Страница 10 из 35
Часть 3 «Я сама» 3.1
Вера
Не знаю, как так вышло, что я стала одержима мыслью родить ребёнка. Этой ночью эмоции, вызванные этим желанием, вышли за все допустимые границы. Впрочем, нет. Всё вышло из-под контроля гораздо раньше. Сегодня я наконец это осознала.
Дверь за спиной Марата закрывается, и я чувствую, как стремительно из дома уходит всё тепло. Я будто на корабле с брешью в необъятном космическом пространстве. В пробоину вытягивает всё хорошее, что было между нами: наши чувства, мечты и совместные планы. И как я докатилась до такой жизни? Я касаюсь ладонью своего холодного плоского живота. Сколько раз за последнее время я видела во сне, что там внутри теплится новая жизнь. Наша с Маратом маленькая кроха. Это была моя мечта. Но кажется, я должна отпустить её. Слезы катятся из глаз. Я сворачиваюсь в комок на полу и плачу беззвучно.
Не понимаю, сколько провожу времени в этом забытьи. За окнами начинает светлеть. Я прислушиваюсь к тишине на лестничной клетке с надеждой, что Марат вот-вот вернётся. Я обидела его. Наговорила гадостей и выгнала. Стоит ли удивляться, что он не возвращается? На секунду я представляю, как он уходит от меня навсегда, и меня охватывает паника. Я люблю его. Люблю очень сильно. И если такое вдруг случится, то это разобьёт мне сердце.
Переворачиваюсь на спину и поднимаю глаза к потолку. Почему я позволила себе стать такой жалкой? Смотрю на себя со стороны, пытаюсь вникнуть в мотивы собственных действий. Мне так хотелось забеременеть, и как можно скорее. Но почему? Мне только-только исполнилось двадцать четыре. Кажется, будто времени — вагон. Теперь, когда я отпустила ту мысль, всё становится очевидным. Было тяжело на работе. Бесконечные суды, несправедливые обвинения, огромные сроки. Я в буквальном смысле сходила с ума. Вот и придумала себе выход — декрет. А дальше на эту мысль наслаивалось то одно, то другое. То золовка спросит про детей, то подружка даст свою кроху понянчить. Вот так я и превратилась в одержимую. Но я ведь не об этом мечтала, не к этому стремилась. Мне хотелось быть успешной, обеспеченной, чтобы мама и Марат гордились мной. Чтобы я сама могла собой гордиться.
Я поднимаюсь потихоньку на ноги и иду на кухню варить себе кофе. Надо искать выход. Иначе я действительно потеряю Марата. Даже сейчас я понятия не имею, где он. И пусть доверяю ему, но собственнический страх всё равно шевелится где-то в глубине души. Надеюсь, он по крайней мере не ввяжется в драку на эмоциях и не попадёт по колёса какого-нибудь ночного лихача.
Отгоняю дурные мысли прочь. Надо подумать о чём-то ещё. Смотрю в окно на парикмахерскую рядом с детским садом через дорогу. Её хозяйка — одноклассница Эльвиры, по словам золовки, тупая и безграмотная. И всё же даже у такой хватило ума открыть своё дело. Раздумываю над недавней перепиской с подругой. Та звала меня в родной город погостить, а ещё рассказывала о том, чем сейчас занимается. Я думаю про себя, если мне так тяжело на текущей работе, что я едва не довела себя до ручки, так может бросить всё нафиг! Устроить себе отпуск на пару недель. Марат тут справится без меня. Тем более, он сам говорил про хобби. Всё это звучит очень сомнительно, но в то же время очень соблазнительно — просто одним махом прекратить все мучения, начать с чистого листа. Даже если муж сейчас не поймёт, то потом до него дойдёт. Я ведь знаю себя, если ставлю какую-то цель, я её достигаю.
Не могу точно сказать, как именно это работает. Возможно, всё дело в том, что переключилась на что-то, отвлекла собственное внимание. Но я действительно испытываю настоящее облегчение и даже засыпаю сама, без мучений, и несмотря на выпитый кофе. Меня будит звонок в дверь. Я поднимаю голову и растеряно смотрю на часы — время десять, начало одиннадцатого утра. Господи, как хорошо, что сегодня воскресенье!
Быстро поднимаюсь и иду открывать. Знаю, что там Марат за дверью. И снова ощущаю какую-то растерянность. Это впервые, когда он не ночевал дома. Как я должна реагировать? Скандалить не хочется, мы достаточно всего сказали друг другу вчера. Но просто проигнорировать тоже кажется неправильным. Решаю всё-таки сначала разобраться, где он был, а потом делать какие-то выводы. В конце концов, он мог просто опять к Эльвире пойти.
Открываю дверь и смотрю на него. Он потерянный, взъерошенный, небритый, глядит на меня исподлобья опасливо, видимо ждёт, что начну орать с порога.
— Ты где был? — спрашиваю, складывая руки на груди. Замечаю, что его как будто начинает трясти. Это немного пугает. Неужели случилось что-то?
— В полиции, — отвечает он, стыдливо пряча глаза. Я облегчённо выдыхаю. Картина вырисовывается вполне очевидная: напился и попался патрульным. Мог бы и позвонить, вообще-то. Оглядываю с ног до головы беспокойно. Вроде не били. Значит, тремор от бодуна. Эх, несчастье…
Знаю, что подобные разговоры лучше вести на свежую голову. Но собственное нетерпение подбивает рассказать о планах немедленно. Этим я хочу поставить точку в нашей вчерашней ссоре. И возможно даже извиниться перед ним. Мне действительно жаль, что ему пришлось пройти через этот период. Замечаю, что идея ему не очень нравится. Вероятно, из-за увольнения.
— Дай мне немного времени, Марат, — говорю я, присаживаясь напротив. — Я знаю, что у меня всё получится.
Он бросает на меня снисходительный взгляд. Не верит мне, но отчего-то соглашается. Что ж, со временем он поймёт, что это было правильное решение.