Вавилонские ночи

Шпандау расхаживал по вестибюлю кинотеатра и что-то говорил в микрофон, закрепленный на запястье. В ухо был вставлен крошечный наушник. Он поддерживал связь с двумя парнями, которых оставил снаружи приглядывать за толпой.

— Я из-за вас нервничаю, — сказала ему Анна.

Шпандау, выглянув за дверь, ответил:

— Вы украли мою реплику.

— А это нормально, что мы с вами изображаем сиамских близнецов?

— Только до тех пор, пока мы не вытащим вас отсюда и не доставим в безопасное место.

— Тут становится тесновато, — раздался в наушнике голос Брюса, одного из агентов, оставшихся снаружи. — Народ сливается в плотный поток. Того и гляди появится полиция и начнет наводить порядок. Что мне делать?

— Просто оставайтесь в толпе, вы оба, и ты, и Мэл, — велел Шпандау. — Двигайтесь вместе со всеми, но не слишком быстро. Не выделяйтесь. Вы знаете, кого искать. Если увидите хоть что-то подозрительное, сразу вызывайте меня.

— Хорошо, — ответил Брюс.

— А как фильм-то называется, вы вроде говорили? — подал голос Мэл.

— «Леди Ева», — сказал Шпандау.

— Ни разу о нем не слышал, — откликнулся Мэл. — Звучит, как название какого-нибудь средства для интимной гигиены.

И Мэл с Брюсом рассмеялись. Шпандау уже доводилось несколько раз работать с ними. Оба надежные парни, но уж очень молодые, чуть старше двадцати.

— Ребята, вот чем вы прямо сейчас занимаетесь? — спросил их Шпандау.

— Я стою и разговариваю с вами, — ответил Мэл.

— И я тоже, — добавил Брюс.

— Прекрасно, — прокомментировал Шпандау. — Вы оба стоите посреди площади и говорите в рукав рубашки. Мы с вами мило беседуем. Очень осмотрительно себя ведете, очень профессионально.

На том конце примолкли. Шпандау улыбнулся. Когда-то, примерно в эпоху плейстоцена, он и сам был таким же юнцом. Мэл увлекался гонками на велосипедах-внедорожниках, а у Брюса была трехмесячная дочь. Оба днем работали, но нуждались в дополнительном заработке.

— Ну что, мы готовы? — обратился управляющий к Анне, а потом покосился на Шпандау. Анна кивнула. Управляющий вышел на улицу, потом показался Шпандау, а следом за ним Анна. На служившее сценой возвышение поднимались в следующем порядке: сперва управляющий, затем Анна, а за ней Шпандау. Дэвид остановился на середине лестницы, достаточно высоко, чтобы обозревать толпу сверху.

Управляющий начал свою речь.

— Да тут народу до хрена, куда больше, чем мы думали, — сказал Брюс в микрофон.

— Куда мне идти? — спросил Мэл. — Я сейчас с краю толпы.

— Стой где стоишь. Если что-то случится, я тебя вызову, — распорядился Шпандау. — А ты, Брюс, протолкайся в середину, ладно?

— Понял.

На площади собралось человек пятьсот или шестьсот, раза в два больше, чем предполагалось. Анна как следует разрекламировала мероприятие, к тому же добавились случайные зеваки. Шпандау надеялся, что приток зрителей уже прекратился. Ему не хватало агентов для работы в толпе. Двое парней на такое число зрителей — это капля в море. Да их и для ожидавшегося количества публики было маловато. О чем он только думал, когда планировал все это? Кинотеатр, конечно, тоже нанял охрану — семь или восемь человек, явно непрофессионалов, в дурацких шапочках, вцепившихся в тонкую желтую ленту, которая должна была служить ограждением. Теперь одних вытолкнуло вперед, к сцене, а другие пытались не дать толпе выплеснуться на проезжую часть. Шпандау с возвышения обозревал собравшихся. Это хорошо, что публика его видит и понимает, что в людской гуще тоже работают агенты. Он поискал глазами своих ребят, но не нашел. Что ж, это добрый знак.

Управляющий представил публике вышедшую к микрофону Анну. В двадцати метрах от сцены сухонькая фигурка в черной бейсболке и куртке «Наскар» прокладывала себе дорогу вперед.

Вот дерьмо.

Шпандау вызвал Мэла.

— Коротышка в темной куртке в восемнадцати — двадцати метрах от сцены. Хочу, чтобы ты его проверил. Он пробирается вперед.

— Это он?

