Страница 13 из 16
На обороте изображался Новый Свет и очень криво, схематично — Антарктида. В первую очередь, я посмотрел на неё — как я уже догадывался, мой отец находился именно там. Несколько меток расположились на самом севере, в Гренландии, то есть, в Зеленогорье — никак не мог привыкнуть к новому названию. Одна на Аляске и ещё несколько — в Луизиане.
Внизу стояла подпись: “Всего — две сотни, у Общества — 70”.
Я заметил, что все крестики были трёх цветов. В России и Антарктиде преимущественно красные, а по миру были раскиданы также зелёные и синие. Ещё две других организации? Два враждебных клана?
Я отложил и этот листок. Возникла мысль сфотографировать их, но я поостерёгся. Если у Общества всё под колпаком, то они могут как-либо обнаружить и проанализировать эту информацию даже на моём телефоне. Звучало, конечно, слегка безумно и параноидально, но я наблюдал кучу разновидностей “Большого Брата” в мирах Основного Пучка.
Например, в одном из них — хотя, возможно, и в нескольких соседних, которые я оставил живыми, всё было совсем интересно. Правящее там мировое финансовое правительство додумалось встроить во все популярные приложения для мобильников скрытую возможность фоновой записи микрофона, сбора других данных и передачи их спецслужбам вражеских стран и рекламщикам. Причём обрабатывали всё это цифровые нейросети, благодаря чему можно было узнать, что человек хочет купить, куда собирается ехать на такси. К счастью, к шестидесятому году этот мир рекламщиков, основанный на бесконечной прослушке, уничтожил сам себя, мне даже почти не пришлось его к этому подталкивать.
Я вернулся к найденному сокровищу. На последнем листке было всего несколько строчек, и я с лёгким ужасом и удивлением увидел там любовное письмо. Вернее, его недописанный черновик, который, в итоге, был весьма грубо и несколько раз перечёркнут.
“Нинель Кириллловна, я люблю васъ. Уже давно, со школы, я не зналъ, как сказать, вы так прекрасны (зачёрнуто), мне бы хотелось с вами (тоже зачёркнуто). Я сейчасъ занятъ величайшими открытиями. Скоро я стану известнымъ инженеромъ и раскрою всему миру про тайное Общество, в которомъ состоитъ мой отецъ и которое занимается утаиваниемъ фактовъ о природе сенса. Но сперва раскрою вамъ. Способности берутся не просто такъ, чтобы люди обладали ими, нужно, чтобы былъ источникъ для нихъ. Всего месторождений несколько сотенъ по всей Земле. У однихъ странъ они есть, у другихъ — нетъ. Оттого войны и социалисты. Нужно сделать такъ, чтобы у всехъ было поровну (зачёркнуто), как-то перенаправить энергию из месторождений куда-то, чтобы у всехъ стала сила, и тогда не будет войнъ”…
Дальше всё было замазано и перечёркнуто.
— Умница, Эльдар!.. — улыбнулся я. — Ты всё решил за меня.
Я уже задумывался ранее, откуда берутся аккумуляторы и усилители силы, которые упоминались в составе разных артефактов. Наличие источников силы и возможности как-то эту силу перераспределять, увеличивать и так далее, во-первых, всё это объясняло. А, во-вторых, открывало уйму новых, чудесных возможностей по устранению человечества.
Не обязательно даже было становиться тёмным властелином, подгребая под себя все возможные источники и учиняя страшные колдунства. Это было сложно и долго. Достаточно было встроиться в Общество. Затем найти брешь в обороне этих источников, ненадолго получить контроль над одним из них и при помощи сенситивных способностей нанести необходимый для уничтожения человечества — а возможно, и заражённой планеты — кинжальный удар.
И тогда парша магии пожрёт саму себя.
Осознав это, я прислушался к себе и почувствовал тревогу. Внутри зазвенело грустное, неприятное чувство, что я не должен всё это делать. Что мир интересен, идеален, гармоничен, пусть и с противоречиями. Что это другой случай.
Что надо просто жить здесь.
Возможно, вспомнил я, несколько раз в прошлых жизнях я тоже испытывал подобное чувство. И каждый раз я находил в себе волю совладать с ним и выполнить предназначение. Ну, пожалуй, кроме пары оплошностей. Наверное, получится и в этот раз.
К тому же, Верховный Секатор разрешил не торопиться.
— Ничего… поживём, — пробормотал я и добавил. — А потом…
— Эльдар! — в дверь комнаты беспардонно застучали. — Опять! Ну, мог бы не при гостях! Я понимаю, девушка красивая, за руку тебя подержала или вроде того…
— Чё?! — расхохотался я. — Маменька, что за намёки, ты серьёзно? Такое раньше было?
Да уж, реципиент до сих пор продолжал преподносил сюрпризы.
— Откуда я вас, юношей, знаю, — вздохнула мама и удалилась.
Наскоро спрятав три последние бумаги и деньги в чемодан, я вернулся за общий стол.
— Дорогая Валентина Альбертовна, — предложила Мариам и поднялась, как только я пришёл. — Давай оставим десерты детям и дадим им… побыть наедине. Им, наверняка, есть о чём пообщаться. Например, о грядущих совместных командировках.
Мать хитро ухмыльнулась, подхватила со стола фужер вина и отправилась вслед за подругой в сад. Самира выразительно посмотрела на меня и подмигнула.