Страница 2 из 67
— Ирииит! — взревела Тварь. Топот ее лап сотряс землю. Трюк с падением был рискован, в конце концов на нее могли просто наступить, но Тайра проделывала это уже много раз и она прекрасно знала что даже старые-престарые, древние-предревние Твари — в состоянии узнать откуда именно в них прилетел камень. В состоянии узнать, но не в состоянии увидеть ее. Как результат — Тварь рванет к тому месту, где по ее расчетам находится источник угрозы и не найдя там ничего — будет топтаться на месте. Тайра закрыла глаза, прислушиваясь. Из-за высокой травы она все равно не могла толком ничего видеть, зрение — отвлекает. Надо вжаться телом в землю и прислушиваться к топоту тяжелых лап… вот они ступают уже совсем рядом… еще ближе… еще… все затихает.
Она открывает глаза и видит прямо над собой серо-зеленое брюхо Твари, сегменты брони, прилегающие друг к другу. Здесь, ближе к левому боку, между второй и третьей парой ног — находится то самое место. Один удар. Все надо решить одним ударом, иначе Тварь сорвется в безумный пляс и ей придется уворачиваться от ударов ее массивных лап.
— Вурп? — произносит Тварь и опускает голову вниз, ее выпученные маленькие глаза рыщут в поисках. Пора, думает она, пока липкий сок дерева вонг не сошел с ее рук и запах не…
— Ириииит! — раздается визг, но она уже сорвалась с места, вскочила на ноги и одним движением вогнала клинок в сочленение чешуек брони, во все стороны брызнули искры от столкновения металла с серо-зеленой чешуей!
Она перекатывается в сторону из-под брюха Твари, которая судорожно сжимает свои лапы, перед тем, как безвольно упасть в траву, сотрясая землю. Клинок зажат в руке, это важно, нельзя оставлять его в ране, Тварь рухнет вниз и может зажать его между телом и землей, а переворачивать мертвую Тварь — это целое дело, тут нужно помощь из деревни звать, а до нее еще часа два идти. Да еще и этот… она поднимает голову наверх.
— Эй, наверху! — повышает голос Тайра: — ты там не умер случайно?
— Что с этим… существом? Оно мертво? — раздается голос сверху и Тайра прищуривается. Человек на столбе жив и здоров. В состоянии выдавать членораздельные звуки, значит все в порядке. Теперь, конечно, придется делать крюк в деревню, потому что «в Лесу каждый человек друг другу брат». Она поморщилась, вспоминая старейшину Ларса с его поднятым вверх крючковатым, сухим пальцем. Ларс никогда не упускал случая поучить уму-разуму молодежь поселения и особенно — непоседу Тайру. Уж она наслушалась. Потому она и не собралась дать Ларсу шанс прочитать ей еще две-три главы Кодекса наизусть. Она и так знала Кодекс и все правила для людей в Лесу и поселении. Ничего сложного в них не было. Люди в лесу братья, Тварей надо избегать и по возможности — наносить на карту точки и маршруты следования их, если обнаружила гнездо Тварей — надо обойти стороной и обязательно оповестить людей в поселении. Если Тварь молодая, сильная, с клыками и когтями, с гибкими жгутами щупалец — самое лучшее что можно сделать — это остаться незамеченной. Но молодых Тварей в окрестностях не встречали уже лет десять, а старые, с облезшей кожей и выпавшими клыками — опасности не представляли. То есть на самом деле даже такие Твари были довольно опасны для обычного, нетренированного человека, но не для охотника. И Тайра была лучшим охотником в поселении.
— Тварь умерла — подтверждает Тайра: — мертвее мертвого. Спускайся давай. — она смотрит, как человек начинает спускаться вниз, засовывает клинок за пояс (старые ножны она потеряла у ручья в Белой лощине, так и не нашла потом, а новые Гром ей так и не сделал, все обещает) и склоняется над тушей мертвой Твари, которая кажется еще больше вблизи. Она окидывает взглядом все, что обычно ускользает от взгляда охотника в момент охоты на Тварь — все эти мелкие чешуйки, каждый изгиб ее мощных, массивных лап, зазубренные поверхности клешней и мелкие дыхальца, стебли глазных яблок, давние шрамы на морде, ближе к пасти. Твари бывали разные и такую же Тайра уже встречала — год или два назад. Тогда ее загоняли вдесятером, копали ловчую яму, две недели следили за ней, устанавливая ее привычные пути и дневные лежки, уничтожая паразитов и спутников. Тогда они сделали все правильно, как и учил старейшина Ларс. А вот сегодня она сделала все неправильно, поддалась импульсу, рванула за Тварью в одиночку, даже не оповестив никого в деревне. Оставалось только надеяться, что незнакомец не разболтает обо всем в поселении.
Она передвигает сумку на поясе вперед и достает разделочный нож. Шкура у Твари прочна, чешуйки брони — еще крепче. Но тот, кто имел с ними дело ранее — знает, что если воткнуть нож под чешуйки, заламывая основание, если сделать это в определенном месте, то эти пластины неожиданно легко отойдут в сторону, а если потом поддеть кончиком ножа основание черепа, там, где сплющенная сверху голова переходит в массивную шею — то можно вогнать лезвие под первый позвоночник и… — она принялась раскачивать нож из стороны в сторону, расширяя отверстие.
— Боже мой, какие они все-таки огромные вблизи — раздается голос сзади. Тайра не оборачивается, у нее тут дело, а чужак подождет. Она налегает всем телом на рукоять из рога и наконец раздается хруст поддающихся хрящей. Двинув лезвие вдоль кости, она расширила отверстие достаточно, чтобы просунуть туда руку. Убрав нож она просовывает руку в отверстие и брезгливо морщится, нащупывая ядро Твари.
— Что ты делаешь? — спрашивает чужак: — они несъедобны и крайне опасны даже в таком состоянии… знаешь ли ты, что… — она не слушает его, потому что ее пальцы касаются гладкого, твердого и теплого центрального ядра. Сжимает пальцы и резко дергает его на себя. Раздается хруст, но ядро держится, и она дергает еще раз. И еще. Она вырывает ядро из его гнезда внутри Твари и осторожно вынимает свою руку из отверстия. Ее рука по локоть покрыта кровью и какими-то бело-коричневыми сгустками, но она смотрит на ядро, светящееся янтарным светом у нее в руке.