Страница 2 из 90
Работа закипела. Я устанавливал ящики на поддон, складывая их на деревянной поверхности рядами, после чего мы понижали уровень, и Валера по одному переносил их в сторону под навес. Пару раз к нам из самого ресторана выходил экспедитор команды пилотов орбитальной фуры, так, чисто проверить, не побили ли мы чужой груз и не повредили ли арендованного «Бычка».
Этого американца я видел впервые, да и он, похоже, был новичком в наших краях. Заметно, что мужик готовился узреть Российскую Империю такой, какой рисуют её американские СМИ: погружённую в разруху, нищую и злую. Толпы злобных монархистов в серых шинелях с автоматами Калашникова на каждом углу прилагались к порванной в клочки экономике. Так что вид процветающего города обеспечил интуристу культурный шок.
Впрочем, Боб рассказывал мне, что сам был таким же в своё первое посещение Новосибирска.
— Эй, ребъята… — произнёс автоматический переводчик, закреплённый на груди американца. — Покуриить нэ хотиитэ? Пэрьекурь у вамь положен?
Слабенький маджи-интеллект в аппарате китайской сборки вполне мог бы говорить нормально, однако русская лингва толком не была откалибрована, а потому сбоила, пытаясь снять разговорную матрицу пользователя и имитировать его произношение на незнакомом языке. Может быть, для орбитального дальнобоя этого вполне хватало, но вот для экспедитора использовать такое — реально странно.
— Я только за! — быстро встрял Валера, отставляя очередной ящик и доставая из кармана штанов пачку «Беломор-премиум». — Кузь, ты как?
— Воздержусь, — ответил я, спускаясь с кузова.
— А, — напарник хлопнул себя по лбу. — Тебе ж шестнадцать ещё только. Мамонька запрещает?
— Ага, — такие подколки на меня совсем не работали, — и я не хочу её расстраивать.
— Оу, можьет, жвачку? Мятный Sunshine! — тут же предложил американец, и я не стал отказываться от халявы.
Хорошие они, в общем-то, парни… поодиночке.
— Нэ глотать, — предупредил он, когда я уже отправил взятую у него пластинку в рот.
Отвечать я не стал, просто вынул из кармана неоткрытую пачку подушечек «Зимний барбарис» и протянул ему. Так проще всего общаться с американцами. Представители самой большой страны на нашей планете почему-то упорно культивируют слухи, что в Российской Империи живут дикие и необразованные люди. Вот и сейчас наш собеседник, не сразу поняв, взял жвачку, покрутил её и, только найдя сопроводительный текст на его родном языке, расплылся в улыбке.
— Thank you! — произнёс он, принимая подарок, и китайский маджин с запозданием перевёл: — Шпасибо!
— Мужик, ты откуда к нам? — спросил Валера.
— Оклахома. Брокен-Арроу, — ответил ему иностранец, по-хозяйски опираясь на матово поблёскивающий красный нос «Бычка», с нанесённым скоростной аэрографией логотипом американской компании-арендатора.
— Ну и как? Выгодно нынче быть дальнобоем?
— Я не дальнобойчеик, я экспедитор из «PeCo Company», — пояснил он, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Работать с Россией напрямую сейчиас очиень и очиень выгодно для компании, а вот пользоватьса услугами посредников — ниет. Так что ми отказалисъ от партниороф.
— Ну и как тебе у нас? — не унимался Валера.
— Хорошо! Погода хорошо, еда, красивый город и диевушки…
Он кивнул головой в просвет между зданиями, выходящий на проспект Маркса, где как раз в этот момент по тротуару шли две обворожительные милашки. Похоже, школьницы, примерно моего возраста. Одна с каштановыми волосами, в лёгкой блузке и короткой юбочке, а вторая, русая, одетая в почти невесомое платье. Улыбаясь, они что-то обсуждали и, раньше чем мы налюбовались на их стройные фигурки, прошли мимо выезда на дорогу и скрылись за углом дома.
— Эх… — вздохнул американец и хотел было кинуть бычок под ноги, но увидев, как Валера пошёл к мусорке, направился следом за ним, на ходу распаковывая мой подарок.
«Ну да, интурист! Правильно делаешь! — подумал я, наблюдая за спиной янки, затянутой в кожаную куртку с нашитым на ней классическим белоголовым орланом. — Вот увидит городовой, что окурками разбрасываешься, и вкатит тебе дикий штраф, да ещё в консульство сообщат. Уж не знаю, как там у вас, в Североамериканской Либерократии, а у нас с этим строго…»
Махнув нам рукой, американец вернулся в ресторан, и мы вновь взялись за дело. По ходу выяснилось, что при транспортировке всё-таки случился бой, несколько ящиков подтекали, хорошо ещё, что только наш один, а остальные два предназначались Центральному универсаму. Не трогая и не перемещая повреждённую тару, как и положено, сделали фотки, вызвали менеджера и экспедитора, и уже они совместно заполнили протокол о доставке части товара в некондиционном виде, а заодно скопировали данные с контрольного чипа упаковки.
— Малой, я радио включу? — спросил у меня Валера. — Окей?
— Да врубай, — согласился я, думая о своём.
— Слушай, а я вот всё узнать хотел, — напарник сбегал в подсобку и вернулся с бумбоксом «Вега-250 Модерн». — А чего это ты в грузчики подался? Ну, в смысле, ты же на ресторанной кухне записан? Чё не там?
— Здесь платят больше, — ответил я, опуская ящик на платформу. — Понимаешь, ресторанная кухня с точки зрения найма рабочих рук — вещь практически безразмерная. Ну а мальчик «подай-принеси» — персона, которой можно положить минимальный оклад. Так что, Валера, официально я в летний период ежедневно по шесть часов вкалываю на кухне, ну а реально работаю грузчиком, через день, когда товар принимаем. За нормальный, взрослый оклад. Понял?
— То есть зарплата у тебя чёрная, что ль?
— Она самая.
— Вот только я не понимаю, малой, а Тамаре в чём с того выгода?
— Деньги на вас, великовозрастных лоботрясах, экономит, — я ухмыльнулся. — Соцвыплаты, пенсионка, страховка, поощрительные и так далее. Список дополнительных затрат на нормального работника огромный, а я получаю только то, что заработал — и вуаля, все счастливы.
— Ты языком об этом чесать не боишься? Вдруг я кому надо маякну, и будут у вас всех проблемы…
— А ты расскажешь? — я с интересом посмотрел на немного стушевавшегося парня.
— Ну нет, но…
— А зачем тогда болтаешь?
— Да я просто… — В этот момент радио соизволило включиться, и двор огласил противный голос певца, известного как «Тасяся Боц».
— Ты любишь — меня! — завизжал он, извергая из маленькой коробочки свой скрипучий и очень немелодичный голос. — Я — люблю тебя! Вместе мы пара… нам не до пер…