Страница 3 из 39
Но не контраст этих домов с европейскими или азиатскими постройками меня задерживает на улице в замешательстве дольше положенного.
Я, на мгновение, будто переношусь в раннюю юность, когда мне пятнадцать, я полна надежд и наивных, тщательно скрываемых чувств.
Кажется, вот сейчас… распахнутся ворота, и модная, сверкающая отполированным капотом, машина Крючковского-младшего газанёт мимо, окутывая облаком выхлопного газа, оставив после себя горькое послевкусие напрасных иллюзий.
Мой выдох звучит громче, чем нужно. Сердечный ритм не должен сбиваться от каждого воспоминания о нём, тем более такого «древнего». Но это снова происходит, как бы я не хотела оставить всё в прошлом.
Дом, в котором мне предстоит работать над злополучным фонтаном, находится на той же улице, что и дом родителей Крючковского. И даже больше. Они стоят аккурат напротив друг друга.
И сколько бы я не мечтала «про себя», чтобы его семья переехала в другой дом, район, а желательно, в другую страну, никто наверху, к сожалению, не услышит мои молитвы.
Чета Крючковских всё ещё проживает здесь.
Я знаю, что сам Дима давно обосновался в Америке. Что у его отца был инсульт и тот вынужден был передать все дела заграницей сыну, а сам вернуться сюда.
Я так же знаю, что Выскочка женился год назад. Его супруга — очень эффектная, красивая девушка.
Я знаю, что жизнь — обозлённая сука, любящая пускать бумеранги в самые больные места людей.
Я знаю всё это. Но ни за что не сломаюсь.
Потому что нельзя сломать то, что давно уже сломано.
И восстановлению не подлежит.