Страница 104 из 153
Крупным планом возникают моменты гибели полицейских, студентов, школьниц и школьников. Нам в этом помогли специалисты, обработавшие заснятые на голофоны и голокамеры бой у нашего офиса, и расправу над сотрудниками СМ и группами трейни и айдолов в общежитии этого лэйбла. Даже сквозь льющуюсюся музыку и пение «сестёр» слышен плач с трибун. Врачи бросаются к некоторым из матерей погибших детей и жён убитых полицейских, впервые увидевших гибель своих родных. А когда идут кадры зверств бандитов в общежитии, плачет уже весь стадион. Песня кончается, сцена затемняется, а на экране апофеоз трагедии – гибель уже обгоревших айдолов и трейни, разрушение здания общежития и последний жуткий вопль сгорающих дотла людей…
Экран гаснет. Над стадионом стоит плач, слёзы в глазах и у президента и министров. То, что творится среди родственников молодёжи, погибшей в общежитии, невозможно описать словами – они впервые увидели, как страшно погибли их дети, там уже действуют несколько бригад врачей.
Звучит музыка, и под сводный хор айдолов я произношу со сцены:
- Они не знали, что защищают не нас, музыкантов и певцов, а защищают свою родину от страшной и тёмной силы, которая хотела поглотить Корею.
Опять на экране один за другим проходят голограммы погибших. Я продолжаю:
- Но их жертва была не напрасной. И мы будем помнить их всегда!
Опять на сцене Бо Рам и компания. Они исполняют корейскую «Хвала смерти». Лиса под мелодию песни танцует. Получается очень красиво и печально. Выходит на сцену Маша и произносит:
- Труднее всего сейчас матерям и отцам погибших. Для них прозвучит песня о погибшей дочери. Хотя, слова эти относятся и к ушедшим раньше времени сыновьям.
В круге прожекторов я. Волнуюсь, но начинаю петь. Зрители напряжённо вслушиваются в слова, некоторые опять плачут. На экране проходят лица школьников, студентов, трейни и айдолов, погибших в это день. Опять на сцене Маша:
- Большинство погибших – молодые или совсем юные фанаты разных музыкальных групп. Только у нашего офиса погиб сорок один фанат, а у объектов СМ - почти в два раза больше. Мы написали песню, посвящённую одной из наших первых почитательниц, погибшей на баррикаде около нашего офиса. Это Пак Лин Ми. Но песня не только для неё, но и для всех ушедших в этот день от нас фанатов. Поёт наша новая трейни, онни Ли Мин – Хёмин.
- О-о-о! – Выдыхает стадион
Гаснет свет, на экране гологамма Ли Ми с флагом, потом идут кадры боя, и вот камень попадает в висок девочке. И она падает со знаменем в руках. Гаснет экран. На тёмном фоне зажигаются звёзды. На сцене голограмма девочки встаёт,вокруг неё туман. Она смотрит на свои руки. Щупает голову и тело, и вдруг начинает медленно подниматься к этим звездам. Замирает среди них, с восхищением смотря на блестящие точки.
Зажигается прожектор, в дымном облаке появляется одетая в красивое платье сестра фанатки. Она тихо зовёт:
- Ли Мин, негодница, где ты? Твоя онни ищет тебя!
- Я здесь, на небе. Среди звёзд! Тут так красиво!
Хёмин натыкается на что-то в тумане, и прожектор выхватывает, лежащее тело с флагом в руках.
-О. господи! Лин Ми!
- Я здесь, онни! –Несётся сверху. Хёмин поднимает голову, и протянув руку к голограмме, начинает петь:
- Опустела без тебя Земля…
По мере того, как Хёмин поёт, изображение девочки пытается протянуть руку к старшей сестре. Но это ей не удаётся… Как кончается песня и гаснет свет на сцене вместе с экраном, унося в темноту заплаканное лицо Хёмин, с трибуны родственников раздаётся протяжный женский крик :
- Лин Ми, доченька!
Весь стадион поворачивает головы на этот вопль отчаяния матери погибщей девочки, вспыхивает прожектор. И все видят, как женщину уносят на носилках медики. Ко мне бросается Хёмин:
- Я должна быть с мамой!
