Бывший. Злой. Зеленый

Впрочем, едва мы вышли с территории больницы к дороге, как Злат поставил меня на ноги.

— Ну и местечко. Повезло, что я недалеко ехал. А теперь рассказывай, во что тебя угораздило вляпаться, — сказал он, нажимая на ручку авто, стоящего у самых ворот.

Сработал сенсорный замок, и машина открылась.

— Это длинная история. — Я юркнула на заднее сиденье, мечтая только побыстрее убраться отсюда. — И да, спасибо, что приехал. Я понимаю, что спустя столько лет не имела права тебя просить ни о чем таком. Но я всё возмещу…

Злат снова был в человеческом облике, я на миг запнулась, засмотревшись на его мускулы. Они определенно стали больше с момента нашей последней встречи.

Тогда мне было девятнадцать. Ему двадцать пять. Он казался таким невероятным, восхитительным, остроумным… Мы были молоды, влюблены, весь мир лежал у наших ног.

Злат вытащил из-под сиденья новую одежду, надел футболку, сбивая наваждение.

Уселся вперед, заводя машину.

— Ди, ты серьезно считаешь, что мне нужны твои деньги? — из его уст это звучало, будто я его только что оскорбила.

Ладно, если он готов сыграть в благородного принца, я не против. Да и выбора особого нет. Тем более деньги мне и самой понадобятся, врачам не то чтобы много платят в местечковых клиниках.

***

Мы выехали на шоссе. Зловеще-серые корпуса госпиталя остались далеко позади. Я бегло глянула на себя в зеркало заднего вида и не осталась удовлетворена увиденным. Косметика смазалась, каштановые волосы спутались. Лицо, и так худое, сейчас совсем заострилось. Под глазами залегли круги — от волнения и страха.

Не в таком виде мне хотелось встречаться с бывшим-настоящим мужем.

— Так что это был за горбун? — напомнил Злат, поглядывая на меня через зеркало. — Неужели так отчаялась найти кого-то после разрыва со мной, что заришься даже на низших?

— Не горбун. У него там крылья.

Златон на мгновение нахмурился, но брови тут же взлетели вверх. Ну да, не так много похожей на людей нечисти имеет крылья и не умеет их прятать.

— Бес, что ли?

— Он самый. Раньше служил моему отцу. Когда я последний раз была дома, Виктор ему в рот заглядывал. Отец его, считай, с самых пеленок пригрел и вырастил.

— О, граф Вяземский. Мое почтение дорогому бывшему тестю. Как поживает старый паук? — На самом деле с моим папой Злат виделся всего однажды, перед самым разводом. Всё закончилось безобразным скандалом. Как эти двое тогда друг друга не поубивали, до сих пор оставалось загадкой.

— Умер пару месяцев назад, — и, не давая орку скорчить фальшивую скорбную мину, поспешно продолжила, — можешь не соболезновать. За последние восемь лет я с ним виделась всего на три раза больше, чем с тобой. Хотя теперь уже на два, раз ты здесь.

— Понятно. Я не так давно пытался на него выйти, но все попытки закончились ничем. Теперь понимаю почему.

— Что ты от него хотел? — Я понимала, что просто так Злат не стал бы связываться с моим отцом.

Значит, случилось что-то из ряда вон выходящее.

— Думал попросить его помочь в одном щекотливом вопросе. Ну, либо с тобой связаться. Давай где-нибудь остановимся, и я всё подробно расскажу. Так ты теперь богатая наследница?

— Почти все деньги отца крутятся в полулегальных схемах и сером бизнесе. Виктор заграбастал себе почти всё. Не то чтобы я претендовала, там грязь и кровь.

Ради того, чтобы не иметь ко всему этому отношения, я и сбежала от отца, едва исполнилось восемнадцать. Никакого сожаления об упущенных возможностях не было. Я хотела помогать людям, а не ломать их жизни.

— Подожди. Бес заграбастал себе всю сеть Вяземского? — Златон присвистнул. — Но на твоего отца работали в том числе высшие. Не то чтобы я был расистом, но кто станет подчиняться низшему?

На самом деле разделение было условным. И оно означало отнюдь не рост. Высшими называли тех нелюдей, кто умел ассимилироваться. Мог принимать человеческую форму или в своей собственной был практически неотличим от настоящих людей. Оборотни, орки, ведьмы, гарпии, фавны и многие-многие другие, всех и не перечислить.

