Страница 7 из 18
Впрочем, все это я оценила и раньше.
Шикарный разворот плеч, прямая сильная спина, мускулистые руки… Яркие зеленые глаза, мужественные, немного резкие черты и чувственные губы. Пожалуй, чуть грубоватые по форме. Но это его совершенно не портило. Даже наоборот. Будь губы Эрделла чуть мягче, выглядело бы женственно и неестественно. Военная выправка. С таким самцом в кровати покувыркаться – самое то… И мне очень нравилось, как он поправлял волосы, грудь выпячивал – красовался передо мной. Хотел понравиться. Такие вояки обычно флиртуют по грубому. В стиле «Вы привлекательны, а я – чертовски привлекателен. Ближайший туалет имеет отдельные большие кабинки». А этот… Этот старался произвести впечатление. И вел себя как мужчина, а не орангутанг в период спаривания.
– Бро-ось! Он просто узнал про интуитку и поэтому начал справки наводить. Знаешь же, как военные к нам относятся. Как к бабкам-гадалкам…
– Ну да, ну да. Поэтому он и выяснял – откуда ты родом, замужем ли и кто твой муж. Какие у вас отношения… Именно это и интересует всех про бабок-гадалок. Что же еще?
– А почему нет? Всем любопытно – откуда эти чудные зверюшки – интуитки – взялись и чем мы занимаемся в свободное время. Мало ли? Может, ритуалы проводим с пентаграммами? Зелья варим по старинным рецептам? Или в астрал выходим, а входим в катарсис с запасной двери в фен-шуе?
Я не сдавалась. Не имела подобной привычки, в принципе. Но и Верка была не лыком шита. Она меня за годы совместной службы изучила как свои пять пальцев, а то и лучше. Так что на уловки не попадалась, на отговорки не велась.
– Ты вот счас меня убеждаешь или себя?
– Чай остынет!
– Ага… Теперь она о моем чае печется. Какая трогательная забота! А представь, какой он в постели! Такой большой, сильный, крепкий. И ты как пушинка в его руках… М-м-м… Столько возможностей… Никакая «Кама с утра» не сравнится!
– У больших мужиков иной раз все довольно внушительное. Так что не факт еще, что мы друг другу вообще подошли бы… эм… физически… Скажем так – стыковка могла вовсе и не состояться ввиду разных габаритов оборудования…
– Ну да, ну да… Колбаски и бублики… Уж если ты об этом задумалась. Значит, мужик тебе интересен…
– Да шучу я! Шу-чу!
– А я и не спорю. Но ведь интересен же! Даже не отпирайся! Ты прямо подвисаешь, когда о нем думаешь… Верный признак симпатии…
Верка задорно хихикала, а у меня в голове крутилась встреча с Эрделлом. Неужто я, и правда, так его зацепила?
Как он смотрел на меня… Обычно подобные взгляды мне сокребать хотелось, смывать горячей водой, да еще и грубой мочалкой наяривать. Уж больно они липли, отдавали голодом по женщине… Моя бабушка говаривала: «От таких взглядов беременеют…»
А тут… я прямо кайфовала, нежилась, упивалась вниманием Форенса. Хотя и старалась не подавать виду…
М-м… Не будь я замужем, это могло бы стать поводом для нескольких приятных встреч. Конечно, не в «ближайшей кабинке туалета». Но в гостинице точно.
Кто знает… Может, в ближайшее время мы узаконим наши отношения с Идлисом, вернее узаконим их полное отсутствие… Отношений и вообще общения.
Глава 3
В «Постеме» всегда было все по высшему разряду. Отдельные кабинки с отличной сетью, услужливые официанты, готовые и помочь с выбором, и обслужить по-быстрому, «купола тишины». Особенные силовые поля позволяли гасить все звуки, если потребуется. Сел, расслабился в полной тишине, думай и релаксируй. То, что нужно воякам, спасателям и полицейским после сложного дежурства. А дежурства простыми, в принципе, не бывают. Вот так вернешься с какого-нибудь вызова или задания. Под конец рабочего дня с родственниками пострадавших еще пообщаешься. А они всегда нервные-шумные. Но ты должен быть вежлив, хладнокровен и, по возможности, приветлив.
Приходишь сюда, включаешь купол тишины и… улетаешь в нирвану.
