Страница 53 из 74
Развернулись и ушли. Вот так, — ни здрасьте тебе, ни до свидания. Хамы. Посидел немного. Приказал притащить вина. Встал с кресла и уселся за стол. Элдрику указал место напротив. Сидели с ним и молча потягивали вино. Да, не хорошо получилось. Чем это может мне грозить? В общем-то, ничем. Кроме финансовых потерь. То, что я таскаю свое оружие в Испанию и Португалию — это хорошо, но надо ведь и ближайших соседей окучивать, что у меня не очень-то получается. А у меня ведь под носом две воюющие страны, которым оружие нужно постоянно и возить им не надо, сами приплывут и возьмут. Не берут, сволочи. Один раз впихнул и тем и другим не плохие партии, а потом только по мелочи. А мне моё возросшее графство содержать надо. И на какие шиши? Свои-то моё оружие брать не спешат. Берут, конечно, на редко и понемногу. Купцы с верховьев Рейна приходят и покупают, но стараются взять как можно дешевле. А мне дёшево отдавать никак не интересно. Меня Гюнтер как-то просвещал по ценам на оружие. В Англии хороший меч стоит от 40 до 80 шиллингов. То есть от 2 до 4 фунтов. То есть свой вес в серебре практически. У нас в империи подешевле, всё-таки мы ни с кем не воюем. Вернее, большой войны нет, а маленьких войнушек сколько угодно. Но цены на оружие пониже, чем во Франции и Англии, но не намного. А наши купчишки, с севера Германии и верховьев Рейна, пытаются у нас выторговать те же мечи за марку-полторы, меньше фунта. Особенно ганзейцы наглеют. А потом их полякам, русским и скандинавам продают. А там цены даже повыше, чем в Англии и Франции. И какой смысл мне с германскими купцами торговать? И не торговать не могу, сразу начнут императору и курфюрстам жаловаться о притеснении торговли, а на это и император и курфюрсты смотрят очень не хорошо, могут и вмешаться. А мне этого совсем не надо, мне и без них хорошо. Но пока Гюнтер находит на местных купцов управу. Всё просто, втюхивает им шёлк, специи и другие восточные товары намного дешевле венецианцев и генуэзцев. Вот все и довольны. Восточные товары — это хорошо, а оружие куда девать? Хорошую цену за него наши купцы как не давали, так и не дают.
Посидели, дождались доклада, что англичане ушли и отправились в замок, куда к вечеру не спеша и добрались. На следующий день собрались, обсудили встречу с англичанами. Гюнтер, конечно, рад не был. Да я и сам не радовался, не знаю, что на меня нашло. Подумали, подумали, но решили, что ничего страшного не случилось. Пришлют ещё одну делегацию, никуда не денутся, а с ними уже и договоримся. И пушки им впихнем и аркебузы, не говоря уже об остальном оружии.
А к вечеру следующего дня примчался гонец, который сообщил, что эти островные собаки всё-таки набедокурили. На обратном пути они напали на струг, тащивший баржу с рудой. На струге не сплоховали, обрубили канат и смогли уйти. Но экипаж баржи англичане перебили. Правда, экипажа того всего пять человек, но всё равно жалко. И на струге есть потери — трое убитых и шестеро раненых. Хорошие лучники у англичан. Огнем орудия со струга англичан отогнали и даже пытались преследовать, но разве малый струг угонится за галерой? А ночью англичане прорвали наплавной мост. Просто высадили на него десант и порубили канаты, скрепляющие лодки. И с берегового форта ничего сделать не смогли. Пока проснулись, англичан уже и след простыл. Мимо Дуйсбурга они проскочили в предрассветных сумерках. Да их никто и не собирался трогать — идут себе и идут. Не торгаши, пошлину платить не надо. Да её пока и не платит никто. Об их безобразиях в городе стало известно, только поздним утром, когда струг до города добрался. О преследовании речи даже не заходило. Некем, да и время упущено.
Вот так. Потери, конечно, мизерные, но безобразничать на моих землях — это уже верх наглости. Ничего, посчитаемся. Придумаю как.