Страница 7 из 83
Вожак, ухватившись за седло по обе стороны от Динки запрыгнул на лошадь следом. Его мощные бедра тут же вытеснили ее с седла на твердую изогнутую луку́.
Проведя руки по обе стороны от Динкиного тела, Вожак натянул поводья и тронул коня с места. Пока они шли шагом к городским воротам сидеть на луке́ было неудобно, но терпимо. Но выйдя за городские ворота, демоны с места взяли в галоп. И тут Динка испытала всю гамму неприятных ощущений от езды на луке́ седла. Твердая изогнутая кожа при каждом скачке больно ударяла по промежности. И опереться коленями, чтобы привстать, было не на что. Динка изо всех сил пыталась найти удобное положение, чтобы не прижиматься к Вожаку, но и не слететь на шею лошади.
— Что ты возишься? — прорычал Вожак ей на ухо, переводя лошадь на шаг.
От злобы в его голосе, душа у Динки ушла в пятки, а сердце бешено заколотилось. Сейчас скинет ее с седла и заставит бежать за скачущей лошадью, пока она не упадет без сил замертво.
Она обернулась и умоляюще посмотрела на Вожака снизу вверх.
— Позволь мне ехать на кру́пе, — прошептала она. — Я буду хорошо держаться и не помешаю тебе.
Вожак посмотрел на нее, прищурив свои потемневшие с золотисто-медового до насыщенно-орехового цвета глаза. Динка сжалась от этого взгляда, как от удара. Она впервые решилась о чем-то попросить своего пугающего похитителя. Но Вожак спешился и выжидающе посмотрел на нее. Динка робко посмотрела ему в лицо и увидела, как он кивает ей головой в сторону лошадиного кру́па. Она поспешно перебралась туда и уселась позади седла. На кру́пе ездить было не так удобно, как в седле. Но она уже ездила так раньше за спиной у брата. Здесь можно было обхватить бедра лошади ногами и, держась за заднюю луку седла, повторять движения животного, не мешая ему. Вожак вскочил в седло, и они помчались нагонять остальной отряд.
Устроившись поудобнее, если можно назвать удобной езду на крупе, и поймав темп лошади, Динка принялась вспоминать все, что ей известно о демонах. Солнце палило с неба, мышцы от непривычной нагрузки противно ныли, а жесткая кожа ошейника впивалась в горло. Но Динка умело убегала от неприятной действительности в свои мысли.
Все, что она знала о демонах, было известно ей из проповедей в деревенском приходе. Служка каждое воскресенье с особым упоением рассказывал о злодеяниях чудовищных тварей. Иногда казалось, что он знает о них больше, чем о Пресветлом Яхве.
Еще бы! Ведь Спасителя Яхве никто и никогда не видел. Его символ — четырехконечная звезда с равными лучами — украшал храмы и служил оберегом от злых сил. Его вырезали над дверным проемом, а особо состоятельные люди делали украшение в форме звезды и носили на шее на цепочке. Но, несмотря на это, по свету то тут, то там объявлялись демоны — порождения злобного Аримана. За службу ему верховный демон наделял своих адептов злой силой, приносящей лишь смерть и разрушение.
Спаситель Яхве с верховным демоном Ариманом вечно находились в непримиримой борьбе на небесах. Ариман, чтобы раз и навсегда победить в этой войне, создал армию кровожадных тварей, каждая из которых была размером с медведя, имела рога, клыки и когти. Эти чудовища ничего не боялись, и готовы были рвать все на своем пути. Страшно подумать, что было бы с родом людским, если бы не Спаситель. Силой своего слова он спустил армию демонов Аримана глубоко под землю в самый Тартар и запечатал их там своим символом утренней четырехконечной звезды.
Но твари все равно то тут, то там прорывались на поверхность. Ариман переиначивал символ Спасителя, превращая его в перевернутую пятиконечную звезду, обведенную в круг. И этот символ, который служка прихода называл «пентаграммой», открывал врата между миром людей и Тартаром. Те места, где это происходило, называли «проклятыми».
Там, в проклятых местах, несли свою службу доблестные воины света. В отличие от обычных служителей, проповедующих в деревенских приходах, воины света всегда были готовы выступить против порождений зла. Но убить демонов было нелегко: они оборачивались в людей, которые обладали невероятной силой и живучестью.
Благо, отличить от обычных людей их было просто. Создания Аримана имели звериные черты: кто бараньи рога, кто козлиные копыта, а кто и волчьи клыки, чтобы устрашали они простых добропорядочных людей своим обликом. А убить их мог только святой огонь — пойманных демонов прилюдно сжигали на центральной площади ближайшего города. Чтобы люди знали, что и на порождения зла есть управа.