Музыка над ухом не громыхает, чужие разговоры не шуршат назойливым шумом, вилки-ложки не аккомпанируют, звеня по тарелкам.
Эрделл даже не прикоснулся к сочному куску мяса в жирной подливке, как обычно заказывал. Слишком увлекся информацией в сети.
Вначале он поискал сведения о взрыве. Впрочем, тут ничего нового или неожиданного не обнаружилось. Разные источники повествовали практически одинаково. Пели в унисон, так сказать, то, что и положено петь «источникам», которые не хотят, чтобы их закрыло правительство.
«Есть предположение, что за взрыв здания содружества ответственны ультраправые лестаннские группировки…»
«Очень похоже на то, что за терактом стоят лестаннцы…»
«Спецслужбы предполагают, что это дело рук лестаннских радикалов…»
«Многие силовики сходятся на том, что, вероятно, лестаннские преступники вновь затеяли игру против содружества…»
Эрделл повременил пока верить этим «предположениям». На лестаннцев принято валить все и даже больше. Они ведь до сих пор в содружестве воспринимались не иначе как навязанные соседи. Никто не забыл – сколько смелых мужчин, честных патриотов погибли или пострадали в конфликте с мятежной планетой. Никто не собирался прощать или мириться. Лестаннцев терпели. Но не более. Вот почему любые проблемы пытались списать на них.
Подорожали стройматериалы? Лестаннцы виноваты. Почему? Да сожрали всю древесину и пластик со злости, как огромные жуки короеды…
Магнитные бури? Конечно же, Лестанния постаралась! Как? Да Артарх его знает! Но они – это точно!
Неурожай? Однозначно лестаннцы! Налетели, как саранча, и посевы враз выкосили.
А уж когда речь шла о подобных вещах – знаковых, неприятных, вроде взрыва здания-символа, которое олицетворяло само содружество, тут – к гадалке не ходи – первыми вспомнят лестаннцев. Больше особенно ничего нового в сети про взрыв не было. Только то, что Эрделл видел своими глазами. И то, о чем он и без блогеров-журналистов догадывался.
Пострадавших нет, всех успели вывести из здания. Защитный купол уберег соседние постройки и прохожих. Именно для этого его и создавали.
Все ожидаемо и довольно неплохо.
Поэтому Форенс переключился на Хайденну.
«Агентство Завтра». Вот как называлась контора, где калханка работала.
Хайденна Маковская значилась там как одна из самых сильных интуиток. Работала уже лет двадцать, как минимум. А может, и больше. На фотографии выглядела также, как и сегодня. Эрделл запомнил ее так, словно в мозг впечатали. Даже крошечную родинку справа от брови – и ту запечатлел в памяти. Даже маленький, едва заметный шрамик под глазом, словно след от упавшей слезинки…
Значит, она богемка. В принципе, так фельрианец и предполагал. Уж больно она была красивой, самолюбивой и горделивой. Под стать своей расе.
Никаких подробностей о Хайденне Эрделл не нашел. Только то, что она лучшая, работает в Синхроне с некоей Верой – эдакой классической земной красавицей.
Зато здесь было множество фотографий калханки: трехмерных и обычных. Вот она с заказчиком, задумчиво слушает его, чуть наклонив голову. Длинные ресницы как крылья бабочки. Вот она на каком-то «объекте». Стоит, разглядывает постройку, щурится на яркое солнце. Какая-то нездешняя в своей возвышенной задумчивости. Вот она в поле, чертит взглядом линию горизонта… Словно оценивает свои владения…
Эрделл просто потерял счет времени. Листал снимки, рассматривал, поворачивал, увеличивал. Провалился… Забыл, что вокруг происходит. Словно весь остальной мир перестал иметь многомерность и вообще какое-либо значение для фельрианца.
Даже назначенная встреча – и та из головы вылетела.
Ух, какая! Грациозная, статная, изящная, фигуристая… И всегда такая по-своему величественная… королева прямо, не женщина. Эрделл не мог глаз от нее оторвать. И так странно – одновременно приятно и болезненно – сосало под ложечкой.
– У тебя мясо остыло!
Форенс аж вздрогнул и едва не подскочил на месте, когда над ухом раздался голос старого приятеля.