Страница 23 из 23
— Так, я за него и выйду, тем более я и сама знаю что выбора у меня никакого нет.
— Я просто восхищаюсь твоим мужем, как он тебя столько времени терпит.
— Любит и терпит, – хмыкнула Кэтэлин, тут-же вздрогнув от пронизывающего холодного ветра, который чуть не сдул нас назад в дом моей госпожи, – ох чего-то так холодно? Ведь июнь месяц на дворе, может и правда ведьма колдовством занимается.
— Я так скажу тебе поменьше слушай эту бабку Маргариту, сколько себя помню, всегда такие сказки мне мама рассказывала. Летом я часто у бабули гостила и ни разу здесь никаких ведьм не встречала.
— Так, ты же самая настоящая ведьма, – завистливо рассмеялась Кэтэлин, – нельзя в пятьдесят выглядеть на тридцать.
— Ага, ещё скажи что мне двадцать, – усмехнулась Валененсия, резко остановившись, вот – опять, слышишь?
— Да, кажется, из сада доносится этот звук, но на плач маленького ребёнка что-то совсем не похоже.
— В том углу, кроме старой берёзы и нет больше ничего, – пробурчала Нэтэлин, чувствуя, что куртка нисколько не помогла укрыться от дождя.
— Эта та, берёзка, что уже давно высохла? Так её до сих пор никто не спилил.
— Жалко, – неопределённо пожала плечами, будто Кэтэлин могла рассмотреть, меня в этой кромешной темноте, – там столик со скамейкой да ещё тот стоит, мы с бабулей и мамой частенько чаёвничали под старой березой.
— Угу, лет пятнадцать назад... Вот опять слышишь, громче, кажись стало.
— Да, немного если пройтись за яблоню то там будет берёзка, – подтвердила, Валененсия пробираясь через заросли кустов крыжовника, выругалась, – ох-ох колючая зараза.
— И к тому же ещё и высокая, щеку разодрала это дрянь такая.
У некогда раскидистой берёзки мы ненадолго замерли и затаили дыхание, пытаясь расслышать сквозь шум дождя и завывание ночного ветра тот самый плач, который так и не давал мне никакого душевного покоя. Но время от времени, шло кберёзы, кроме стона покачивающих на ветру сухих веток больше ничего не доносилось.
— Всё пошли, если и был тут кот, то давно уже бы убежал услышав наше приближение.
— Да наверное, вы правы – рассеяно проговорила, нехотя поворачиваясь спиной к дереву.
— Нет, он не сбежал, – сердито буркнула Нэтэлин, резко остановившись, она задрала вверх голову, рыкнула, – и где ты мелочь пузатая здесь прячешься?
— Так вот же он. Видите чёрное пятно у самой макушки.
— А лестница есть?
— Там в сарае.
— Нет, до него ещё дойти нужно, – заворчала Кэтэлин, – ладно я лезу, а ты меня за зад придерживай чтобы я не упала.
— Ну ага, конечно, – возразила, выбирая, за чтобы ловчее ухватиться, – уж простите, госпожа Валененсия, но я вас не удержу.
— Кэтэлин и не стыдно тебе?
— Мне ни капли, – хмыкнула, зная, что Кэтэлин гордится своим внушительным габаритом, уверяя, что все мужчины при виде её красоты дар речи теряют, – лезу я, а ты следи, чтобы чёрный никуда не сбежал.
— Кэтэли там крыше мокро и скользко, может пусть там, сидит.
— Жалко, его – проговорила, подпрыгивая, мысленно удивилась своему везению, что с первого раза удалось уцепиться за ветку.
— Валененсия, вы только будьте осторожны, ладно? – обеспокоенно проговорила Кэтэлин, расставив руки, словно уже готовилась ловить госпожу Валененсию.
— Хорошо, – пообещала я, пыхтя карабкаясь всё выше и выше.
А забираться пришлось очень высоко, берёза была старенькая, её ещё мой прапрадед посадил. Ствол большой не объять руками, а это животное, как назло, забралось на самую макушку.
В одном месте веток не оказалось и Валененсии пришлось опереться на трутовик, но нога предательски соскользнула на мокрой шляпке гриба, а сама ветка, за которую госпожа Валененсия так уверенно держалась, с громким оглушительным треском обломилась.
— Кэтэлин! О нет лови меня! – прокричала она сверху, пытаясь ухватиться за пролетающие мимо неё ветки старой берёзы, но госпожи Валененсии всё никак не удавалось зацепиться. Падая прямо на ругающуюся матом Нэтэлин, пискнула от прострелившей мой затылок боли и прежде Валененсию покинуло человеческое сознание, перед глазами вспыхнул ярко-ослепителный свет.