Еще неделю назад эти истории казались Динке страшной захватывающей сказкой. А вчера они превратились в пугающую своей неизбежностью реальность.
Лошади остановились у колодца, и Вожак спешился, потянув Динку за цепочку за собой. Динка, сдерживая болезненный стон, сползла с лошади и обессиленно опустилась на землю у ног Вожака. Двое демонов в человеческом обличье суетились, задавая лошадям корм и воду, а Вожак и демон с короткими русыми волосами, тоже совершенно неотличимые от людей, склонились над картой. На Динку никто не обращал внимания, и она невольно прислушивалась к разговору.
— Следующая наша цель — Мшишкинские болота, — проговорил русый, водя пальцем по карте. — Я предлагаю идти через Итар, затем свернуть на Энзил, а после него уже прямая дорога до болот. По пути есть несколько мест, где можно поживиться.
Итар? Сердце Динки радостно забилось от знакомого упоминания. С Итара возили черепицу на постройку храма в их деревне. Далекий город Итар представлялся Динке, никогда не покидавшей свою деревню, чем-то сказочным. Оттуда можно было привезти что угодно: и черепицу для крыши, и зеркало в медной оправе, и красивый сладкий леденец на палочке. Такой однажды дала лизнуть ей подружка Алька, после того, как ее отец вернулся с ярмарки в Итаре.
Надежда вспыхнула в ее сердце с новой силой. Ведь такой большой и красивый город наверняка хорошо защищен от демонов. Ее похитителей раскроют, а ей предоставится возможность сбежать и вернуться домой.
— Ты говорил со служкой в последней деревеньке? Что-то еще удалось узнать? — хмуро поинтересовался Вожак. Но второй лишь отрицательно покачал головой.
— И долго мы будем таскаться по этим бесполезным «проклятым» местам? — встрял в разговор рыжий в своей бесцеремонной манере. — Ясно же, что это лишь сказки для безмозглых людишек. Сколько мы уже обошли этих мест и ничего!
— Если у тебя есть другие предложения, то сообщи нам. А если тебе нечего сказать, то заткни свою пасть и не вмешивайся, — рыкнул на него русый.
— Ты мне на мою пасть не указывай, лучше свою попридержи, — злобно зарычал на него рыжий.
Динка в ужасе прижалась к срубу колодца. Только что обычные люди, поссорившиеся по непонятной ей причине, вдруг начали превращаться в диких зверей. Лица перекосились в страшном зверином оскале, обнажая совсем не человеческие зубы, на пальцах рук выросли длинные изогнутые когти, а на головах у обоих, как по волшебству, появились козлиные рога. Демоны пружинисто присели, словно приготовившись к прыжку, и сверлили друг друга светящимися даже днем глазами.
— Заткнулись оба, — рявкнул Вожак и обеими руками отпихнул спорщиков друг от друга. Он не превращался в животное, но и без этого выглядел внушительно, переводя грозный взгляд с одного демона на другого. Третий благоразумно стоял в стороне и с равнодушным видом наблюдал за разборками, не принимая ничью сторону.
После того, как лошади напились и отдохнули, демоны вновь вскочили в седла. Вожак подсадил Динку обратно на круп, сам вскочил в седло, и они продолжили путь. Динка снова пыталась вспомнить что-нибудь важное о повадках демонов, но ее мысли неизменно притягивались к сидящему впереди нее мужчине. Видимо, даже в их разбойничьей шайке не все так гладко. Они грызутся между собой, как свора собак, и только силой и авторитетом Вожака они все еще вместе. Если бы удалось их рассорить, то поодиночке воины света легко бы их переловили.
К тому времени, как они остановились, солнце уже опустилось за горизонт. Лошади надсадно хрипели, а Динка едва держалась от усталости. От долгой езды все мышцы жалобно ныли. А желудок снова мучительно сжимался от голода. Хорошо хоть воды из бурдючка, подаренного ей девушкой в трактире, хватило, чтобы утолять жажду редкими бережливыми глотками. Вожак отошел к кустам и нисколько не стесняясь ее присутствия, распустил завязки на штанах и выпустил в кусты густо-желтую струю. Динка поспешно пристроилась рядом на корточках, борясь со смущением задрала рубаху, стянула штанишки и стала справлять свою нужду тоже. К счастью, Вожак совершенно не интересовался тем, что она делает.