Похоже, ты умрешь!

Меня провели по коридору. Снова туда-сюда, и вот меня заводят в какой-то кабинет с мужиком, кучей документов и…

Женщиной.

Слава богу это не ослепительная красотка. В этом мире у меня о них плохое первое впечатление, знаете.

Это была женщина лет сорока с приятной, доброй внешностью. Небольшие складочки на щеках, выразительные карие глаза и чёрные волосы. Одета была в блузку, жилетку и брюки с туфлями без каблука.

На такую посмотришь, и кажется, добрее человечка не найдёшь.

И, похоже, так оно и есть.

— Здравствуйте…, — кивнул я.

— Саша…, — вздохнула женщина.

Повисло неловкое молчание.

Не знаю что говорить. Спасибо? Простите? Как дела? Алиса меня обижала? Я из другого мира, вижу силуэты и могу призывать своего двойника? Не знаю.

Слава богу паузу прервал мужик в синей рубашке.

— Я, конечно, рад вашему трогательному воссоединению, но вы отвлекли меня от дежурного сна, — сказал он, — Может закончим?

— А, да. Извините, — поклонилась женщина.

— Итак. Ввиду всех показаний, отсутствия явного состава преступления и, что главное, отсутствия нашего начальника, я могу отпустить вашего подопечного, госпожа Мария. Но! — он обратился ко мне, — Вы так или иначе будете стоять на учёте. Дело по вам не закрыто, вы всё ещё подозреваемый, господин Белов. Ясно?

Я протяжно выдохнул через нос.

Ну конечно. Иначе и быть не могло. Учёт.

Твою мать, ну за что?! Да, я понимаю, что в их глазах это всё реально выглядит мутно, но мне-то от этого нихера не легче!

Ох, господи.

— Как это на меня повлияет? — просил я.

— Обязательная явка, невозможность поступления в Школы и Академии, найма официальных учителей, получения лицензии дуэлянта и куча всего, что требует адекватности от гражданина. Не понимаю почему вы спрашиваете, выбора у вас всё равно нет.

Я всё переварил.

Короче, я выжил ценой лишения большинства прав. Чтобы их вернуть — нужно будет снова заявиться в ментовку.

Ладно, могло быть хуже. Неприятно, да, но не смертельно.

— Ну раз нет так нет, — вздохнул я.

— Отлично. А теперь, пожалуйста, залог.

Женщина достала из кармана пачку купюр.

— Отлично. Половину в налог, половину заберёте, если вина не подтвердится. Письмо получите по указанному адресу. До свидания.

Мария поклонилась, посмотрела на меня и взглядом сказала идти следом. Я поблагодарил мужика, — вежливость это круто, запомните, — и поплёлся следом.

Шли молча. Туда прошли, сюда. На входе мне вернули телефон.

Вышли на улицу. Не успел я полюбоваться новым миром, как Мария быстро села за руль чёрного седана. Я следом.

Снова молчание.

Да блин, мне неловко. Будто перед мамой провинился. Что не так?

— Что не так? — этот же вопрос задала Мария.

— А?

— Целый год вы пытались покончить с собой. Целый год! — она нервно колотила пальцами по рулю, — Ни переживания вашей матери, ни насмешки людей, ничего вас не меняло. Но сегодня вы вдруг… передумали? После того как пропали? Да ещё и оказались в тюрьме?! Что происходит, Саш?

— Я же уже…

— Да. Решил убить слабого себя. Я помню, — она прикрыла глаза и сжала руль, — И я очень… ОЧЕНЬ корю себя за то, что пересказала всё это вашей волнующейся матушке! Вы понимаете, ЧТО для неё значат ваши слова?

Сердце ёкнуло.

В голове опять начинало щёлкать.

— Понимаю, — процедил я, — И я от слов не отказываюсь.

Мария медленно на меня повернулась. Посмотрела в глаза и… вздохнула.

— Не буду лгать… мне трудно в это поверить. Но я очень надеюсь ошибаться. Очень, — она развернулась, провернула ключ и завела автомобиль, — Ладно, поехали домой. День выдался тяжёлый.

— Весьма тяжёлый.

Насмешки людей, говорите?.. Хреново, чё.

Я в очередной, — какой уже по счёту за сегодня, — раз вздохнул, облокотился о дверь приятной, но явно старенькой машины, и посмотрел в окно, чтобы немного расслабиться и наконец успокоиться.

