Страница 9 из 66
До конца года время прошло как-то не заметно. Вроде и занимался постоянно чем-то, а вспомнить нечего. Единственно, что существенное сделал — это натолкнул всё-таки Дитмара на мысль о паровой машине. Не хотел этого делать, но как-то само получилось. В декабре ударили морозы. Ну, как морозы — иногда до −10 доходило, наверное. Ну, до −5 точно. Во всяком случае, речка наша замёрзла. Пройтись по льду было нельзя, провалишься, но завод встал. Я приехал на завод и обалдел: тишина, никого не видно. Кое-где копошится кто и всё. Хайнца со старшим сыном нашел в заводоуправлении. Сидят, пивом накачиваются. Никогда себе такого не позволяли. Чтобы на работе пиво пить? Такого даже подсобник какой себе не позволял, а тут аж директор с помощником. Посидел с ними. Хайнц мне стал жаловаться на жизнь. Понимаю: человек привык вкалывать с утра до вечера и это ему нравилось, а тут вдруг раз — и делать абсолютно нечего. Нет, дел-то найти можно, но всё не то, производство-то стоит. Посидел, послушал, покивал и пошёл дальше. В цеху металлообработки нашёл Дитмара. Сидит, напильником шноркает по какой-то железяке. Тоже грустный. Все станки стоят, людей нет. Только у одного станка пара человек копошится, ремонтируют что-то. Присел рядом с Дитмаром. Поболтали. Вот тут я ему и выдал идею о паровой машине. Сначала он не понял, но когда до него дошло, вцепился в меня, как клещ. Потащил меня в свою каморку, выдал бумагу и аж серебряный карандаш. Ну, я ему и разложил всё на бумаге. Что помнил, конечно. А помнил я, к сожалению, очень мало. Что ещё со школы в голове осталось. Ну, сам принцип работы я ему объяснить смог. Кое-как даже нарисовал. Сослался на то, что читал об этом когда-то. То ли Аристотель придумал, то ли древние египтяне. Он меня стал пытать о конкретике, еле отбился. Вот не помню толком ничего и всё. Хотя, даже того, что я вспомнил и перенёс на бумагу, для настоящего времени просто суперинсайд. А Дитмар парень въедливый и упорный, сам всё теперь до конца доведёт. Правда, не знаю, сколько ему времени на это понадобится — может год, а может и десять. Вот этого и опасался. Он человек увлекающийся, теперь только этим и будет заниматься. Ладно, ничего страшного, у него вроде несколько толковых подмастерьев есть, вытянут.
После Рождества, наконец, распогодилось. Лёд на реке растаял, снег остался только кое-где в лесу. Завод снова заработал. А я рванул в Дуйсбург. Надоело всё. Старик Пройсс вообще озверел — требовал, чтобы я к нему приезжал ежедневно и издевался надо мной по 2–3 часа. По снежку прокатиться ещё нормально, на твердой площадке покрутиться тоже ничего, хоть и не очень приятно, но грязь месить? Нет уж, не графское это дело. И ведь не пошлёшь его, родственник. Да и Эмма очень своего деда любила. А ей сейчас расстраиваться нельзя.
В Дуйсбург отправился один. Ирма по такой погоде никуда тащиться не захотела. Да и я там задерживаться не собирался. Отдохну недельку и вернусь. Заодно проверю свой когг. Что там с пушками намудрили, мне ведь на нём и идти в чёрт знает какую даль.
Заглянул на верфь к португальцу. Работа, вроде, идёт, люди копошатся. Особо напрягать его не стал — всё равно в строительстве кораблей не понимаю ничего. Да и времени с начала работы прошло всего ничего, что он мне показать-то может? Послушал его с умным видом, покивал головой, и ушёл. Зато когг облазил весь. Капитану объявил, что идём до Роттердама и обратно. Вот в походе и проверим, на что это корыто способно. Река, конечно, не море, но по такой погоде проверка будет серьёзная.
Капитан мне, кстати, рассказал, что в октябре приходили в Дуйсбург английские купцы и очень интересовались как графом, то есть мной, так и моими кораблями. Шли транзитом, куда-то вверх по Рейну, но в городе задержались почему-то аж на три дня. Хотя корабль у них, небольшой неф, в ремонте не нуждался. Моряки английские постоянно торчали в кабаках и выведывали всё, что возможно обо мне, кораблях, моих моряках и капитанах. Очень хотели проникнуть на корабли, навязывались в друзья морякам и офицерам, но этого у них не получилось. Ну, да, мои все знают, что за постороннего на корабле можно и головы лишиться. Ну, что ж, этого следовало ожидать — англичане мне моих безобразий у их берегов не простят. Так-то я там разбойничал под флагом де Мале и все претензии к нему, но и меня они не забудут. Открыто они сделать ничего не смогут — не пошлют же войска или свой флот вглубь империи, но пакостить будут. На это они мастера. До меня вряд ли доберутся, в Линдендорф им хода нет, а вот здесь могут и сотворить какую гадость.
Пошёл к своим кораблям. Большая их часть на берегу, ремонтируются. Охрана, вроде, есть, но не очень серьёзная. Стоят кое-где часовые, мёрзнут. Но обойти их труда не составит. Это днём, а ночью что? Приказал собрать всех офицеров эскадры. Ждать пришлось часа два, пока всех собрали. А у реки холодно и сыро. Так что настроение у меня было соответствующее. Накрутил их как следует. А то совсем оборзели, службу в курорт превратили. Теперь можно быть спокойным, к кораблям даже таракан не просочится. Приказал всех посторонних, что попытаются подобраться к кораблям, хватать и очень серьёзно поспрашивать. Слишком наглых и молчаливых отправлять Ирме, в Линдендорф. У неё все разговаривают. Приказал также побыстрее заканчивать с ремонтом и спускать корабли на воду, там к ним подобраться сложнее. Не хватало ещё, чтобы мне корабли сожгли.
До Роттердама дошли за три дня. Очень шустрый кораблик. Ну, да, две мачты, куча парусов. Правда шли по течению и при попутном ветре, но всё же. Пока шли мимо моих земель, потренировались в стрельбе. Тоже не плохо. Так и пушкари классные, самых опытных с кораблей повыдёргивали.
Обратно шли больше недели. Ветер почти всё время встречный, да и против течения. Рейн здесь достаточно широкий, так что можно было идти галсами, но река не море, на мель можно наскочить только так. Так что пришлось помучиться. Ничего, дошли.
Корабль понравился. Единственно, каюта моя меня совсем не вдохновила. Слишком уж всё по спартански. Отвык я уже от этого. Пригнал на корабль плотников. Объяснил им всё. В принципе, они и так всё знают — на нефах капитанские каюты именно они в порядок приводили. Да и на этом кораблике уже поработали — устроили в трюме настоящую казарму для морпехов. Да и так много что сделали: крюйт-камера, арсенал, пушечные порты. Корабль знают. Каюту мою тоже бы отделали, но ждали меня. Мало ли что мне в голову придёт. Выдал им ЦУ и покинул корабль.