Страница 8 из 19
— Это — опасное знание… — медленно проговорил чиновник, и, словно потеряв твёрдость тела, оплыл в своём кресле. — Но, к сожалению, для нас, клана Шень — совершенно бесполезное. Высочайшим рескриптом Повелителя Неба по секретному рецепту изготовлять «Облачную Керамику» позволено только клану Мао. Так что…
— А я не говорил, что это будет тот же самый продукт, что делают у вас! — фыркнул я, хитро покосившись на собеседника. — Эта технология с моей родины и к вашему «Повелителю Неба» никак не относится. Она всецело принадлежит Его Высочеству Императору Всероссийскому, ну и мне, как его родственнику и проводнику Его воли в вашей стране. Так что я имею полное право распоряжаться такими вот незначительными секретами по собственному желанию…
— «Незначительными»… — одними губами произнёс чиновник, задумчиво глядя на приближающегося к нам молодого человека с пиалой в руках. — Давайте поговорим об этом, когда останемся наедине.
— Не возражаю…
— Я так понимаю, — с мягкой улыбкой, слегка щурясь и продолжая игнорировать хозяина особняка, произнёс молодой человек, остановившись перед моим креслом, — что эта «обезьяна с жёлтыми волосами» имеет наглость желать мне что-то сказать?
Скорее всего, он имел в виду нечто другое, возможно даже не очень обидное, но безжалостный лингва-модуль перевёл его слова именно так. Аккуратно, словно бы она была сделана из алмазов, поставив пиалу на стол, парень вновь улыбнулся, отчего его глаза превратились в две чёрные щёлочки, и слегка прикрылся веером.
— Этот манерный косоглазый действительно ваш родственник? — приподняв бровь, я вопросительно посмотрел на важно надувшегося чиновника. — А то будет немного обидно, если я его прихлопну и этим испорчу отношения с вами.
На чем-то напоминающем маску лице стоявшего передо мной человека дёрнулось правое веко, а на виске запульсировала жилка. Похоже было, что парень не привык, чтобы в ответ на его хамство ему так откровенно дерзили, однако промолчал, видимо считая ниже своего достоинства отвечать на вопрос, предназначенный не ему.
— Шень Чи Гоу, средний сын моего четвероюродного брата по отцовской линии, — степенно объяснил мне папаня Юнь Ми. — В свои восемнадцать лет он уже постиг второй уровень небесного мастерства и встал на путь духовного продвижения, начав открывать в себе духовный росток Ляонинь.
— Признаюсь честно, господин Багуа, я в вашей терминологии не силён, — поморщился я, выслушав перевод всей этой духовно-китайской дичи. — Просто скажите мне, по шкале от нуля до максимума в семь баллов, вы бы сколько ему дали?
Услышав мою явно странную для него просьбу, чиновник нахмурился, затем вдруг хмыкнул, в глазах появилось понимание, и он произнёс:
— Да, я уже заметил, что многое вы называете по-своему. Однако не думал, что в остальном поднебесном мире практикующие боевые искусства и культивацию источника мастера вообще незнакомы с первородными названиями, данными им первыми святыми!
— Господин Багуа, — я опять поморщился, — я вас умоляю! Не будьте вы узколобым ксенофобом! Этот мир большой, а Наднебесная — вовсе не его центр! Так, с краешку примостилась. Вот взять, например, мою Яну. Когда она начинает говорить о своих эльфийских традициях и жреческих практиках, я тоже ни бельмеса не понимаю! А ведь это при том, что эльфы, в отличие от вашей страны, нам известны…
Говорил я всё это с ленцой, строя из себя благородного аристократа, заехавшего куда-то в дикую глушь, а потому вынужденного общаться с диковатыми крестьянами. Примерно так я представлял себе поведение английского лорда, невесть какими судьбами оказавшегося в Индии. На многоопытного чинушу такая перемена в моём образе особого эффекта не произвела, а вот молодой человек вначале слегка побледнел, затем ощутимо покраснел, хотя и продолжал строить из себя непрошибаемого.
Причём я говорил правду! Даже если бы меня в этот момент местные проверяли на своём шарике-полиграфе, он бы подтвердил мои слова, а ведь собеседники, как я уже успел заметить за полтора месяца наблюдения, каким-то образом умудрялись распознавать явную ложь. А так — эта иномировая Империя уж точно не была законодателем мод, в этом я тоже убедился. Более того, со слов моей ушастой подруги, той, которая вороватая и имеет божественный статус, Наднебесная хоть и обладала уникальной культурой, экспансией оной давно уже не занималась — перегорела и замкнулась в себе, бросив все имеющиеся силы на поддержание статус-кво. Да и мир этот я не назвал «нашим», как, впрочем, правду сказал и об эльфах — они же действительно у нас дома известны, вот только я ни слова не понимаю из их терминологии.
— Я бы дал ему троечку… — задумчиво произнёс, наконец, господин Багуа, а затем опять хмыкнул и пробормотал: — А что? Если нет желания вдаваться в детали, то действительно удобно!
— Вот! — я назидательно воздел перст к небу. — Перенимайте передовой опыт, а то с вашими «ляонинями» чёрт ногу сломит! А так, всё просто и понятно — перед нами зазнавшийся лошок, с завышенным чувством собственной важности…
— Так… всё! С меня хватит этого цирка! — прошипел Чи Гоу, с хлопком закрыв веер. — Подобного унижения я терпеть более не намерен! Мало того что бесполезный мусор смеет оценивать меня перед невеждой, так ещё и…
— Слышь, быдло невоспитанное, — перебил я его. — На счёт раз упал на колени и извинился перед моим будущим тестем за свой поганый язык! Ну? Что ты на меня вылупился? Припёрся незваным, избил слугу, покушался на мою ученицу и невесту, а теперь ещё нахамил хозяину дома… Или ты хочешь, чтобы я встал и заставил тебя это делать?
Так и стоявшая во время всей этой мизансцены у стеночки Юнь Ми, услышав мои слова, как-то подозрительно побледнела, сделала круглые глаза и, прикрыв рот ладошкой, резко учесала куда-то вглубь поместья. Ну а её отец, слегка покривившись, тихо крякнул, непроизвольным движением погладив бороду.
«Ага! Неужели Акела промахнулся и забыл предупредить юную невесту о том, что она обязана изображать неподдельное счастье? — подумал я, вновь переключив всё своё внимание на разъярённого молодого человека. — Ай-яй-яй! Как нехорошо! Да к тому же в её-то нежном возрасте!»