Страница 36 из 93
Оборотница удивлённо притихла, признавая правоту подруги.
Она немногим раньше рассказала Сашке о свидании с Райским, показала его фото (привет корпоративу!). Подруга оценила мужчину и кивнула:
— Одобряю!
Ангелина поджала губы, откладывая айфон. И Серганова перестала улыбаться.
— Геля, он тебе хоть чуть-чуть нравится?
— Да, — подумав, призналась кошка. — Паша симпатичный и… неназойливый что ли. С ним интересно. И ухаживать он умеет.
— Но бабочки в животе не порхают?
— Нет.
Подруги надолго замолчали. Пили чай и думали. Оборотница в который раз сжималась от безнадёжности, вспоминая прошлое. Она понимала, что рано или поздно придётся узнать другие объятия, другие губы. Но как-то слишком быстро закрутились отношения с Павлом. И в то же время из всех мужчин рядом только он будил в кошке давно забытые ощущения, вызывал женский интерес…
Саша коснулась её руки, привлекая внимание.
— Может быть, потому, что ты не даёшь шанса бедным бабочкам?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты вроде начала новую жизнь, а вроде и нет. Какая-то твоя часть осталась там, — девушка вздохнула. — И, боюсь, очень важная часть.
— Мне надо время.
— Геля, ты живёшь здесь уже полтора года. Тебе надо не время, а решиться и сделать это!
Несмотря на то, что Ангелина жила в городе почти четыре месяца, она плоховато ориентировалась в проспектах и улицах. Хорошо знала только те районы, где жила и работала, а остальные — так себе, во время прогулок всецело доверяя друзьям. Поэтому, выйдя из машины Райского, девушка напряжённо оглядывалась, пытаясь разобраться, где они находятся.
— Куда мы идём?
Мужчина улыбнулся.
— В цирк!
Ангелина знала, что такое цирк. Он был и на Гебе. Оборотница любила цирковые представления с детства! Силовые номера с гоблинами или красочные иллюзии, создаваемые магами! Смешные выступления клоунов! Узнав, куда Паша привёл её, девушка обрадовалась. Она взяла мужчину под руку и направилась к красивому зданию.
Кошка с удовольствием смотрела представление. Затаив дыхание, следила за воздушными гимнастами, смеялась над ужимками клоунов, восхищалась мастерством наездников. И шёпотом делилась впечатлениями с Пашей. У того тоже горели глаза. И когда объявили антракт, они недовольно застонали, как и дети, которых было полным-полно в зале.
Во время перерыва мужчина потащил Гелю за мороженым.
— Попкорн это не то! Вот мороженое! М-м-м!!!
— Ты так сладко мычишь!
— Я не мычу, я пытаюсь описать тот вкус, который помню с детства!
Они ели мороженое, смеялись, а после антракта вернулись в зал. Девушка удивлённо моргнула.
— А зачем сетка?
— Для безопасности.
Паша отвлёкся, помогая какой-то женщине с двумя детьми. Быстро догнал девушку, и они заняли свои места. Кошка наблюдала за зрителями, возвращающимися в зал, за игрой света на потолке и стенах. А взгляд упрямо возвращался к сетке. Внутри завибрировала тревожная струна… И вот грянула музыка. Звонко заиграли трубы. Манеж осветился прожекторами. Зрители захлопали. А кошку словно с размаху приложили об землю! На арену цирка вышли тигры!..
Павел завороженно наблюдал за хищниками. Звери нехотя прохаживались по ковровому покрытию, огрызаясь на дрессировщиков. Но тем не менее послушно забирались на тумбы и по команде прыгали через огненные кольца. Тигры с тягучей грацией словно переливались из одного состояния в другое. Щелчок хлыста — и зверь присел на задние лапы. Дрессировщик как ни в чём не бывало стоял рядом с огромной лапищей! Зрелище щекотало нервы!.. Павел нащупал руку соседки и сжал ледяные пальчики. Ангелина любила тигров. Он был у неё дома, видел картину. Он не мог ошибиться! В квартире было только одно произведение искусства. Явно дорогое. Даже если это чей-то подарок, то Геля не повесила бы картину на видное место, если бы она не нравилась ей. Райский украдкой глянул на девушку. Он ожидал широко распахнутых глаз и бурных восторгов. Но Ангелина сидела белая как полотно. Мужчина испугался.