Я согласно киваю головой, отпуская трейни, всё равно, у неё больше нет номеров…
Концерт продолжается. Под звуки рояля и пение хора исполняются Алисой «Дорогой скорби» - на экраны кадры похорон погибших, «Музыка слёз» и «Музыка рая».
При испольнении последнего произведения на экране появляется изображение луга, на котором резвяться дети. Они поочерёдно поворачивают голову к камере. И сидящие на трибуне родственников люди узнают в детских лицах погибших.
- Теперь они в раю, ждут вас и своего перерождения в новом теле. Карма их чиста и может вы встретитесь с ними когда-нибудь ещё в последующих жизнях!
Сцена освещается, на неё выходим мы все и айдолы с других агентств. Кланяемся в тишине. Нам начинают вначале тихо, а затем всё громче, хлопать. Стадион встаёт. Цветов не дарят – не тот случай.
Смотрю на часы – прошёл час десять минут. Это всё-таки не развлекательное шоу, а концерт памяти, поэтому продолжительность его по совету Чин Ёна и выбрали в пределах полутора часов. Мы устали не физически, а морально. Я никогда не думала, что от большой массы людей может идти такая волна сопереживания тому, что происходило на сцене и экране.
Постепенно стадион пустеет, Маша и я бегаем, смотрим, чтобы ничего не забыть из аппаратуры. Но всё в порядке. Уже из машины я звоню Хёмин:
- -Сон Ён, как твоя мама?
- Плохо! - Голограмма плачет. - Врачи сказали, что нужна операция на сердце. Иначе она не перенесёт очередного микроинфаркта. Те деньги, что мы получили после гибели Лин Ми, ушли на выплату кредита в банке. Отцу не дадут новый кредит на лечение мамы…
- Сколько надо?
- Но ты же …
- Теперь ты наша трейни и для того, чтобы из тебя получился айдол, нужно, чтобы ты не была озабочена проблемами своей семьи. Поэтому наш лэйбл оплачивает и дорогостоящие операции таким людям. Ты же уже познакомилясь со всеми?
- Да, Джин!
- Так вот, можешь потом спросить у Юко Оно, как мы вылечили её маму. Так что, давай говори номер своей банковской карты и сумму. Будем считать, что это деньги за исполнение тобой песни. Итак, сколько надо?
- Пятнадцать миллионов вон.
- Перечисляю!
- Спасибо, получила.
- Ну давай, действуй!
Все мы разъехались по своим офисам. За ужином нас встретила японская группа. Они все смотрели концерт по телевизору:
- Мы все плакали, особенно после всех этих страшных кадров.
- Это только их малая часть. На самом деле только у общежития СМ съёмка длилась три часа. А камеры в центральном офисе этого лэйбла снимали два часа. Большинство кадров взято с наших камер. Это была битва, которая шла на этой улице. – Маша кивнула в окно. – Думаете, почему Алиса в шапочке ходит? У неё сгорели все волосы при взрыве зажигательной гранаты, а Джен до сих пор в больнице.
- Завтра вечером посмотрим чат, что пишут о концерте. - Сказала я.
- Да и по телевизору могут что-нибудь объявить! – Говорит хальмони.
- Сегодня будем спать, а утром увидим…
Проснулись мы поздно, было уже десять утра. Наверное сказалось напряжение дней подготовки.
Хальмони загнала меня и Машу на кухню и накормила так, что мы еле-еле доползли до кабинета.
Первым позвонил Чин Ён:
- Вы телевизор смотрели?
- Нет! Только встали и поели.
- Все расхваливают вас и меня с Ли Су Маном за организацию этого концерта. Идут огромные роялти от зрителей со всего мира. Нас смотрело около миллиарда человек!
- Сколько?!
- Девятьсот с чем-то миллионов. Ваша доля – триста миллионов долларов, моя – семьсот миллионов. По сто миллионов получат все лэйблы, айдолы которых участвовали в нашем концерте. СМ получает двести миллионной долларов.