Не получилось.

На душе скреблись кошечки. Я даже насладиться поездкой не смог, даже элементарно рассмотреть мир в который попал. А ведь мы уже подъезжали! Я всё думал, что здесь не так? Что меня смущает?

Почему я не могу расслабить булки и спокойно выдохнуть?

Пока наконец не дошло.

— По телефону вы сказали, что есть какая-то проблема, — сказал я посреди поездки, — Но вряд ли это мои перемены, верно?

— Да…, — судя по голосу, я попал в точку, — Завтра последний день, когда я буду вам помогать. Мой контракт заканчивается, а все деньги, что выслала ваша матушка на меня, охрану — остались у жандармов. И ладно я! Ладно охрана! Но государь возвращает вам родовое поместье, и даже его… ваш дом… вашу историю… выкупить мы не можем. Нам хватало ровно в притык. Раньше. Сейчас не хватает.

В голове всё сложилось.

Что-ж, Мария права — это проблема.

Я ведь издалека, да? Это легко проследить, если сложить все факты: деньги мне высылают, наследники приехали издалека, дом здесь ещё не получен, жить негде.

Я неместный. И, возможно, иностранец вовсе.

Хм… но почему тогда нам возвращают поместье, и почему это на моих суицидальных плечах?

Хм…

А! Ну точно ведь! Если мы иностранцы, то дела в другой стране просто так не бросишь. Моя мама их там заканчивает, а я, как полноправный наследник, могу и сам получить дом.

То есть, мы переезжаем. Но проблема в том, что… теперь некуда.

Ладно. Теперь хоть одним вопросом меньше.

Я вздохнул, облокотился о дверь и посмотрел в окно. Было утро. Поднималось солнце. Я с лёгкостью узнавал дома, дворы, и даже целые маршруты из прошлого мира. Конечно, были и странности. Например, ни у одной машины не было выхлопной трубы. Но в целом — ничего особенного.

До того момента, как мы не приблизились к центру.

— Это… что такое?.., — я распахнул глаза.

Огромные, летающие башни Москва-Сити.

Я сначала подумал, что всё, шизофрения. Но нет. Реальная тень. Реальные ощущения.

Какого хрена?!

Каждая из башен была разломана в центре, и где-то с середины здание левитирует! Да это же охренеть как круто!

А жить там можно? Я бы поселился на последнем этаже, там наверняка такой вид открывается…

Эх, как же похорошела Москва при… при…

А при ком?

— Вы что, историю не учили? — спросила она.

— Историю? Кому она вообще интересна. Не, на истории я обычно… спал.

— Оно и видно, — женщина вздохнула, — Как и Кремль, эти башни — гиперструктура. Здание, основанное на аномалии. А разломано лет двадцать назад. Вроде за год до дуэльного кодекса и Мурима.

— А там можно жить?

— Да, там живёт Российская элита, кто предпочитает хайтек вместо особняков. Ну или кто может себе позволить оба варианта. А что?

— Я буду там жить…, — я не мог оторваться от огромных, монументальных и даже жутких обелисков, висящих над городом, — Я буду там жить.

Мария посмотрела на меня через зеркало. Ничего не ответила.

Да и не нужно.

Я буду там жить. Либо, как минимум, владеть этим местом. Этим… олицетворением величия.

Запомните, как бы я не топил за добро и позитив, мужчина без эго и амбиций — тюфяк! Ему не к чему стремиться. Он на дне пирамиды. Лишь когда он пожелает достижимой вершины и пойдёт к ней, лишь тогда познает всю силу голода, гнева и эгоизма.

И лишь тогда он заживёт как всегда того хотел.

Как говорится: «Это позор для мужчины, родиться и умереть, так и не увидев всего величия, на что способно его тело». Золотые слова, Стетхем. Или кто там. Конфуций?

Но… на такие амбиции нужны деньги. Что на дом нашей семьи, что на квартиру в башнях.

Много денег.

— Какая сама оплачиваемая профессия, говоришь?.. — как только мы завернули, и башни скрылись из вида, я задумчиво почесал подбородок.

— Даже не думайте!

— Да я и не умею, — ладно, пока опустим тему, — Лучше скажи, ты ничего не говорила маме? Ну, про наше поместье.

— Нет.

— И не надо, — я улыбнулся, — Сам скажу.