Но еще больше было тех, кому притвориться человеком было трудно или даже невозможно. Кикиморы, навки, анчутки, арахны — у всех них не было человеческой формы, а потому они были вынуждены прятаться, жить обособленно в лесах, болотах, сбиваться вокруг мест силы, обитать в притонах и злачных местах. Многим из них нужна человеческая энергия для существования, при этом одним среди людей им практически не выжить. Потому что так или иначе люди подсознательно чувствуют их присутствие и с трудом переносят подобных тварей рядом.

Были из этого разделения, конечно, и исключения. Но обычно всё складывалось так, что низшие служат высшим, а не наоборот.

— Слушай, я понятия не имею. Но полагаю, именно поэтому он и хочет на мне жениться, чтобы никто не смог оспорить его власть и право на наследство отца.

— Ух. Ну, ты меня успокоила, — хохотнул орк.

— Чем?

— Я уж думал, вы с ним по большой и чистой любви, а у вас голый расчет. — Он повернулся ко мне, но я шутливо толкнула его в плечо. Пусть лучше на дорогу смотрит, а не рисуется. — Ты же знаешь, я никогда не претендую на чужое.

Я закатила глаза.

— Я не собиралась возобновлять отношения. Мне просто нужно исчезнуть…

— Зачем? Горбун понял, что ты занята, и отвалил. Какие проблемы?

— Злат. Моего отца не зря называли пауком. Он умел дергать за ниточки и получать свое, не вставая с дивана. И тот, кто сумел подняться с самого низа, заручиться поддержкой всех тех, кто присягал отцу, подчинить себе всю его сеть, должен быть еще более страшной, еще более беспринципной и аморальной тварью.

— Это ты так тонко намекаешь, что втравила меня в противостояние со всей сетью Вяземского? — засмеялся орк.

Кажется, он даже к собственной безопасности не относился серьезно.

— Я понимаю, что фактически подставляю тебя под удар…

— Да ладно, свои люди, сочтемся.

— Ты же говорил, что тебе не нужны деньги, — внутри зрело нехорошее предчувствие.

— А кто говорит о деньгах? — Я снова поймала его отражение в зеркале, он выглядел слишком довольным для орка, над которым нависла смертельная угроза.

— Что ты от меня хочешь?..

— Давай о моих требованиях поговорим позже, в другой обстановке. — Он втопил в пол педаль газа, мимо проносились деревья, мелькали указатели.

Златон любил быструю езду, неконтролируемую, опасную. Меня всегда восхищала — и пугала до чертиков — его страсть к адреналину. Этот мужчина не умел притормаживать, не знал значения слова «страх».

Он жил на полную катушку.

А я… я так не могла. Всегда оглядывалась, сомневалась, думала больше, чем делала. Выверяла каждое слово, надеясь любую ситуацию держать под контролем.

Наверное, так бывает. Между людьми вспыхивает симпатия, а потом оказывается, что они слишком разные, и всё рушится.

Но сейчас я смотрела на него в тусклом освещении приборной панели и понимала, что старые чувства не исчезают, не выветриваются со временем. Я до сих пор испытывала к нему что-то сложное. Не любовь, нет. Что-то иное, у чего не было научного определения. Что-то, перемешанное с болью. Потому что наши отношения кончились плохо.

— Слушай, Ди, ответь-ка на один вопрос. — Он задумчиво глянул на меня в зеркало заднего вида. — Что там Виктор так взбеленился, когда ты сказала про мужа? Или ты обвесила себя ленточками «Собственность Злата»? Или… м-м-м… татуировку себе набила с моим именем?

— Не надейся. Дело в этой штуке.

Я вытащила артефакт, протянула на ладони вперед. Златон бросил на него быстрый взгляд, постучал по рулю.

— Эта фиговина определяет, замужняя ли девушка тебе попалась? Хорошая вещица, мне бы пригодилась. А то бывают разные казусы, разбирайся потом с оскорбленными мужьями.

— Ты можешь быть серьезен?! — Я возмущенно закатила глаза. — Нет, с его помощью проводится магический ритуал замужества. Это наша семейная реликвия. Он не позволил связать меня с другим мужчиной, пока у меня есть законный муж.