Страница 7 из 30
Первым моим порывом было выскочить из номера и закричать, призывая на помощь. Потому что никого там быть не должно, обслуга всегда убирает номер в первой половине дня. Но я тут же разозлилась на свою трусость и решительно сделала шаг внутрь номера.
В гостиной стояли трое мужчин, двое в каких-то комбинезонах неопределенного цвета, то ли серый, то ли серебристый, то ли белый… а третьим был тот самый портье, парень лет двадцати трех — двадцати пяти на вид. Именно его я и хотела позвать на помощь. Я облегчённо выдохнула — все в порядке, портье здесь, а эти двое, вероятно, ремонтники. Может, авария какая?
Все трое повернулись в мою сторону, портье мазнул по мне равнодушным взглядом, сказав другим:
-Эта последняя, можно забирать и уходить. Время до оползня десять минут.
Это точно было сказано по-русски, потому что я все четко поняла. Но про какой оползень они говорят? И куда уходить? Никуда я уходить не хочу! Я устала, промокла и голодна, к тому же!
Сейчас их выгоню, в душ, согреюсь, надену теплый халат и, даже если ресторан не работает, то у меня в холодильнике есть палка восхитительной сухой колбасы, четвертинка серого хлеба, чай и сахар имелся в каждом номере и так. Предвосхищая все эти удовольствия, я требовательно сказала:
-Господа, прошу покинуть мой номер! Это мое личное пространство и вам здесь не место!
Старший из троицы поморщился, поднял руку и произнес:
— Иди сюда и сядь!
От руки говорившего со мной повелительным тоном полился нестерпимо яркий свет. И тут сработало мое знаменитое баранье упрямство. Ага, щас, уже бегу и волосы назад! Тоже мне, Гарри Поттер недоделанный! Ещё бы палочкой волшебной потыкал в меня!
Портье, как будто и, не замечая меня вовсе, прошел мимо и вышел в коридор. А старший усилил металлический лязг в голосе и вновь приказал идти и сесть.
Вот теперь я почувствовала, что мои ноги сами, помимо моей воли, тащат меня к креслу, а в голове поселилось непередаваемое ощущение изрядного подпития. Ну, знаете, когда море по колено, хочется похвастаться всем и каждому о своих невероятных достижениях, и ты всех вокруг любишь.
Уже не контролируя себя, я протащилась вперёд и плюхнулась в кресло. С котятами за пазухой, с двумя битком набитыми пакетами с семенами, куда поверх всего я ещё ухитрилась впихнуть и банку со смесью для котят и бутылочки с сосками, которые сейчас весело торчали сверху из пакета.
Тут я осознала, что старший уже какое-то время меня о чем-то настойчиво спрашивает. Я постаралась сосредоточиться, чтобы понять, что именно ему от меня надо. А он спрашивал:
-Это ваш номер? Что здесь принадлежит вам?
В голове шумело и в глазах немного мутнело. Поэтому я широким жестом обвела помещения и хвастливо сказала:
-Здесь? Здесь все мое!!! — А они что думали, номер мой, значит все мое.
Старший без тени иронии спросил:
-А стены?
Я была вынуждена признаться:
-Стены? Нет, стены не мои, корпорации… ик…
Старший вздохнул:
-Ну, как скажете…
У него в руках появился какой-то необычный агрегат, немного напоминающий профессиональный фен, только с широким раструбом, откуда полился слепящий, пронзительно-синий свет. Мужик водил этим "феном" по всем вещам, мебели, окнам… в голове шумело все сильнее, или это агрегат шумел. Сквозь это я услышала, что второй говорит первому:
-Давай быстрее, у нас четыре минуты! Кстати, а как ты с ней разговариваешь? Она вроде тебя понимает и отвечает даже! У нее что, наш станс есть?
Все, я уплыла в темноту, где не было ничего. И я уже не видела, как меня выносили, как грузили во что-то непонятное, и как нарастал грозный гул в горах, и как через несколько секунд после того, как это странное транспортное средство поднялось в воздух, на пустое здание отеля с горы рухнул мощный поток воды, грязи, камней.
Снося на своем пути стены, выбивая окна, сминая внутренние стены, как картонные листы, наполняя водой, камнями, жидкой глиной бывший отель изнутри… ничего я, слава Богу, не видела, иначе бы моя психика не выдержала вида природного катаклизма.
Вначале я услышала отдаленный, приглушённый писк. Сознание возвращалось медленно, толчками какими-то. Писк продолжался, но это был не писк котят, а какой-то автоматический, неживой, в общем. Осторожно приоткрыла один глаз, потом другой. Толку особого не было, я ничего не видела.
Темнота вокруг. Или я внезапно ослепла? Никакой потери памяти у меня не произошло, я чётко помнила все произошедшее со мной за последние часы. Вот время не могу определить. Но в туалет хотелось безумно, и чувство голода было просто зверское. Так что, применительно к человеческой физиологии, должно пройти около суток. Где я? И где мои котята? Хорошо хоть, не вопрос — кто я?
Стараясь не делать резких движений, осторожно начала ощупывать себя и окружающее пространство. Что за хрень? Руки вокруг натыкались на какую-то гладкую, холодную преграду. Стекло? Судя по тому, что удалось нащупать, это сооружение по размерам моего тела, немного больше.
Это что, стеклянный саркофаг? Или гроб хрустальный? Ага, как там, у Пушкина — Во тьме печальной, гроб качается хрустальный… Елисея только для полного комплекта не хватает. И одежда вроде не моя, я же в пуховике была, а сейчас на мне надето нечто вроде короткой пижамы, но мне не холодно. Тихое шуршание прервало мои исследования.
Неожиданно вспыхнул яркий белый свет, я инстинктивно зажмурилась, но все-таки успела заметить, что одна из стен отодвинута, в проёме свет намного более тусклый, чем здесь и один из вошедших нажимает почти незаметную клавишу у двери. Проем начал закрываться с тихим шуршанием. Я решилась немного понаблюдать сквозь ресницы за пришедшими, да и вообще, вокруг обстановку узнать хорошо бы.
Пришло двое, по всем признакам, мужчины. Определила по росту и фигуре, по лицам было невозможно, так как их закрывали лёгкие шлемы с прозрачными щитками. Что-то подобное я видела в новостях по ТВ, когда рассказывали про лихорадку Эбола.
И одежда пришедших тоже напоминала комбинезоны врачей, светло-голубого цвета, с непонятными лейблами на груди и плечах. Врачи? Мы что в карантине?