— Геля? Тебе плохо?
— Да, — выдохнула девушка, закрывая глаза.
Райский вывел её из зала. Благо они сидели с краю. Дал воды.
— Поехали в больницу!
— Нет!
Ангелина торопливо, почти бегом вышла на улицу. Павел схватил её за руку:
— Геля…
— Отвези меня домой!
Всю дорогу девушка молчала, не отвечала на вопросы. Едва добрались до дома, выпрыгнула из машины.
— Не провожай меня…
— Геля!.. — мужчина бросился за ней.
— Дай мне побыть одной! — крикнула Ангелина в отчаянии.
И Павел отступил. Стоял на улице, пока не загорелся свет в окне, потом сидел в машине, не решаясь позвонить, так и уехал.
Это был провал!
Кошка сидела в квартире. Она задыхалась от ужаса. Как? Как можно было так поступать с животными? Да если бы люди сделали такое на Гебе, оборотни растерзали бы их! Она ожидала чего угодно, но не этого!.. Девушка помнила, как едва не заорала от шока! Удержалась, перехватив взгляд мальчишки, сидящего рядом. Опомнилась, сжала зубы до хруста! Но смотреть, как тигры и львы прыгают по щелчку хлыста, не могла…
До Нового года они с Павлом больше не виделись, только говорили по телефону.
— …Я нечаянно обидел тебя, — мужчина явно переживал. — Мне показалось, ты любишь животных.
— Люблю, — не спорила Ангелина. — Поэтому не могу смотреть на них в клетке… Я не люблю цирк.
— Прости, я этого не знал…
«Я тоже!» — мысленно добавила девушка.
На праздник и новогодние каникулы оборотница уехала к Сергановым.
Глава 12
Павел увиделся с Ангелиной только в январе. Все эти дни они общались по телефону. Мужчина чувствовал, как постепенно оттаивает девушка. Как веселеет её голос, как меняются и становятся длиннее их разговоры. Райский взбодрился и с нетерпением ждал встречи с Ангелиной.
Первое рабочее утро в новом году было отличное. Ясное, солнечное! Небольшой морозец щипал нос и щёки. А как легко дышалось!.. Одним словом, Павел Геннадьевич был в самом прекрасном расположении духа. Работа спорилась в руках! Райский с нетерпением поглядывал на часы, но не стал вызывать девушку к себе в кабинет. Это выглядело бы в высшей степени глупо и смешно: позвать, чтобы поздравить и вручить подарок. Мужчина дождался обеда и перехватил оборотницу у выхода из здания.
— Привет! Пообедаешь со мной?
Ангелина улыбнулась:
— С удовольствием!
Павел внимательно следил за выражением на её лице, ожидая увидеть напряжение и — не дай бог! — отстранённость. Но нет! Геля была рада его видеть! Они устроились за свободным столиком в кафе, подальше от любопытных глаз.
— Как праздники? — вежливо поинтересовался мужчина.
— Как обычно! Тихо, по-семейному!
— Но, насколько мне известно, у твоего дяди был приём?
— Да, для самых близких друзей и членов семьи.
Райский на мгновение поджал губы, но тут же заулыбался вновь. Оборотница не заметила этого или не придала значения.
— … Мне нравятся приёмы у дяди Миши: они лёгкие, необременительные. Я не устаю на них.
Мужчина помолчал немного, украдкой поглядывая на девушку. Душой компании Ангелину нельзя было назвать, но и на затворницу она не походила. Павел продолжал разглядывать её. А девушка с какой-то беспомощностью повела плечами и через силу призналась:
— …Я не очень люблю праздники.
Откуда Райскому было знать, что все самые неприятные события в жизни оборотницы случались именно в праздничные дни?!
— Вот как?.. И подарки ты тоже не любишь? — мужчина склонил голову набок.
После этих слов он положил на стол подарочный конверт. Павел видел, как загорелись глаза кошки. Нет, не жадностью, а детским любопытством и ожиданием чуда. Мужчина легонько подтолкнул конверт в её сторону.
— С Новым годом, Геля!
— Что это? — девушка достала сложенный лист бумаги.
— Сертификат в магазин косметики и парфюмерии.
Райский не стал добавлять, что это лучший и, разумеется, очень дорогой бутик с качественной, импортной продукцией.