Помощница для инквизитора

Герхард моргнул, прогоняя наваждение. Он потер переносицу и глаза, возвращая себе прежнее самообладание и поднимаясь на ноги.

— Пообедайте сегодня одни, мне нужно уходить, — бросил он, убегая из дома. Мы с Мартой переглянулись, абсолютно не представляя, что происходит и к чему эта спешка. Любопытство с беспокойством смешались в единый ком эмоций, который я пообещала себе обязательно удовлетворить, когда мужчина вернется обратно. А пока мы разбрелись по своим местам, готовясь к обеду.

Ночная работа с документами и кошмар, забравший у меня время сна, сказались на работоспособности, так что домоправительница, видя, что я клюю носом в тарелку, выделила мне пару часов для отдыха после обеда. Воодушевленная такой благосклонностью я быстро доела свою порцию картофельного пюре с куриной котлетой и квашенной капустой из банки, а после помогла помыть посуду. Марта сообщила, что отлучится в город к себе домой по делам, так что мне можно побыть «за главную».

Закрыла за ней дверь и потушила дрова в печи, чтобы женщина потом не причитала, что я растрачиваю ценные ресурсы попусту. Развесить свою рабочую форму на спинку стула труда не составило. А с каким удовольствием я упала на свою кровать и завернулась в кокон из одеяла! Ммм… Все, больше никакой ночной помощи себе в ущерб!

На этот раз спала я крепко и без кошмаров, время пролетело в одно мгновение, но чувствовала я себя при этом намного лучше, нежели утром. Быстро привела в порядок растрепавшуюся косичку и убрала ее под платок, надела сухое платье и повязала поверх длинный фартук. К моменту того, как я вышла из комнаты, домоправительницы еще не было, поэтому я решила не дожидаться ее и разогревать нехитрый ужин в печи. Дрова занялись огнем, по кухне стало разливаться приятное тепло, согревая тело и душу. Я осторожно поставила котелок с супом внутрь печки, придерживая его прихватками.

В коридоре открылась дверь, впуская вечернего гостя. Поспешила навстречу, ожидая увидеть Марту, но на пороге вместо нее разувался Герхард. Он не смотрел на меня, с недовольством швыряя свои ботинки на пол.

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовалась, вытирая руки о фартук. Мужчина выглядел очень подавленным и раздраженным, однако остановить свое беспокойство было выше моих сил.

— Ничего не случилось, займитесь своими делами, — отчеканил Герхард, проходя мимо. Через несколько шагов он остановился и вполоборота попросил не беспокоить его сегодня, после чего поднялся к себе на второй этаж. Мне оставалось лишь слышать, с каким хлопком ударяется дверь, ведущая в его кабинет.

Определенно что-то случилось! Почему он не хочет поделиться со мной информацией? В голове не укладывалось, что утреннее озорное настроение может так быстро испариться, уступая место всепожирающему гневу. Что ж, раз так хочет, пусть сидит в своем кабинете один! Еще и ужин не предложу! Выполню указания на все сто процентов!

Я посмотрела на булькающий котелок в печи. Герхард ведь ушел из дома, даже не пообедав… Отсутствие еды в течение продолжительного времени может подкосить его здоровье, и в нужное время аукнуться упадком сил. Стоило, наверное, все же отнести ему тарелочку супа.

Через пятнадцать минут я уже поднималась по лестнице на второй этаж с подносом, который сначала хотела оставить у двери, но поразмыслив, решилась все же попытать счастья и предложить ему подкрепиться лично. Ну не убьет же он меня за это!

Глава 9. Кристал

Несмело постучала в дверь, ожидая услышать яростный крик, посылающий меня куда подальше, однако лишь тихое «войдите» долетело до моих ушей. Я осторожно перенесла вес подноса на одну руку и быстрым движением проскользнула в дверной проем.

— Герхард, вы просили не беспокоить вас, и я сейчас же уйду, но позвольте оставить ужин на столе, — осмотрелась в комнате, ища глазами мужчину. В комнате было темно и холодно: свечи не горели, да и камин тоже. Герхард стоял у окна, скрестив руки на груди. Он молча кивнул в сторону стола, и перевел взгляд в окно. — Обязательно поешьте, вам нужны силы, — зачем-то добавила я, принимая на себя удар острых глаз.

