Страница 2 из 98
Во времена, когда он покупал этот домик, небольшой, одноэтажный с крытой терассой, на три комнаты, с огромной кирпичной печкой и шестью сотками земли, ему хотелось уединения подальше от города и людей. Тогда его жизненный путь, так сказать, находился на изломе или перекрестке, привычная жизнь рухнула и будущее казалось довольно туманным. А всё потому, что кроме как воевать Леонид ничего и не умел. После годовой срочки в государственной армии и трехлетнего контракта, успев повоевать в составе Второго экспедиционного корпуса в Сирии, ушел, вернее согласился на предложение, пятилетний контракт в одном из самых уважаемых частных подразделений или Дружин, как они назывались в Великой Российской Империи, так называемом "Оркестре", в миру же просто "музыканты", хотя именно к музыке отношения никакого конечно же не было. Основатель — Князь Андрей Михаилович Рахманинов. К музыке и великому русскому композитору, к слову, тоже никакого отношения не имел. Целых четыре с половиной года Леонида мотало по Ближнему Востоку и Африке, бросая в горнило необъявленной войны Российской Империи и Западной коалиции. Крайним же местом, куда его с подразделением забросило, было Конго, где снова разгорелась гражданская война и где требовались подобные Багрянцеву опытные псы войны. Вот только там его военная карьера и закончилась. Городской бой, то ещё пекло и прилететь может откуда угодно. Втянулись в перестрелку, почти додавили противника. Столкновение уже шло совсем накоротке и надо же такому случиться, в окно помещения, где находился Леонид с напарником влетел ВОГ. Багрянцеву относительно повезло, в отличие от напарника, который можно сказать и прикрыл. Граната рванула у стены за товарищем, так что он принял основную часть осколков на себя, но посекло и Леонида, контузило к тому же. А один из осколков еще и крайне неудачно влетел в бедро. Кое-как смог перевязать ногу, но пока дожидался помощи, чуть не истёк кровью.
В общем, из госпиталя отправился прямиком на гражданку. Долгое восстановление и реабилитация возвращению в строй не способствовала. Да и сам Леонид уже не стремился на войну, что-то в нем тогда надломилось что ли. Да и в госпитале завел отношения с одной из медсестер. Разумеется, на гражданку ушел не "голехом", хорошее выходное пособие с различными надбавками и неплохая пенсия как почетному ветерану в звании подпоручика. К слову, в больничку Леонид загремел прапорщиком. И все это в двадцать девять лет. Затем почти год почти счастливой жизни. А потом Анна погибла. Глупо. В остановочный комплекс, где она и ещё несколько человек ожидали автобус, въехал внедорожник с пьяным вдрызг водилой двумя не менее пьяными эскортницами, элитными проститутками проще говоря. Погибли все. Даже молодой ублюдок Старшего Прокурора, тот самый пьяный лихач со шлюхами. Тяжёлая машина, разбросав изломанными кеглями людей и обломки лёгкой металлопластиковой конструкции остановки, "обняла" бетонный столб электропередачи. Столб был мощным, в основании почти полметра диаметром, армированный толстой арматурной сетью. И то, от тяжеловесного удара переломился и грохнулся на автомобиль, промяв крышу, так что спасателям пришлось буквально вырезать искореженные тела пассажиров из того железного месива, в которое превратилось люксовое авто.
Для Леонида это был тяжелейший удар и не утешало даже, что виновник смерти любимой женщины тоже умер. Схоронив Анну, Леонид и решил найти место для уединения, так и появился у него домик в тихо умирающей деревеньке в глуши Мещеры. Сама деревня имела домов пятьдесят, из которых обитаемыми были едва ли половина. Жили там одни старики, вся молодежь давным-давно подалась в города за лучшей жизнью. Дом удалось купить без проблем и за смешные деньги. Вложился Леонид разве что в ремонт. Пенсии вполне хватало на достойную жизнь, плюс ко всему продал оставшуюся от Анны машину.
Так и началась его отшельническая, можно сказать, жизнь. Леонида это вполне устраивало. И нет, связей с миром он, разумеется, не обрывал, у него осталось и немало друзей, которые частенько заезжали к нему в гости. В квартире во Владимире Багрянцев проводил только три зимних месяца и то, не всегда. В деревне же жил с охоты и рыбалки. А ещё увлекся резьбой по дереву, перенимая опыт у соседского дедка, Семёна Борисовича, который с удовольствием взялся этот самый опыт передавать. Так возник и небольшой приработок, тем более из-под рук Леонида выходили поистине красивые изделия, в процессе так сказать, влюбился в это дело. Что интересно, монетизировать увлечение предложил один из друзей Леонида. Так и тянулись последние семь лет жизни. Боль от душевной раны уже затянулась, а раны физические беспокоили Багрянцева разве что при перепадах погоды и в межсезонье. Что будет годам к пятидесяти пяти думать совсем не хотелось.
Сделав очередную затяжку, Леонид вернулся к костру и бросил окурок в огонь. С завтраком не мудрил, высыпал из упаковки в металлическую глубокую тарелку изломанный брикет лапши пятиминутки, накрошил сверху колбасы и залил кипятком из котелка. Пока лапша доходила, думал чем займётся сегодня кроме рыбалки. Приехал он сюда вчера и весь остаток прошлого дня занимался подготовкой своего маленького лагеря. Машину, двухлетний "Егерь" сто десятой модели пришлось оставить километрах аж в четырёх от этого места. Дороги сюда попросту не имелось, да и то, до крайней точки маршрута последние пару километров пришлось ехать по совсем уж заросшему пролеску. За внедорожник Леонид не боялся, людям здесь взяться неоткуда. Разве что какой старичок грибник набредет. Хотя опять же, пятнадцать километров от деревни по лесной Мещерской глуши осилит даже не каждый куда более молодой человек. В общем, Багрянцев за свой транспорт не волновался. Волновало другое, с собой он из машины взял все, кроме надувной одноместной лодки… Место здесь словно специально создано для рыбалки именно с лодки. И тебе заводь с удобным берегом и река в этом месте достаточно широкая, метров пятьдесят и течение небыстрое. Снасти, складной спиннинг и обычную удочку взял, карабин даже, "Вепрь", и тот взял с небольшим запасом патронов. Охотиться в общем-то не собирался, но наличие под рукой оружия… эту привычку уже не вытравить ничем и никак. Да и вообще, военный всегда останется военным, как ни крути, так что дома ещё и небольшой арсенал имелся и легальных там всего три из пяти стволов, включая "Вепря". А лодка… Багрянцев в этот раз решил почему-то, что она ему не понадобится. Вчера же к вечеру понял, что лодка все же необходима и придется за ней тащиться.