Вавилонские ночи

— Для вас кимоно не нашлось, зато у меня есть вот что.

Она взяла в руки самодельную самурайскую головную ленту с изображением восходящего солнца и повязала ему на лоб. Потом присела к столу, по-японски подогнув ноги. Перек уселся напротив. Девушка заваривала чай, пользуясь простой, совсем не японской кухонной утварью, но старательно подражая чайной церемонии в стиле дзен. Она аккуратно отмерила ложечкой нужное количество зеленого чая и высыпала его в суповую чашку, затем налила туда воды из чайника. Взбила чай венчиком, пока не образовалась мягкая светлая пенка. Потом взяла миску обеими руками и протянула ее через стол Переку. Тот понятия не имел, что должен сделать.

— Пейте, — шепотом велела Амалия.

Перек поднес чашку к губам. Вкус у чая был отвратительный. Перек скривился.

— Это не чай, — сказал он.

— Чай, только зеленый, — пояснила она. — Называется маття. Все японцы такой пьют. И вообще не имеет значения, какой чай на вкус. Важно, что он означает.

— И что же он означает? — спросил Перек.

— Точно не знаю, — призналась девушка. — Но вроде как что-то важное.

Она забрала у Перека чашку, развернула ее на 180 градусов, а потом отпила и тоже не удержалась от гримасы отвращения. Поставила миску на столик и поглядела на Перека.

— И что теперь? — спросил Перек.

— Не знаю, — сказала девушка. — Я раньше никогда не устраивала чайную церемонию при ком-то еще. На этом обычно все и заканчивалось. — Она хихикнула. — Наверное, можно просто поболтать.

Перек пожал плечами. Болтать с ней у него не было ни малейшего желания.

— Уверена, вы очень интересный человек, — сказала она.

— Вот уж нет.

— У вас забавный акцент. Вы из Канады?

— Из Соединенных Штатов. Моя мать была француженка, так что я тоже француз. Родился здесь, в Ницце.

— Значит, у вас где-то тут должна была остаться родня.

— Не исключено.

— Мы должны их разыскать.

— Нет.

— Почему же?

— Я никого из них не знаю. С младенчества не виделись. К тому же они недолюбливали мою мать.

— Семья — это важно.

— Ничего подобного.

— Как вы можете такое говорить?

— А ваш отец, он тоже важен для вас? Он же вас бьет, я слышал. Посмотрите, что у вас с лицом.

— Во время чайной церемонии нельзя говорить ничего плохого.

— Да все кругом хуже некуда! Семья. Люди. Мне никто не нужен. Я их всех ненавижу.

Она зажала уши ладошками.

— Не желаю этого слышать!

Он умолк. Она опустила руки и сделала вид, будто ничего не случилось.

— Теперь нужно помедитировать.

— Мне пора идти.

— Я вас научу. Это поможет вам обрести безмятежность.

— Да класть я хотел на безмятежность! И на твой дурацкий чай тоже! На вкус моча мочой!

Перек вскочил и кинулся прочь, так и не сняв повязанную девушкой ленту. Он несколько минут провалялся в кровати, и тут в распахнутую дверь постучали.

— Вы забыли свои газеты.

Она положила журналы с газетами в изножье кровати.

— Простите, что вывела вас из себя, — сказала девушка.

— И вы простите, что назвал ваш чай мочой.

— Я знаю, он невкусный, наверное, я что-то не так делаю.

— Да нет, все было очень мило.

— Вы правда так считаете?

— Да.

Она огляделась по сторонам, взгляд ее задержался на куче прочитанных им газет.

— Вы любите читать газеты.

— Я ищу кое-какую информацию, но никак не могу найти. Здесь очень не хватает моего компьютера. У вас случайно нет компьютера? С выходом в Интернет?

Она покачала головой.

— Но я знаю поблизости одно Интернет-кафе. Могу вам показать.

— Прямо сейчас?

— Амалия! Где тебя черти носят? — донесся с первого этажа голос пьяного Ульбека.

— Уже иду! — отозвалась девушка.

— Да куда ты подевалась? Что ты там делаешь?

— Завтра, — торопливо пообещала девушка. — Когда он уйдет на гонки.

И она поспешила вниз.

— Чего тебя наверх понесло? — напустился на дочку Ульбек.