— Спасибо за заботу, — он двинулся мне на встречу. — Всем бы так самоотверженно выполнять работу, как вам. — он говорил комплимент, но я чувствовала, что глубоко внутри эти слова обращались в другой смысл, неуловимый для меня. Герхард наклонился ко мне, приближая свое лицо к моему. От странности такого поведения я машинально сделала шаг назад, увеличивая расстояние между нами.

— Мне еще многому предстоит научиться, не думаю, что подобные лестные отзывы сейчас уместны. — попыталась ретироваться еще на пару шагов, но он, заметив мой побег, лишь хмыкнул, снова вытягиваясь во весь рост. Глядя сейчас на хмурое лицо мне почему-то до боли захотелось поднять настроение мужчине, чтобы он снова беззаботно улыбался мне, как в то утро. — Герхард, вы в порядке? Понимаю, что мне не следует задавать подобный вопрос…

— Ты права, не следует, — тут же перебил меня, заканчивая фразу.

— И все же ответьте, я же вижу, что вас что-то тревожит, — набравшись смелости, я на выдохе посмотрела ему в глаза, демонстрируя невиданную решимость.

— Работа меня тревожит. А я не могу направо и налево рассказывать каждому встречному о своей работе. Ты не глупа и понимаешь, что все это влечет за собой серьезные последствия, — он жестом остановил поток моих слов своим ответом. В его голосе было столько пренебрежения и холода, я отчетливо читала их в безжизненных глазах. — Тем более, что ты работаешь у меня не кем-либо, а служанкой. Пойми наконец, что диктует тебе твое положение и уходи отсюда.

Несколько долгих мгновений я переваривала услышанное, успокаивая свое взбунтовавшееся самолюбие. Всего лишь служанка? Может, меня и за человека теперь можно не считать?!

— Прекрасно… тогда я увольняюсь! — гордо вздернув подбородок, я с силой сжала подол платья, стараясь сохранить остатки благородства. Герхарда не поймешь: то он веселится в твоей компании, то ведет себя как напыщенный индюк, готовый наброситься на кого угодно. Хватит с меня этого! Я к нему со всей душой, а он…

Мужчина смотрел на меня тяжелым взглядом, как будто осмысливая услышанное.

— Вот как, ну что ж, — он отвернулся к окну и равнодушно бросил. — Я принимаю твое увольнение. Можешь переночевать сегодня здесь, а завтра утром уходи.

И вот я снова вольна делать что вздумается, но отчего-то вместо радости испытала только саднящее чувство досады. Почему Герхард так спокойно отпустил меня? Может, мне только померещилась крупица мужского интереса, которую в своем воображении я сама же и раздула?

Ничего не ответив, выбежала из комнаты, стараясь оказаться как можно дальше от этого злополучного второго этажа. Ну кто меня дергал с этим ужином, зачем я полезла к нему? Впрочем, сокрушаться было поздно, слова вылетели, и поймать их уже не в моей власти. Необходимо было думать, что делать дальше и как выкручиваться из возникшей ситуации.

Закрывшись у себя в комнате и смахнув злую слезу, я с силой ударила подушку, наслаждаясь желанным выходом эмоций и представляя, как начищаю это равнодушную мужскую морду. После пяти минут лежания в прострации, стала собирать свои вещи, которых у меня было совсем немного: платье, в котором я сюда приехала и гигиенические принадлежности, которые точно обратно просить не будут. Для себя решила, что еще покажу инквизитору, чего стою!

Утро наступило быстро, хоть я и проворочалась добрых полночи в тяжелых раздумьях. Вышла из комнаты с четким планом, который я составила в голове при попытках уснуть. Марта вернулась поздно ночью, поэтому еще не была уведомлена о моем увольнении, чем я и собиралась воспользоваться.

— Марта, рада, что ты вернулась! — улыбнулась женщине, которая в этот момент ставила хлеб в печь. Она наигранно удивленно подняла брови и со смехом спросила.

— Неужели успела по мне соскучиться? Вот девчонка! — домоправительница хихикнула, наливая молоко в чашку и ставя ее передо мной.