Страница 21 из 90
Как оказалось, схлестки между седьмыми рангами по поводу и без, особенно между представителями разных государств — вполне себе приветствовались и даже считались делом вполне полезным. Как для самих высокоранговых магов и воинов, так и для государства, которое они представляли. Так что запрещать нам бить друг другу морды никто, в общем-то, и не собирался.
Вопрос был в другом. Это мы, молодые да неразумные, сводили все к «выйдем, поговорим», а для специалистов, занимающихся делами сильных одаренных, как у нас, так и у немцев, подобное было сродни испытанию ядерного оружия. Фактически своеобразный фактор взаимного сдерживания в миниатюре, а потому даже такой поединок, как наш, между «воином» и «колдуном» — не принято было оставлять без внимания.
Частично именно из-за этого, а также зная мои проблемы с аспектом и седьмой чакрой, о чем было неизвестно пока что немцам, Сафронов и появился с утра пораньше в нашем замке. Ну а заодно в его задачи входило ни много ни мало, а своим авторитетом подтвердить мою легенду о том, что у меня огненный аспект. Если, конечно, возникнут какие-нибудь вопросы.
Ну да — огненный. Видите — полыхает весь! Причем своеобразный, с дополнительными спецэффектами! А то, что черные искорки летают, да и вообще ересь при полной активации чакры творится — так это просто пламя такое. Особое. Незачем нашим соседям по глобусу знать лишнего про антиматерию.
К тому же, по его словам, в ближайший час-два стоило ожидать еще одного гостя. На этот раз от принимающей стороны. Ведь даже если сам Фридрих никому ничего не сказал, то о предстоящем событии точно был в курсе сержант из Штази, а он держать язык за зубами просто не имел права.
Так и оказалось. Причем это был мой знакомый — тот самый крысеныш из свиты императора, оказавшийся хорошо знакомым Сафронову. Причем прибыл он в то время, как, закрывшись в кабинете, Андрей Иванович вовсю распекал нас с Инной и Ниной за все вольные и невольные, свершенные и нет прегрешения.
Ну а заодно назвал настоящую, куда как более вескую причину того, почему его величество направил его к нам, срочно оторвав от всех дел. Сафронов должен был выступить в роли тяжелой артиллерии. Императору очень не понравилась та подковерная игра, которую немцы затеяли вокруг моей фигуры.
И вопрос вовсе не в демарше Максимилиана и его матримониальных планах на мою персону, ведь пока что его слова всего лишь сотрясание воздуха и ничего более. К тому же Максимка среди серьезных людей считался тем еще балаболом, а рука ее высочества Брунгильды «Die schцne Jungfrau» Каролинг уже раз пять была обещана к этому моменту разным аристократам, причем с неизменным гешефтом для самого германского императора.
Из-за этого, в то время как Максимка получал временную политическую выгоду, в основном страдала репутация этой ни в чем не виноватой, в общем-то, девушки. В кругах высшей знати даже поговорка появилась: «Торговать лицом своей сестры — не зазорно и выгодно! Ведь поставлять потом товар покупателю вовсе не обязательно!» Именно ее и произнес тогда Карл-Фердинанд Фридриху, в то время как лингва-модуль перевел мне ее как: «Обещал — не значит женил», видимо, для того, чтобы до меня дошел общий смысл этой фразы.
Именно по этой причине Зайка не то что не оскорбилась поведением «венценосного собрата» и не посчитала его слова оскорблением собственной чести, да и вообще отнеслась к якобы «помолвке» индифферентно.
Так вот с немцами все упиралось в то, что на дворе был не двадцатый, а двадцать первый век и понятие «двойное гражданство» отсутствовало как в нашей Империи, так и у немцев. Даже для простолюдинов и уж тем более для Аватаров. Что, в общем-то, логично для почти ультимативного оружия магической эпохи.
Титул в иностранном государстве — сколько угодно! Это даже в чем-то полезно, учитывая, что через него можно безопасно попытаться оттяпать кусочек чужой территории. Как, например, произошло с бывшей Троей, развалины которой вместе с куском территории на Анатолии великий султан неаккуратно подарил вместе с титулом «визиря» русскому дипломату Антону Пешкову, послу, занимавшемуся проблемами принадлежности Константинополя после окончания Первой Магической войны. А затем обнаружил на своей территории хорошо укрепленный и защищенный русский анклав, да еще и с выходом к морю.
В этом смысле со мной поступили куда как хитрее, назначив в первую очередь главой дома и подведя уже под это общественные земли чисто немецкого рода Гогенцоллернов, что в международных законах накладывало кучу ограничений на отторжение. А не просто выдали кусок земли и титул. Причем, как оказалось, мои отличницы, первокурсница и второкурсница, подобные тонкости еще не проходили, а потому Сафронов смачно макнул обеих цесаревен, похоже, имевших, в отличие от меня, кое-какие планы на эту земельку.
Так вот — у человека, тем более Аватара, как, например, и у водородной бомбы — просто не могло быть двух «хозяев». И вот тут, в моем отношении, немцы почти вплотную подошли к очень опасной черте, собственноручно записав меня в вассалы к Максимке только на основании моего родства со Стальным канцлером и Гогенцоллернами. От немедленного же гнева русского императора их спасало только то, что, будучи хитрыми и очень умными, они просто капали всем на мозги вроде бы самим как свершившимся фактом, но даже и не думали подкатывать ко мне напрямую с подобным вопросом.
Все хитро, я бы даже сказал, по-иезуитски. С одной стороны — вода камень точит, а сейчас вроде как всего-то упали первые капли. А с другой стороны, всегда можно дождаться момента, когда обласканный с той стороны границы вьюнош однажды споткнется и сам побежит в тихую гавань к добрым бюргерам. А то и при необходимости создать таковую ситуацию, а потом разводить руками и делать русским непонимающие глаза. Мол: «А мы-то что? Это у вас в стране бардак! Аватары даже бегут от вас, теряя портки!»
В частности, именно поэтому папаня Нины и Инны желал, чтобы мы как можно быстрее вернулись домой. Желательно в ближайшие несколько дней и непременно до католическо-протестантского Рождества, в силу каких-то там политических соображений. Однако при всем при том, по мнению его величества, пообщаться с всплывшей родственницей мне все-таки следовало. И именно потому он и отправил сюда Сафронова. Дабы он ускорил процесс, а заодно придал своей фигурой весомости моей, скажем так, «фракции».