Страница 47 из 76
Дальше тратить боеприпасы на погибающий корабль не имело смысла. Он прямо на глазах быстро уходил под воду. Немногие из инсектов уже барахтались в ней рядом с бортами, готовясь последовать вслед за своей посудиной.
Наш корабль вновь развернулся носом к врагам. Он оставался на месте, для этого подрабатывая двигателем.
— Люр, твой выход, — сказал я гоблинскому ученику и махнул рукой в сторону второго вражеского корабля. Несмотря на мгновенную гибель своего собрата, он бесстрашно пёр на нас. Даже ускорился, если меня не подводит моё зрение. Его по моему уговору с капитаном до поры решили не трогать. Только отстреливали тех, кто лез к «скорпионам».
— Пусть он подойдёт ближе, — ответил он.
Гоблин встал на носу и вытянул правую руку в сторону приближающихся инсектов. Вся кисть была затянута в своеобразную перчатку из сотен белесых тонких-претонких корешков. Похожие можно увидеть на клубнях картошки. Они слабо шевелились, отчего складывалось впечатление, что по руке гоблина ползают тонкие черви. Когда дистанция до корабля противника сократилась метров до ста пятидесяти, Люр что-то тихо произнёс и взмахнул рукой. После этого жеста перчатка из корешков с удивительной лёгкостью слетела с его руки и устремилась к инсектам. Во время полёта она стремительно увеличивалась в размерах, отчего многие на нашем корабле не удержались от удивлённых возгласов и ругательств.
Очень быстро магический снаряд добрался до корабля-цели. К этому моменту перчатка превратилась в гигантский невод. При столкновении корни закрыли переднюю треть судна и стали быстро расползаться в разные стороны. К этому моменты тонкие корешки превратились в могучие корни. Самые толстые были сантиметров по десять в диаметре. Ну, а про их прочность говорил факт того, что костяные клинки липнов оставляли на них неглубокие зарубки. Оружие вууршей и кхордов разрубало толстый корень только с нескольких попыток. И то им требовалось попасть в одну и ту же точку, что получалось у них очень редко. За считанные минуты корни опутали весь корабль и принялись сжимать его. До наших ушей донёсся громкий треск ломаемой древесины. Первой сломалась мачта, за ней лопнули фальшборта. Сейчас вновь стало казаться, что корни превратились в огромную перчатку или даже руку, которая с неотвратимостью гидравлического пресса давила чужой корабль. Всё закончилось очень быстро. С момента активации Люром своего заклинания — ну, или амулета — прошло минут шесть или семь, когда груда досок и булок, бывшая некогда грозным кораблём пошла на дно.
— Хера себе! — присвистнул Директор. — Неплохая игрушка у лопоухих была.
— И ещё есть, — столь же тихо добавил вслед за ним Иван. — Последнюю тратить они не стали бы.
Всё это время мы держались в паре сотен метрах от инсектов, подрабатывая двигателем.
Я был с товарищами полностью согласен. Мало того, в голове сейчас роились мысли и вопросы о том, как с такими возможностями гоблинское племя выжили их из родных краёв. Или шаман раньше не мог создавать такие штуки в достаточном количестве? Выходит, научился только недавно, когда стал получать от нас и с нашей помощью эйфоры пригоршнями?
«Хм, а на что же он будет способен с супер-эйфором? Даже страшно ему такой отдавать», — пронеслась тревожная мысль в моей голове.
И ещё я заметил пристальный взгляд Брифилы, с которым она рассматривала гоблинского ученика, который гордо стоял на носу нашего корабля, довольный произведённым на всех нас эффектом. В этом взгляде я прочитал желание прибить нашего союзника. Вот только не понял за что: в превентивных целях или за слишком мощное заклятье, представляющее угрозу жрице?
— Что застыли? — вновь раздался голос капитанского помощника. — Недобитков полная река. Ну-ка быстро взялись за стволы, и пошли тварей лупить. И патроны беречь у меня, ясно?
Команда была вооружена старым оружием, с которым я с товарищами ходил ещё полгода назад. Здесь ещё были в ходу мушкеты, заряжаемые с казны, и обозванные Ганзовцем винтовками Холла. Кстати, их делали по его чертежам. Из таких мушкетов матросы стреляли крупной картечью. Остальные в корабельной команде были вооружены переломками под автоматный и охотничьи гладкоствольные патроны. Последние тоже сейчас использовались картечные или тандемные «пуля-картечь».
— Одиночными, — коротко скомандовал я. — Поможем поскорее разобраться с тварями.
После боя Кумаран сообщил, что вражеские корабли принадлежат к тем, на которых твари плавают в набеги. Потому они такие огромные.
Получается, что твари справились с мором. Или им понадобились рабы из-за их больших потерь. В последнем случае появляются вопросы: людей тоже поражает чернота; люди разбежались, когда заболели инсекты вокруг них; людей-рабов перебили заражённые инсекты или здоровые из-за опасения заразиться? И последний вопрос я для себя решил вывести отдельно. А не используют ли инсекты людей как-то ещё, чтобы прекратить эпидемию или ускорить рост своей популяции после мора?