— Не знаю. Может, ложная тревога. Просто последи за ним. Пройди вперед, а потом возвращайся. Отрежь ему путь. Брюс, будь готов действовать, если я скажу.

— Понял, — отозвался Брюс.

Шпандау видел, как Мэл, толкаясь, ломится сквозь гущу народа, оставляя за собой след из недовольных зрителей. Дэвид ненадолго потерял темную фигурку из вида, сердце его совершило кульбит, но вскоре он снова отыскал взглядом подозрительного типа. По мере приближения к сцене толпа уплотнялась, и тот стал двигаться медленнее. Все еще пытался просочиться вперед, но уже не так споро. Шпандау не сводил с него глаз, боясь снова потерять. Затем человечек остановился — Бог его знает почему — и посмотрел прямо на Шпандау. Взгляды их пересеклись, всего на миг, а потом коротышка снял бейсболку и растворился в толпе.

— Думаю, это он, — сказал Шпандау. — Недалеко от сцены. Мэл, быстро сюда, забирай влево от меня. Брюс, ты пока выберись из толпы и будь готов бежать в любом направлении и ловить его, если он попытается удрать.

— Понял, — сказал Брюс. — Уже исполняю.

— Я спускаюсь. Мэл, держись около него, но в контакт не вступай. Я иду к вам. Будь осторожен. Если это наш парень, имей в виду, у него есть нож или бритва.

— Ясно.

Шпандау спрыгнул со ступенек, обогнул сцену сзади и двинулся в том направлении, где в последний раз видел коротышку. Оттолкнув одного из наемных охранников и нырнув под синтетическую ленту, он вклинился в толпу. Шпандау продирался сквозь толщу человеческих тел. Он был крупным мужчиной и двигался быстро — быстрее, как он надеялся, чем коротышка. Почти сто девяносто сантиметров роста — его козырь. Краем глаза он заметил в десяти метрах от себя знакомую черную куртку — парень выбирался из толпы.

— Он движется налево от меня, параллельно сцене. Мэл, ты его видишь?

— Пока нет.

— Брюс, бери влево от меня, выбирайся наружу. Срочно!

Вдруг перед ним возник Мэл.

— Вот черт, — сказал он и состроил виноватую физиономию. Они оба принялись проталкиваться вперед, к ограждению. Им был виден затылок преследуемого, причем достаточно отчетливо.

— Я его вижу! — воскликнул Брюс. — Он выбирается из толпы!

— Не вступай в контакт, — приказал Шпандау. — Слышишь меня? Просто держись неподалеку, пока он не окажется на открытом пространстве. Мы тоже почти выбрались. Когда он будет снаружи, просто оставайся рядом с ним. Не пытайся его остановить. Понял? Эй, Брюс? Брюс, мать твою…

Они оба, уже не стесняясь, работали локтями, двое крупных мужчин, продирающихся сквозь стену ни в чем не повинной плоти. Еще один решительный рывок, и они пробились, шагнули на свободную от народа часть улицы. Брюс скорчился на обочине, зажимая ладонями лицо. Сквозь пальцы струилась кровь. Фигурка двигалась обратно к толпе.

— Останься с ним, — велел Шпандау Мэлу и снова ринулся в людское месиво. Коротышку кидало туда-сюда, несколько раз он менял направление, стараясь оторваться от преследователя. Шпандау, который был намного выше, продолжал следовать за его макушкой, не сводя с нее глаз. Наконец парень в последний раз метнулся в сторону в дальнем конце площади и выскочил из толчеи. Шпандау тоже выбрался и помчался за фигуркой, бегущей по тротуару. Дэвид почти настиг парня, но тот неожиданно вильнул вбок и влетел в мексиканский ресторан. Провожаемый удивленными взглядами, Шпандау бросился за ним к кухне.

Он сильным ударом распахнул металлическую дверь кухни. Щуплый мужчина в черной куртке «Наскар» держал раскрытую опасную бритву у горла поваренка, еще совсем мальчишки. Мексиканец постарше, явно повар, глядел на происходящее, окаменев. Шпандау остановился, изучил искаженное паникой лицо, выглядывающее из-за плеча поваренка. Коротышка, словно танцуя, медленно вел поваренка к затянутой сеткой двери, ведущей в переулок. Еще секунда — и он выскочит за дверь и удерет. Инстинкты велят нам заботиться прежде всего о собственной заднице, поэтому, устремись Шпандау вперед, первой реакцией противника будет не полоснуть по горлу поваренка — наоборот, он выпустит жертву и кинется открывать дверь. Шпандау шагнул вперед.