себя целительству, как твоя сестра. Вот достойное занятие для женщины.
При этих словах Ворона, Настя закатила глаза и фыркнула. Эх, слышали бы это сейчас феминистки из её родного мира!
– А Лиэлид лезет не в свои дела! – всё больше распаляясь, продолжал разбойник. – Мутит воду. Слишком многие недовольны тем, что в Совет допустили женщину. И, поверь, это ещё обернётся для всех нас чем-то скверным! Король и так из-за войны теряет авторитет, а потакание собственным слабостям явно не идёт ему на пользу. Король, который думает не головой, не достоин правления. Это не только мои мысли – многие так считают. Кирлии нужен сильный правитель, а не тот, кого волнуют только собственные любовные утехи. Лиэлид доведёт Кирлию до бунта!
«Да уж! – посмеивалась про себя Настя, слушая всё это. Правда, не очень весело. – И сюда докатился мужской шовинизм. Как же так – женщина у власти, женщина, равная мужчине! Наш удел: Kinder, Küche, Kirche. И сидеть тихо, не отсвечивать. Пока мужчины играют в войну и вершат дела великие, женщина должна «хранить семейный очаг» и не выпендриваться. А вам, милые мужчины, не приходило в голову, что именно женщины вершат судьбы мира? Храня свои скромные очаги, они хранят мир во всём мире, пока вы с мечом и огнём пытаетесь его разрушить! И если бы мы, своими юбками, не привязывали вас к себе, не пытались хоть как-то сдержать вашу ярость, вы давно бы уже разнесли галактику на осколки, размером с атом!»
Вообще-то Настя была далека от борьбы за права женщин, но гордости ей хватало с лихвой, и речь Эливерта задела её за живое. Она хотела сказать что-нибудь обидное в адрес мужского пола и в защиту таинственной Лиэлид (исключительно из женской солидарности), но её снова опередил Наир.
– Вы, люди, боитесь умных и сильных женщин, – сказал он. – Вас страшит сама мысль, что женщина может быть вам равной, сама принимать решения, поступать так, как велит ей сердце и разум, а не вечный страх перед мужчиной. Как лошадей вы затягиваете в железо и ремни, не умея договориться с ними, как собак садите на цепь, так и жён унижаете, чтобы они не решились поднять головы. Ты говоришь, что тебе дорога твоя свобода, Эл, но женщина тоже рождена свободной. Мы все равны перед Тем, Что Созидает. Мы – лэрианы – никогда не понимали, как можно жить так, как принято у смертных. Среди правителей Свободного Народа было немало женщин. Поверь, они властвуют мудрее и правильнее, чем многие мужчины! Женщина даёт жизнь, и потому она не станет отнимать её без особых причин. Она чувствует дыхание земли и неба, чувствует те тонкие нити, связующие нас в единое целое. Именно женщины оберегают всё это. В них чуточку больше света, чем в нас, Эливерт! Так что… в чем-то женщины мужчин даже превосходят…
– В лживости и двуличности, в коварстве и продажности! – усмехнулся разбойник. – Не рассказывай мне о том, что за свет в них горит! Тяга к золоту и побрякушкам – вот, что поблёскивает в их прекрасных глазах, а вовсе не сияние чистой души.
– Не суди обо всех одинаково! – покачал головой Наир. – Не бывает двух одинаковых листков на дереве, двух одинаковых ромашек на лугу, и двух одинаковых людей тоже не бывает. Не равняй всех на Аллонду! Светозарная Лиэлид не такая! Она желает лишь блага всем нам – бескорыстно, искренне!
– Да кто такая эта Лиэлид? – не выдержала, наконец, Настя. – Ничего не понимаю в вашем споре.
– Лиэлид? – Эливерт вновь обратил внимание на Романову. – Да, никто… Обычная шл…
– Эливерт! – окрик Наира оборвал разбойника так резко и неожиданно, что тот замолк, так и не закончив мысль.
Впрочем, Настя догадалась, что сказать он хотел очередную гадость.
Глаза лэгиарна гневно сверкали, Настя впервые видела, чтобы он был так сердит.
Но атаман, привычно ухмыльнувшись, уже нашёл, что сказать дальше:
– Она просто красивая женщина, которая умеет продать себя дороже, чем её компаньонки с улицы. Извини, Наир, ты не хотел, чтобы я выражался грубо – я сказал мягче, суть от этого не изменилась, – Эливерт с ухмылкой повернулся к Насте и любезно объяснил: – Лиэлид – прекраснейшая из придворных дам Кирлиэса, любимая фаворитка короля. Она явилась во дворец таинственной незнакомкой, очаровала Кенвила ар Лоннвина своей неотразимой внешностью и теперь пользуется им. И ладно бы только им…. Она никем особо не брезгует. Ведь всякий может пригодиться когда-нибудь – даже такой тип, как я. Провалиться мне в Лидонское ущелье, ведь потащусь на её бал и вас с собой потащу! Но, заклинаю вас, не соглашайтесь впутываться в её дела, чтобы она там не задумывала!
– Ты хочешь ссоры, Эливерт? – холодно произнёс Наир. – Ты знаешь, как я уважаю миледи Лиэлид, и как к ней относится Старший. Мне не нравится, что ты её оскорбляешь!
– А, как по мне, так больше уважения вызывают девки с базарной площади, – не уступал Эливерт. – Они хотя бы не скрывают своей продажной сути. А твоя Лиэлид… Хотите узнать страшную тайну, миледи Дэини? Вы ведь на хорошем счету у семьи Старшего – вам рассказать можно. Лиэлид отреклась от своего рода! Она из лэриан. Ради власти она изменила с помощью магии свою внешность, превратила острые ушки в обычные человеческие. И всё ради короля. Она обхаживала его до тех пор, пока Кенвил не подарил ей земли на юге Кирлии, богатейшие и красивейшие земли, с говорящим названием – Жемчужные Сады. Она получила место в Королевском Совете. А ведь такое даже в голову не могло никому прийти, что женщину пустят в Совет, да ещё и не человека, а «дочь леса»! Но это, разумеется, тайна за семью печатями! – лукаво подмигнул Ворон. – Свободный Народ надёжно хранит этот секрет. Всех поражает её неземная красота, но никому не приходит в голову, что красота эта не человеческая. И только Духу-Создателю известно, что произойдёт, если кто-то заподозрит неладное. Лэгиарнов могут обвинить в заговоре. А отношения между нашими народами и так оставляют желать лучшего.
– Зачем же она так рискует? – удивилась Настя.
– Лиэлид метит в королевы, – пожал плечами Эливерт. – И готова идти к трону по головам. Эта женщина, как камешек, попавший в сапог – на первый взгляд, вреда не так уж много, но явно мешает. Впрочем, миледи Дэини, мне до всех этих интриг никакого дела, но нынче Лиэлид задела мои интересы, решила, что вправе мне отдавать приказы, мне – Вифрийскому Ворону!