— Относила постояльцу чистые полотенца.

— Да сколько ж этому маленькому говнюку нужно полотенец?! Хочу, чтобы ты держалась от него на расстоянии, слышишь меня?

На следующее утро, управившись с домашними хлопотами, Амалия повела Перека в Интернет-кафе. Синяки под глазами почти сошли, девушка вымыла голову и надела легкое летнее платьице. Даже удосужилась подкрасить глаза и губы. К радости Перека, она больше не пыталась взять его за руку, но во время ходьбы ее рука иногда как бы невзначай задевала его ладонь.

— Вы вчера говорили правду? — спросила она. — Вы действительно всех ненавидите?

— Не знаю, — ответил Перек. — Да. Временами.

— А есть на свете хоть один человек, к кому вы не питаете ненависти?

— Да, — кивнул он, думая об Анне.

— А меня ненавидите? — не унималась Амалия.

— Не так чтобы очень, — честно признался Перек. Амалия рассмеялась.

— По-моему, это хорошее начало, — сказала она. — Я тоже вас не так чтобы очень ненавижу.

Когда они вошли в Интернет-кафе, там уже сидело несколько человек. Перек нервничал. До сих пор ему доводилось иметь дело только с одним компьютером — с тем, что в Мире Анны.

— Здравствуйте, Ив! — поприветствовала Амалия молодого сотрудника кафе.

— Здравствуйте, Амалия! Как поживаете?

— Спасибо, прекрасно. А это мой друг Винсент.

Ив протянул руку, и Переку пришлось с величайшей неохотой ее пожать.

— Мы хотели бы воспользоваться компьютером, — сказала Амалия Иву.

— Разумеется.

Перек расплатился, и они с Амалией направились к компьютерному терминалу.

— В первый раз? Я имею в виду, впервые в Интернет-кафе?

Перек помотал головой.

— Тут нет ничего сложного, все как с домашним компьютером.

Она терпеливо показывала ему, что надо делать.

— Что будем искать?

— Фильмы, — ответил Перек.

— Любите кино? Я его обожаю! У нас даже есть DVD-плеер, но диски такие дорогие… Давайте поглядим, какие фильмы сейчас крутят на большом экране.

Она набрала запрос в поисковике, и они стали изучать высветившиеся на экране результаты.

— Ну как, нашли что-нибудь на свой вкус?

— Нет.

— И я нет. Мне нравятся фильмы с Одри Хепберн. А вы любите Одри Хепберн?

— Нет.

— Ну да, верно, я и забыла. Вы же никого не любите.

Она покосилась на настенные часы.

— Мне пора возвращаться. Скоро придет отец. И, наверное, уже на бровях. Вы без меня справитесь?

Перек кивнул, и она убежала.

Теперь никто не мешал ему искать упоминания об Анне. В ответ компьютер выдал целую гору ссылок.

Наконец он наткнулся на статью о том, где остановились прибывшие на кинофестиваль звезды. Госпожа Мэй даже дала целое интервью — она ведь занималась размещением сразу нескольких знаменитостей. Где конкретно они поселились, она не раскрывала, но в другом интервью, на сей раз с самой Анной, упоминалась «ее огромная съемная вилла на холмах над Каннами». А вот это уже ключ к разгадке.

Перек перешел на сайт об аренде недвижимости и поискал дома, которые соответствовали бы этому описанию. Таким оказался всего один.

Перек добрался до холмов на автобусе, а дальше пошел пешком. Дом нашелся сразу, но к центральным воротам Перек приближаться не рискнул, знал, что там наверняка есть камера слежения. Бывший винный заводик расположился на возвышении у подножия крутого холма и рядом с обрывом. Преодолев немалое расстояние, Перек обогнул территорию виллы, взобрался на холм с другой стороны и бродил там, пока не наткнулся на идеальный естественный наблюдательный пункт. Сам Перек был надежно скрыт кронами деревьев и при этом отлично видел всех, кто входил в дом или выходил из него. Он взобрался еще немного выше — оттуда уже можно было видеть, что происходит внутри, за оградой. Перек разглядел длинный черный автомобиль и скучающего шофера, потом увидел, как Анна и Шпандау выходят из дома и садятся в машину. Ворота отворились, машина покинула поместье, свернула на дорогу и вскоре скрылась из глаз.